Лео Мале - Лихорадка в квартале Маре

– Если хотите.

Я уже звонил в «Арену», караван-сарай для путешественников, указанный мне Мишелем Селдоу, и там мне любезно дали все необходимые сведения. Да, мисс Пирл, месье Марио и месье Гюстав будут проживать в этой гостинице в течение всего времени их ангажемента в соседнем цирке. Их номера зарезервированы заранее. В разговоре никакого намека на кого-либо, похожего на месье Жакье, но это ничего не значило. Сообщили также, что вышеупомянутые лица прибудут не раньше одиннадцати часов утра в пятницу 14 апреля.

В одиннадцать пятнадцать я был у мисс Пирл. Она выглядела так же хорошо, как и на фотографии, выданной мне Спящим Дежурным. Крупная красавица нордического типа, гибкая, как кошка. Задумчивые прозрачно-голубые глаза на прелестном с правильными чертами лице. Белокурые волосы агрессивно платинного оттенка, перевязанные лентой, очевидно, прекрасно выглядели при свете прожекторов. Что касается декольте, то здесь произошли изменения. Она куталась в домашний халат со своей монограммой, из-под которого не выглядывало и сантиметра кожи. Зато под халатом, очевидно, ничего не было, кроме трусиков, и то это следовало еще доказать. Надо признать, что если бы мне довелось выбирать между мамашей Жакье и нею, я бы долго не колебался. Но сюда я пришел не с целью оправдывать легкомысленного мужа.

Мисс Пирл занимала просторный и комфортабельный номер. Посреди комнаты стояли два больших чемодана, половина содержимого одного из них валялась на полу. Мисс Пирл занимала этот номер не одна. С ней находился здоровенный детина метра восьмидесяти ростом, без ботинок. Это был не Жакье. Волосы ежиком, квадратный подбородок и черты лица, словно вырубленные топором. На нем тоже надет халат, но более скромный, типа боксерского, с именем владельца на спине: Марио. Я увидел это в зеркале шкафа, перед которым тот стоял.

– Извините за беспорядок,– сказала мисс Пирл после короткого обмена приветствиями. (Этот беспорядок усугублялся тем, что она пыталась кое-что прибрать.) – Мы только что приехали после нескольких дней отдыха в Фонтенбло. Там очень мило.

Фройлен Ингеборг скорее, чем мисс Пирл. Она говорила с явным германским акцентом. Но «Мисс Пирл», вероятно, звучало лучше.

– Очень мило,– подтвердил я.

– Садитесь, пожалуйста.

Подавая пример, она сама села на разобранную кровать, быстро запахнув полу халата, из-под которого на секунду мелькнула часть ноги. Марио с любезной улыбкой пододвинул мне стул. Я сел.

– Что вы хотите узнать? – спросила акробатка.

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Слушаю вас.

Я повернулся к крепышу.

– Я хотел бы поговорить с мисс Пирл.

– Валяйте, старина,– тепло и дружелюбно подбодрил он меня,– я привык к идиотским вопросам, которые журналисты задают моей жене.

– В этом вы правы. Для того, чтобы меня пустили наверх, я рассказал внизу, что я журналист, но это неправда.

Он нахмурил брови.

– Тогда кто же вы такой?

Я показал ему свой патент.

– Частный детектив. Вы уже пожили на свете и много чего знаете, эта бумажка с печатью большого впечатления на вас не произведет. Я это знаю. Можете выкинуть меня отсюда, у меня нет возможности вам помешать. Я один, а вы стоите двух таких, как я. Но я говорю с вами как мужчина с мужчиной без всякой лишней трепотни. Всем будет лучше, если вы дадите мне поговорить с мисс Пирл наедине.

Он захохотал, широко раскрывая рот, в котором блестели прекрасные здоровые зубы. Но его темные глаза стали жесткими и смотрели на меня в упор.

– Вы сказали, без трепотни, а я, черт побери, не понимаю, что же вы тогда здесь делаете?

– Если в один прекрасный день я захочу с вами потрепаться, вы увидите разницу. В этом деле я большой мастак.

– Все это журналистские выкрутасы. Кстати, вы все-таки не из них?

Я засмеялся, в свою очередь.

– Конечно. А теперь могу я поговорить с мисс Пирл?

– Один на один?

– Желательно.

Он прислонился к шкафу и сунул руку в карман халата. Послышался шелест бумажек и звон монет.

– Нет, дорогой.

– Я буду говорить о вещах, которые вам удовольствия не доставят.

– Ничего страшного.

Я повернулся к его жене.

– Я всегда стараюсь делать мою работу как можно корректнее. Сглаживаю углы и все такое прочее. Если в вашей семье запахнет жареным, это будет его вина.

Она смотрела на меня пристально и с любопытством. Я забыл, что она не француженка и, возможно, мой жаргон был ей вообще непонятен. Но не заниматься же мне переводом.

– Так вот,– продолжил я,– дело касается Жакье. Поля Жакье.

– Да, да,– еле слышно прошептала мисс Пирл.

– Жакье… Гм…– промычал Марио.

Чтобы избежать ошибки, я вынул фотографию и показал ее женщине.

– Да, да,– повторила она.

Я хотел дать фото Марио.

– Уберите от меня эту рожу,– гаркнул он с гневным жестом,– я достаточно на нее насмотрелся.

– Видите? Я оказался прав. Я же вас предупредил, что буду говорить о вещах, которые вам удовольствия не доставят.

Марио проворчал:

– Да, вы были правы, что дальше?

– Он крутился вокруг мисс Пирл в ноябре прошлого года, не правда ли? Извините меня, я делаю свою работу.

– А в чем заключается ваша работа? Мы не обязаны давать отчет. Наши постельные дела касаются только нас самих…

Он пожал своими мускулистыми плечами.

– Извините меня, в свою очередь. Я сорвался зря. Все это уже в прошлом.

– Мне поручено найти Жакье.

– Очень сожалею, старина, но у меня при себе его нет.

И он похлопал себя по карманам, где мелочь гремела, как металлолом.

– Вроде он уехал вместе с вами… Может быть… гм…

– Да, да, понимаю,– хохотнул он.– Нет, не со мной, конечно. Только этого еще не хватало!

Он посерьезнел.

– Он действительно поехал за нами, но по пути мы его потеряли.

– Где? Он нужен своей жене.

– Ей надо было получше за ним присматривать.

– Возможно. Но дело не в этом. Он не вернулся вместе с вами?

– А больше вам ничего не надо? Он путался у меня под ногами больше месяца. Думаю, этого достаточно, а? Когда до меня дошло, чем он занимается, я быстро дал ему пинка.

– И где это произошло?

– В Лондоне… Послушайте, старина, я пойду вам навстречу, сделайте то же и вы. Этот разговор никакого удовольствия мне не доставляет. Я выдам вам всю информацию, а вы не морочьте больше мне голову этой историей. Ей это тоже не очень приятно.

И он показал на акробатку, которая явно была не в себе.

– Приношу свои извинения,– сказал я.

– Ладно,– сказал Марио,– все понятно, вы зарабатываете себе на хлеб… Теперь о Жакье. Он сначала следовал за нами в Лондон, потом в Брюссель, потом опять в Лондон. И там у меня возникли сомнения. Как видите, мне понадобилось для этого порядочно времени. Но так или иначе, с этим было покончено. Вот так, старина. Я не знаю, остался ли он в Лондоне или еще где.