Алексей Макеев - Чистилище для Гурова

– Господин полковник! Жили мы себе мирно, а тут этот бесноватый на нас свалился!

– Четко! Ясно! По существу! – рявкнул на него Лев.

Тот откашлялся, подумал и начал:

– По весне бабка Дарья умерла. Близкой родни у нее никого нет, вот домишко ее и отошел какой-то дальней. Приезжали они его смотреть – сам-то генерал-майор полиции Сучков, а при нем жена с сыном – парню лет двадцать или чуть больше. Походили, посмотрели и уехали.

– Мы думали, может, они его себе под дачу оставят, так тогда к нам сюда хоть дорогу нормальную проложат, – встряла какая-то баба.

– Цыц! – гаркнул на нее участковый. – Не видишь, что ли, с господином полковником разговариваю! – и продолжил: – Вчера вечером парнишка этот тут у нас объявился, на машине приехал. Ну, бабам, конечно, любопытно, чего это он сюда заявился. А ночью вой какой-то раздался, собаки в ответ, ну, чисто взбесились. Не успел я из дома выскочить, как ко мне Стеша, соседка бабки Дарьи, бежит…

– А это я! – тут же подсунулась к ним другая баба. – Я все, как есть, своими глазами видела! Парнишка этот не иначе как умом тронулся. Стоит голый посередь огорода, на луну воет и кричит что-то непонятное – полнолуние же было!

– Ой, бабы! Беда с вами! Слова сказать не даете! – помотал головой участковый. – Хотя все так и было. Полный дурдом: собаки беснуются, вся деревня на ногах, никто не спит, а этот стоит и надрывается! Что тут делать? Если б генерал этот мне хоть какой-нибудь номер свой оставил, я бы ему позвонил. Так ведь нет! Ну, кликнул я мужиков, скрутили мы парнишку и в дом отнесли, а уж как он отбивался! Вот теперь и думаем, что с ним делать.

– А вам ничего думать и не надо – я его с собой заберу, – сказал Гуров, хотя перспектива возвращаться в Москву в компании с психически ненормальным ему и не улыбалась, но деваться было некуда.

– А если его папаша-генерал чего?.. – испугался участковый.

– Он уже ничего – арестовали его, – объяснил Лев.

– Генерала полиции?! – обалдел тот.

– В Москве еще и не то случается, – бросил ему Гуров и приказал: – Веди!

Сопровождаемые толпой жителей, они направились к небольшому ветхому дому, возле ворот которого стоял огромный черный джип «Мицубиси», а во дворе на козлах сидел и курил какой-то мужик.

– Как он? – спросил его участковый.

– Так – все тихо, а что там внутри, я не заглядывал.

Гуров, участковый и Виктор с Павлом зашли в дом, а остальные прильнули снаружи к окнам – интересно же! Сучонок лежал под одеялом, безучастный ко всему, с открытыми глазами, и смотрел в одну точку.

– Мы же его, как он был, голым и повязали, а потом уже срам прикрыли, – объяснил участковый.

– Ну, давайте его собирать в путь-дорогу, – приказал Гуров. – Ребята, найдите его одежду – не в таком же виде нам его везти, и оденьте. А если начнет дергаться…

– Лев Иванович! Мы службу знаем! – дружно ответили Виктор и Павел.

– А ты, участковый, вещи его собирай – ты же пожитки бабки Дарьи знаешь, значит, не перепутаешь. Главное – документы найди.

Озадачив всех, Лев позвонил Орлову:

– Петр! Мы Сучонка нашли, но он, кажется, окончательно умом тронулся. Ты с институтом Сербского свяжись, чтобы у нас его там без проблем приняли, потому что экспертиза нам нужна. А основание – показание Ложкомоя.

– Ох, и любишь ты, Лева, мне с утра пораньше задачки подсовывать! – хмыкнул генерал. – Ладно! Вези! Я с ними сейчас свяжусь!

Тем временем Сучонок был уже одет, а его вещи собраны, из документов имелся только студенческий билет и водительские права. Выяснив у парней, кто из них лучше водит машину – это оказался Виктор, – Гуров велел погрузить Сучонка в его же джип на заднее сиденье, Павлу сидеть рядом и присматривать за ним, а Виктору сесть за руль.

– Лев Иванович! Браслетики накидывать будем? – спросил Павел.

– Святое дело – мало ли что ему по дороге на ум взбредет! – ответил тот, доставая из кармана наручники, которые заранее взял из бардачка. – Поедем гуськом – вы впереди, я – сзади. С гаишниками в случае чего объясняться буду сам, – и повернулся к участковому: – Дом запри, а ключ у себя оставь. Ты приглядывай тут за ним – его матери теперь деньги ох как понадобятся!

Возвращение в Москву прошло без приключений, и Гуров сдал Сучонка с рук на руки врачам, предупредив их, что ему в самом экстренном порядке требуется его анализ крови, который и получил действительно очень быстро, затем они так же дружно, на двух машинах, поехали в главк, причем джип загнали на территорию.

– Пусть еще и его наши эксперты посмотрят, а то мало ли что этот подонок мог за полгода натворить, – объяснил Лев и тут же им позвонил, получив в ответ произнесенное яростным шепотом такое, что только фыркнул.

Впрочем, из лаборатории, куда он отправил Павла с кровью Сучкова-младшего – благо тот уже дорогу знал, – он получил почти такой же ответ.

К десяти часам Лев еле-еле успел, так что не стал подниматься к себе, а сразу пошел в актовый зал, где, кроме его команды, собрались еще, и в очень немалом количестве, молодые люди обоего пола, причем все были скромно одеты и вели себя так примерно, что любо-дорого посмотреть, и каждого, как и предполагал Лев, сопровождали адвокаты. Он взял список тех, кто в день облавы находился в «Чистилище», и провел перекличку – на месте были все, кроме Оксаны, но она должна была подъехать к одиннадцати. После этого Лев начал пристально рассматривать собравшихся в зале девушек, и длилось это довольно долго. Наконец один из адвокатов не выдержал:

– Господин полковник! Может быть, мы перейдем непосредственно к делу?

– А я именно им и занимаюсь, – спокойно ответил Гуров. – Пытаюсь понять, кто из этих девушек больше всего похож на ту монашку, что так тесно с дьяволом общалась.

После его слов на зал обрушилась такая мертвая, абсолютная тишина, что даже уши стало закладывать.

– Ладно! Потом разберусь, – пообещал Лев, и все, стараясь сделать это незаметно, перевели дыхание, но, поскольку сделали это одновременно, по залу волной прокатился вздох облегчения, а он продолжил: – Итак, следователи вас сейчас пригласят для дачи показаний в качестве свидетелей. Нас интересует конкретное число – 8 февраля этого года. Рекомендую предельно искренне отвечать на вопросы, что в ваших же интересах, потому что последствия вам известны.

– А меня 8 февраля вообще в России не было! – вскочив, радостно крикнул какой-то парень. – Я за границей на каникулах был!

– Рано радуешься, потому что тебе все равно придется кое-кого опознавать, – ответил Гуров. – Итак, я надеюсь, что все поняли и никаких сюрпризов не будет. Разбирайте их! – приказал он следакам.

В связи с тем, что у Сучонка окончательно снесло крышу, допрашивать его было невозможно, а это значит, что показания должен был дать сам Сучок. И Лев отправился к Орлову, чтобы тот договорился с Лефортово – это же вам не родное СИЗО, туда, чтобы допрос подозреваемого провести, еще надо суметь попасть. Петр, обреченно вздохнув, потянулся к телефону, а Лев пошел к себе за ксерокопиями показаний Ложкомоя – ну зачем Сучку что-то доказывать, если он все сам прочитать сможет? – и за бумагой, а в том, что бывший генерал постарается перевалить всю вину на бывшего дружбана, он ни секунды не сомневался. Посмотрев на часы и прикинув время, Гуров понял, что к двенадцати часам ни за что обратно не успеет, и позвонил Болотину.