Алексей Макеев - Чистилище для Гурова

– Полковник Гуров! – Сучков самонадеянно решил, что его новая должность поможет ему поставить зарвавшегося Льва Ивановича на место. – Ведите себя пристойно, если вы понимаете значение этого слова. А идея с практикантами принадлежит мне – должны же вы передавать подрастающему поколению свой опыт.

– Сучок! У тебя сезонное обострение или моча так резко в голову ударила? – с новой силой напустился на него Гуров. – Опыт? Кому? Этим недоноскам, у которых в голове даже не пустота, а вакуум? Да! Пара толковых ребят, чтобы на подхвате пахали, мне сейчас не помешала бы, но не эти же глянцевые полудурки! Хотя полудурки – это слишком мягко! А остальным ты сам свой опыт передавай! Только чему ты их научить можешь, если начинал с оперов, да только ни одного дня ножками не бегал, а исключительно по профсоюзно-партийной лестнице вверх полз со ступенечки на ступенечку, всем вышестоящим по дороге ботинки облизывая! Ты наверх дополз? Дополз! Вот и прижухни там, чтобы тебя не было ни видно ни слышно! Ты какого черта полез в дела, в которых ни хрена не смыслишь? Инициативу решил проявить? Чирей на заднице выскочил и спокойно сидеть не дает?

– Полковник! – уже истерично заорал Сучков.

– Ты, мразь, запомни! Я для тебя на всю твою оставшуюся жизнь – гос-по-дин пол-ков-ник! – яростно, четко и раздельно произнес Гуров. – А теперь, – подошел он к дверям и распахнул первую, внутреннюю, а вот вторая, внешняя, как оказалось, оставалась открытой, а поскольку разговор велся на очень повышенных тонах, то в приемной все было слышно, но Льва это не смутило, его сейчас, в таком состоянии, ничего бы не смутило, – пошел вон отсюда! И этих клоунов с собой забери! Или мне тебя выводить?

– Мы продолжим этот разговор в другом месте! – пригрозил ему багровый от ярости Сучков, бочком протискиваясь мимо него в дверь.

– Да хоть в кабинете министра! Я не против! – заверил его Гуров. – И вообще у меня приступ радикулита, и я прямо отсюда к врачу отправлюсь! А серию эту пусть кто-нибудь другой разгребает!

– Ты! Полкаш гребаный! Ты че себе позволяешь? – бросился к нему какой-то «наверсаченный» черноволосый парень.

– Милай! – обрадовался Лев, делая приглашающий жест рукой. – Прошу! Нападай! И у меня будет чистая самозащита! Ручки-ножки в детстве не ломал? Пора-а-а!

Парень на это только зло ощерился, Сучков же, не произнеся ни звука, вышел в коридор, за ним потянулись и остальные. Гуров не стал дожидаться, пока все уйдут, и вернулся в кабинет.

– Лева! – горестно покачал головой Петр. – Ну что ты творишь? Я же еле-еле тебя отбил!

– От кого-чего? – опускаясь в кресло, устало поинтересовался Гуров. – Он уже выпустил пар и немного успокоился.

– Ты что в Чернореченске наделал? Там же нарушение на нарушении! Как мог ты, полковник, поручить возглавить следствие капитану?

– Но он ведь справился! – возразил Лев. – А победителей не судят!

– Ладно! Вы на сколько суток имели право задержать Женьку? Ась? – Орлов приложил руку к уху, якобы в ожидании ответа. – А сколько он у вас просидел? И ведь не в ИВС, а в подвале! А адвоката вы ему пригласили? Ведь с момента задержания должны были! Может, вы прокурора уведомили? Так ведь тоже нет!

– И кому же это не понравились результаты нашей работы? – поинтересовался Гуров. – Может, Женька жалобу накатал?

– Нашелся анонимный источник, который все ваши художества живописал и прямиком в министерство отправил. Сафронова теперь шиш кто тронет – губернатор! Да и Порошин со своим родственничком подсуетятся! Никитин – без пяти минут сафроновский зять! Кто у нас крайним остается?

– Понял я, чьих рук это дело, – кивнул Лев. – Вот позвоню я кое-кому в Чернореченск, они эту дамочку из-под земли достанут, и пусть она тогда всем богам молится, чтобы смерть у нее была быстрая и легкая!

– Мы с тобой оба знаем, что ты этого не сделаешь, – вздохнул Орлов. – В министерстве я тебя отстоял! Все урегулировал! Так ты тут с Сучком сцепился! Ну что? Тебе трудно было его генерал-майором назвать? Ну, что ты вечно приключения ищешь? Угробите вы меня, кто тебе спину прикрывать будет?

– Теперь, кроме тебя, уже некому, – буркнул Гуров.

– Это ты про Стаса? Что он в отпуск ушел? – догадался Петр. – Да, его жена мне в моем собственном доме такую истерику закатила, что я не знал куда деваться! Оказывается, мы с тобой изверги и кровопийцы! Ее Стасик уже и на человека-то не похож – одна тень осталась! У меня, дескать, всегда Гуров на первом месте, а на ее мужа мне плевать! Ей-богу, орала так, что соседи стали в дверь звонить и интересоваться, что у нас случилось. И причитала до тех пор, пока я ей не дал слово, что отпущу Крячко в отпуск на полную катушку, как только ты из него вернешься. Он уже и заявление написал, и приказ был подписан, когда вдруг эта серия нам на голову свалилась.

– Откуда она вообще взялась?

– А откуда они все берутся? – снова вздохнул генерал. – Сам знаешь, Москва – город неспокойный. Ладно бы это были разбойные нападения – с ними все понятно, но ведь у наших потерпевших ничего не взято: и деньги, и часы, и мобильник – все на месте. Только труп с ножом в груди – и все! Ни тебе следов! Ни тебе отпечатков! Так чисто, что аж противно делается! А потом какой-то умник сопоставил, что способ убийств один и тот же, вот так эта серия на свет божий и вылезла, и к нам попала! Крячко попробовал с этим разобраться, но ты сам знаешь, что у него не твоя голова. Стас сгоряча пообещал мне, что не уйдет в отпуск до тех пор, пока вы с ним это дело не закроете, а наутро пришел, в глаза не смотрит и говорит, что жена ему уже чемоданы собрала и вопрос ребром поставила: либо отпуск с сельхозработами, либо развод.

– Ладно! С серией я сам как-нибудь разберусь, – отмахнулся Гуров. – Я пока все его вещи в коробку соберу и на шкаф поставлю, а когда он из отпуска выйдет, ты его от меня пересади куда-нибудь. Или меня от него.

– Лева! Так нельзя! Ты максималист, у тебя есть только два цвета: белый и черный, а ведь еще и серый бывает, – попробовал как-то отговорить его Орлов.

– Петр! Ты меня знаешь! Я бы, случись с ним чего, не раздумывая, на Северный полюс махнул, и никакая жена меня не удержала бы! А он? Видно, действительно людям со мной очень трудно, раз он не выдержал. Я его не виню, он такой, какой есть, только мне с ним больше неинтересно.

– Ладно! Иди! А я позвоню в министерство и попробую все разрулить. Скажу, что у тебя был нервный срыв по какой-нибудь личной причине, – пообещал Орлов. – Ты, главное, с серией этой побыстрее разберись, а то весь город лихорадит. И по телевидению нас склоняют все, кому не лень, а там все жутко активные и работящие – им же за «чернуху» деньги платят. Все запросы и так далее – за моей подписью, а я еще и звонком продублирую, чтобы волокиты не было.