Саймон Керник - Для смерти день не выбирают

Официантка попыталась провести вторую атаку, и мне пришлось остановить ее поспешным, но точным хуком справа, в результате чего она плюхнулась на пол с несколько озадаченным выражением лица. Поуп шарил рукой за поясом брюк, но выяснять, что именно он там искал, я уже не стал и поспешил к двери.

Один из двух сидевших за столиком рабочих бросился наперехват, размахивая обрезком трубы. Я швырнул в него стул, но он отбросил его ногой и постарался блокировать путь отхода. Мне все же удалось приоткрыть дверь и наполовину протиснуться в щель, когда кто-то треснул меня по голове. В глазах помутнело, но я удержался на ногах, понимая, что, если упаду здесь, мне конец. Надо было как-то выбираться наружу. Там свидетели. Там убивать не станут. На другой стороне улицы появилась молодая пара с детской коляской. Дверное стекло разлетелось от удара трубой, пальцы царапнули плащ, но было уже поздно — я вывалился за дверь, хватая ртом прохладный воздух свободы.

Выехавшая из-за угла серебристая машина резко остановилась между мной и парой с коляской. Сквозь застилавшую глаза мутную пелену я увидел выпрыгнувшего из нее мужчину, хотя описать его не смог бы даже при всем желании.

Я попытался что-то сказать, но тут меня ударили второй раз. Теперь уже не сбоку, а сзади. Ноги подкосились. Падая, я успел подумать, что дело плохо, потому что мозг как будто вырвали с корнем и он летал по тесному пространству черепа наподобие шарика в пинболе. Кто-то поднял меня на ноги. Похоже, добром не кончится, мелькнула последняя мысль, и в следующий момент я отрубился.

Было темно и шумно. Открыв глаза, я не сразу понял, в чем дело: то ли что-то со зрением, то ли просто место такое мрачное. В пользу второго варианта говорило и ощущение тесноты: я не мог вытянуть ноги, на спину что-то давило. Похоже, меня засунули в багажник машины, которая неслась сейчас по пересеченной местности, подпрыгивая на неровностях рельефа. Голова гудела и раскалывалась, за глазными яблоками засела жуткая боль.

Усилием воли я подавил поднявшуюся было панику и заставил себя оценить ситуацию. Задача не такая уж легкая, если лежишь скрючившись в багажнике, под замком, а сосредоточиться мешает клаустрофобия, но от богатства выбора я не страдал. До меня доносились приглушенные мужские голоса. Прислушавшись, я решил, что путешествую в компании двух спутников. Пошевелил руками. Связать их никто не удосужился. Скорее всего затащить меня в кафе не получилось, и они предпочли вариант с багажником. Если спешили, то, может быть, и не обыскали. И в таком случае у меня появлялся шанс.

Ощупав макушку, я обнаружил спекшуюся кровь и большую, набухающую шишку. Парень с обрезком трубы поработал на совесть, но до конца дело все же не довел. Я мог пошевелить руками и ногами, мог — правда, с трудом — повернуться, да и глаза мало-помалу привыкали к темноте. Больше всего меня порадовало отсутствие симптомов сотрясения мозга. Оставался главный вопрос: хватит ли оставшегося времени для восстановления навыков выживания, без которых выход из этой передряги представлялся проблематичным.

Вжавшись в стенку багажника, я просунул руку под плащ и ощупал внутренний карман. Билет на самолет был на месте, но сейчас меня интересовало другое. Под билетом, на самом дне кармана, лежал маленький баллончик с гелем. В Маниле такие баллончики продаются свободно как разрешенные средства защиты от уличных грабителей, настоящей чумы беднейших кварталов. Гель предпочтительнее газа, потому что бьет точнее и действует только на грабителя, но не на защищающегося и случайно оказавшихся рядом посторонних. Провезти баллончики можно вместе с багажом, поскольку при просветке они ничем не отличаются от безобидных дезодорантов и прочих туалетных спреев. Я привез с собой три баллончика, и два были сейчас при мне.

Машину сильно тряхнуло — по числу рытвин и ухабов дорога, похоже, могла соперничать с худшими филиппинскими трактами, — и боль в голове запульсировала быстрее и пронзительнее. Мы определенно снижали скорость, приближаясь, по-видимому, к конечному пункту следования. Вот только что меня там ждет? Либо отдубасят в качестве предупреждения, давая понять, что со мной не шутят; либо, получив приказ поставить точку, отправят в следующее путешествие, уже последнее.

Ловушку Поуп организовал ловко, тут ему надо отдать должное. Выманил из отеля, предложил вроде бы нейтральную территорию, изобразил из себя сторонника разумного подхода, а когда я расслабился, обдумывая поступившее предложение, нанес внезапный удар. Выбор в качестве главной ударной силы хрупкой девушки-официантки — при всей ее некомпетентности — еще одно свидетельство изобретательности. Уж ее-то я бы ни за что не заподозрил. И хотя план А провалился, у Поупа в запасе, несомненно, были альтернативные варианты В и С, один из которых и разворачивался сейчас. Мой противник — человек организованный, решительный и безжалостный.

Я выкатил из кармана баллончик с гелем и нащупал пальцем спусковую кнопку. Автомобиль подскочил еще раз, дернулся и остановился. Через пару секунд крышка подпрыгнула, и в глаза ударил дневной свет. Меня бесцеремонно схватили за шиворот и заставили подняться. Боль в голове усилилась, перед глазами поплыли круги, но я смог наконец распрямить спину.

Я различил белую строительную каску и смутно вспомнил рабочего, напавшего на меня у двери с обрезком трубы. Он зловеще ухмыльнулся, кривя помеченные шрамом губы, схватил за воротник, притянул к себе и начал что-то говорить. От него пахло яичницей и дешевым кофе, и я поморщился, одновременно поднимая руку и нажимая пальцем на кнопку. Предохранительная чека сломалась, и струйка белого геля ударила ему прямо в глаза. Ждать результата не пришлось, и эффект превзошел все мои ожидания. Парень отшатнулся, взвыл и вскинул руки, с опозданием защищая глаза, и пока он был занят собой, я вывалился из багажника, торопливо огляделся…

…и понял, что ошибся. Их было трое, и двое уже шли ко мне — один справа, второй слева. В том, что слева, я узнал рабочего из кафе, плотного здоровяка с вытянутой головой и небольшими усиками. Другие детали прошли мимо внимания, потому что больше, чем внешность противника, меня занимала бита в его руке. Крики третьего доносились из-за спины, но сам он оставался вне поля зрения.

В подобного рода ситуациях все решает время. Я прыснул гелем в Усача, но он успел повернуть голову, избежав прямого попадания. Тем не менее цель была поражена, и здоровяк, выругавшись, принялся отчаянно тереть глаз. Из строя я его вывел, но лишь временно.

Я повернулся к третьему и покачнулся — усилие потребовало слишком большого напряжения. Глаза застлала мутно-белая пелена, сквозь которую едва проступал размытый силуэт третьего. Он приближался. О том, чтобы прицелиться как следует, не могло быть и речи, и я торопливо вдавил кнопку. Мимо. Я снова нажал на черную пластмассовую клавишу, но ничего не случилось. Гель кончился. Как мне и говорили, за такие деньги много не купишь. Пара пшиков, и баллончик пуст.