Лоренс Блок - Грехи отцов наших

— Правда. Что дальше?

— Дальше они поделились своими впечатлениями о Ричи, а это может действительно тебя заинтересовать.

— Выкладывай, я весь внимание.

— По их словам, Ричард не отличался особой сексуальностью.

— Господи, это еще что? Будь добр, Кэн, поясни.

— С удовольствием. — В трубке раздался протяжный вздох. — В деле — сам понимаешь, каком, — наш красавчик не был очень искушен. Дело даже не столько в нервах, хотя он и отличался излишней нервозностью и впечатлительностью. Просто он чувствовал себя не в своей тарелке, когда надо было расслабиться и получать наслаждение, так сказать. Он не стремился к интимной близости, хотя и шел на это. Не терпел, когда его брали за руку или гладили по волосам. В общем, у всех троих сложилось впечатление, что он не получал особого удовольствия от секса.

— Хм, интересно…

— Я знал, что ты так скажешь. Словом, он всегда торопился поскорее уйти и наотрез отказывался даже от чашечки кофе напоследок. И на повторные встречи не соглашался, даже разговаривать и то не хотел. Такая вот история.

— А эти трое…

— Я же сказал — никаких имен. У меня, видишь ли, свой кодекс чести.

— Да я не о том. Мне просто интересно, были ли они определенного типа.

— В каком смысле?

— Я об их возрасте. Как я полагаю, все они были примерно одних лет, да?

— Более или менее…

— В районе пятидесяти?

— Откуда ты знаешь?

— Просто выстрел в небо.

— Да нет, выстрел-то как раз в самое яблочко. Я бы им дал от пятидесяти до шестидесяти. Да и выглядят они на свои годы, бедняжки. Вот что значит не заботиться о своей внешности!

— Так, все совпадает.

— Это ты о чем?

— Слишком долго объяснять.

— Хочешь сказать: «Отстань с расспросами, педераст»? Ничего, я не в обиде. Мне всегда приятно оказать тебе маленькую услугу, Мэтью. А вникать в суть дела мне и самому ни к чему. Я вовсе не собираюсь рассказывать своим внучатам занимательные истории, сидя у камина.

Эдди Келера на месте не оказалось. Я попросил, чтобы он мне перезвонил, спустился вниз и купил свежую газету в киоске. Я успел прочитать две страницы, когда зазвонил телефон.

Настороженным голосом Эдди поблагодарил меня за то, что я прислал к нему Кэна. Я не стал вдаваться в подробности насчет общей суммы, запрошенной им, и Эдди заметно повеселел.

Чтобы совсем успокоить его, я сказал:

— Ты можешь оказать мне ответную услугу. Посади кого-нибудь на телефон: мне надо кое-что выяснить. Сам понимаешь, у меня на это уйдет гораздо больше времени.

Я продиктовал ему задание и нужную мне фамилию. Келер совсем успокоился — выполнить мою просьбу ему как офицеру полиции не составляло никакого труда. Он тут же пообещал все сделать, а я, в свою очередь, заверил, что никуда не буду отлучаться. Чтобы убить время, я улегся на кровать и принялся дальше изучать газету.

Звонок раздался часом позже. Корпорация «Котрелл инк» располагалась в Клейнханс-билдинг и занималась выпуском экономического бюллетеня по биржевому курсу. Прекратила существование со смертью владельца, коим оказался Арнольд Ф. Леверет, а в иной мир он отошел два с половиной года назад.

Поблагодарив Эдди, я положил трубку. Итак, я гонялся за фантомом. Мне не удавалось сесть на хвост Котреллу, потому что никакого Котрелла не существовало и в помине. Стоило, вероятно, призадуматься, какую роль в жизни Венди играл этот Леверет, однако выяснять это придется окольным путем, так как пообщаться с самим Леверетом теперь можно только через медиума.

Делать нечего — пришлось снова связываться с «Иден Рок». Услышав мой голос, управляющий воскликнул, что помнит меня и будет рад услужить. Я попросил отыскать в регистрационной книге имя Леверета. На сей раз он не заставил себя ждать, так как уже знал, за какой год искать. Да, радостно сообщил он после минутной паузы, мистер и миссис Леверет останавливались в их отеле. Прибыли четырнадцатого сентября, уехали двадцатого.

Теперь я точно знал имя одного мужчины из прошлого Венди. Если у Леверета оставалась вдова, можно было бы кое-что ей порассказать, но мне это было ни к чему. Однако полученные сведения избавили меня от дальнейших поисков по линии «Котрелл». Поскольку во Флориду ее возил Леверет, а Котрелл не человек, а название корпорации. Вычеркиваем из памяти эту фамилию.

Я отправился в любимый бар Армстронга и уселся за стойку. Денек выдался утомительный, а поездка в Мамаронек и обратно совсем выбила меня из колеи. Следовательно, надо расслабиться и отдохнуть за рюмкой виски и чашкой кофе, а потом вернуться к себе и пораньше лечь спать.

Но не тут-то было. После двух рюмок, выпитых залпом, у меня появилась одна мыслишка, и, как я ни старался отвязаться от нее, она не давала мне покоя. Что-то меня подталкивало: сделай это, потрать еще немного времени.

Как выяснилось, время я потратил не впустую.

На Девятой улице я поймал такси и на протяжении всего пути до конечного пункта назначения был вынужден выслушивать разглагольствования чересчур словоохотливого водителя. Закончил он отборной бранью в адрес нефтяных компаний, поднявших цену на бензин. Причем умудрился подвести довольно неожиданную базу: оказывается, во всем виноваты сионисты, которые стремятся таким образом заставить Соединенные Штаты войти в союз с Израилем и выступить против арабских территорий, богатых нефтью. С целью их захвата, разумеется. И с этим, по его мнению, связано убийство Кеннеди. Я не стал уточнять, какого именно из двух Кеннеди он имел в виду.

— Вот такая моя теория, — заявил таксист. — А вы как думаете?

— Ну… ничего вроде… — неуверенно протянул я.

— В ней есть разумное зерно, правда?

— Э-э… Я как-то не задумывался об этом.

— Ага, конечно, не задумывались. Вам все равно, вы остаетесь равнодушны. Все вокруг равнодушны, кого ни возьми. У людей нынче нет собственного мнения. Вот поэтому наша страна и катится в тартарары!

— По-моему, все не так плохо… — промямлил я в ответ.

К счастью, мы подкатили к библиотеке на углу Сорок второй и Пятой. Я расплатился с разговорчивым таксистом, прошел между двумя каменными львами к парадному входу и поднялся в зал микрофильмов. Уточнив по записи в блокноте дату смерти Арнольда Ф. Леверета, заполнил бланк заказа и протянул его девушке с печальными глазами, одетой в старые джинсы и клетчатую ковбойку. Взамен через несколько минут получил бобину с пленкой.

Я вставил ее в сканнер и приступил к просмотру. Когда видишь оттиски со старых газет, практически невозможно не отвлекаться от главной цели, ради которой пришел. Волей-неволей начинаешь вчитываться в очерки о событиях давно минувших дней, теряя, таким образом, драгоценное время. Зная это, я сконцентрировался на интересующем меня некрологе.