Серж Лафоре - Белый рынок

Нисколько не успокоенный этим вариантом, Поскер глубоко вздохнул через нос.

— Люк рассердится, — сказал он. — Ты знаешь, в каком он сейчас настроении.

— Конечно, рассердится! Но по крайней мере он будет уверен в том, что мы не собираемся его надуть.

— Это очень утешает!

— Он сам нам разрешил дать Майку наркотики. Он, можно сказать, даже приказал, а мы повиновались. Майк был совершенно невменяем, не правда ли?

Поскер взглянул на Кей инквизиторским оком.

— Послушай-ка, — сказал он, — по глазам вижу, у тебя появилась какая-то идея.

— Мне вот что сейчас пришло в голову, — воскликнула Кей. — Давай все представим в совершенно ином свете, Нэд: Шейлу похитил Майк. Ты же знаешь, что он был настоящим садистом. За одну дозу убьет и родную мать.

— Ну, ну, что дальше?

— Вот он и увез Шейлу в лес после того, как с ней позабавился. Ну, просто хотел посмотреть, как она замерзнет в одном белье. Вся эта картина прямо стоит у меня перед глазами.

Кей замолкла, довольно улыбаясь.

— Ну, и дальше-то что? — настаивал Поскер.

— История на этом заканчивается. Больше мы ничего не знаем. Маньяк и его жертва растворились в пространстве. А мы с тобой в это время спали, как невинные младенцы. Майк — человек Стейнера. Мы не могли препятствовать ему. Более того, были обязаны исполнять его желания. Ведь именно так нам приказали, верно?

Указательным пальцем Поскер почесал нос.

— Ну, а с трупом-то что делать? Куда его девать? — спросил он.

— Мы выроем под деревьями яму и захороним труп вместе с простынями и одеялом, запачканными кровью. Кстати, туда же бросим и пальто Шейлы. Я пойду перестелю постель. Пусть Стейнер поломает себе голову, разгадывая эту загадку.

— Но ведь останется еще Шейла. Она не умерла, она все расскажет.

— Если она кому и расскажет все, то только Гаррету. К тому же ее сюда привезли глубокой ночью. Она никак не могла запомнить, где расположена вилла. Да ты-то что беспокоишься? Держу пари, что Гаррет больше не станет с ней возиться. Зная извращенные таланты этого мерзавца Майка Рего, можно с уверенностью сказать, что он искалечил ее так сильно, что как женщина она кончена. Так ты согласен или нет?

Прижав кулаки к вискам, Поскер застонал.

— О, Господи, что же нам делать!

— Возьми себя в руки. Хватит стонать. Иди за лопатой. Чем быстрее мы уничтожим следы Майка, тем лучше.

Они, изрядно попотев, выкопали яму и сбросили туда труп и вещи. Затем Поскер позвонил Люку Стейнеру и, не вдаваясь в подробности, попросил приехать.

Стейнер прибыл через час. Лицо его дышало холодом. Он внимательно выслушал рассказ Кей и Поскера, дал им выговориться, выждал паузу и заявил:

— Сейчас половина четвертого. Шейла Уилсон уже подала в прокуратуру заявление, в котором утверждает, что была похищена, изнасилована и подверглась незаконному лишению свободы.

Он бросил перед ними на стол свежий номер местной газеты.

— Здесь вы названы по именам, а также описаны действия Майка, — добавил он бесстрастно.

Сраженные этой новостью, Кей Бейберг и Нэд Поскер прочитали статью. Редактор внес туда много отсебятины. Он описал чудовище Майка Рего так, словно общался с ним на короткой ноге, смакуя подробности, описал пытки, которые пережила несчастная Шейла Уилсон перед тем, как ей удалось чудом убежать, и называл Кей и Поскера организаторами преступления.

Поскер почувствовал, как Кей задрожала.

— Это штучки Гаррета! — завопил Поскер.

Стейнер улыбнулся.

— Вполне возможно, — допустил он. — У этого парня быстрая реакция, толстая шкура и светлый ум.

— Но, Люк!

— Вы мне мешаете, — прервал Стейнер. — Вы, Кей, и вы, Нэд. От вас я вижу одни только глупости.

Вытащив из кармана автоматический пистолет, он безжалостно прикончил их обоих.

Чем он теперь рисковал? Ничем, полагал он, и не без причин. Над любым мелким божком всегда стоит божок покрупнее, а на вершине пирамиды должен царить один всемогущий идол.

Гаррет никак не мог сориентироваться. Раньше в этом квартале ему бывать не приходилось, и несмотря на объяснения Шейлы Уилсон, он уже не один раз сбивался с дороги. Туман, надвинувшийся с моря и обволокший все и вся своей липкой молочной массой, делал ночь еще более непроницаемой и предательски опасной.

Уэвер, сидевший рядом с Гарретом уткнувшись носом в плохо освещенную карту, начал терять терпение.

— И какого черта нам дома не сиделось? Ну чего мы добьемся, если даже места найти не можем, — ворчал он. — Старина, мы сейчас находимся где-то в Бронксе. Это Пелхэм-Парк. Мы мимо него уже второй раз проезжаем. И когда это только кончится!

— Том, я, похоже, совсем перестал ориентироваться. Ведь мы же только что плутали где-то по Саут-Вью.

— Ну, ну, спокойнее. Не надо нервничать. Езжай до следующего перекрестка, а там поверни направо. Так мы должны выехать к Пелхэм-Вей-Парку. Затем спустимся к югу и, наконец, уткнемся в Эсчестер-Вей.

Гаррет последовал совету Уэвера. Чтобы не сбиться с пути, они ехали очень медленно.

— Клэм, — заметил Уэвер через несколько минут, — пожалуй, что-то вырисовывается. Внимание, посмотри налево. Мы уже где-то очень недалеко от нужной нам улицы.

Противотуманные фары осветили кювет и кустарник над ним.

— Вот она, та аллея, о которой говорила Шейла, — воскликнул Уэвер.

Гаррет остановил «понтиак» на заросшей травой обочине.

— Давай-ка дальше пойдем пешком. Так будет лучше, — предложил он.

Том и Клэм вышли из машины. Их сразу окутал сырой, холодный воздух. Гаррет захватил с собой электрический фонарь, но пользоваться им пока не стал.

Часто спотыкаясь о кочки, они двинулись к вилле по правой обочине. Неподвижные деревья тяжелым сводом смыкали ветви над их головами. Иногда под ногами трещала ветка, шум вспугивал голубей, взлетавших, громко хлопая крыльями.

Гаррет остановился.

— Том, посмотри, вилла!

Уэвер потер глаза и напряг зрение.

— Похоже на нее, — подтвердил он. — Как ты думаешь, нас угостят водкой и предложат паюсной икры? Ах, как было бы сейчас приятно лежать спокойно в постели и наслаждаться липовым чаем.

— Ты стареешь прямо на глазах.

— Поживешь с мое, тогда поймешь, какое это удовольствие вместо безумных шатаний по ночному городу забраться в теплую постель и, лежа с газетой в руках, попивать горячий грог, пунш или еще чего-нибудь в этом роде, — мечтательно возразил Уэвер.

Они шли настороженно, прислушиваясь к малейшему звуку.

— Зачем ты поднял шум в прессе? По-моему, это совершенно лишнее, — продолжил прерванный разговор Уэвер.

— Наоборот, Том, я нацелился на Стейнера. Заявлением в прессе я, как палкой, разворошил этот муравейник. И мой удар по людям Стейнера должен его серьезно обеспокоить. Мне нужно, чтобы он усомнился в собственной неуязвимости. Нужно поколебать его уверенность в своих силах и людях.