Джеймс Чейз - Так крошится печенье

— Отлично. А ты как?

— Паршиво. — Гамильтон заказал себе неразбавленное виски. — Я на ногах почти всю ночь из-за этого убийства. Читал?

— Конечно. — Эдрис допил виски и заказал еще порцию. — Я всегда читаю твои репортажи, Берт. Что нового?

— Пока ничего. Никто не знает, кто эта девушка. Между нами, не думаю, что ее вообще удастся опознать, но я тебе этого не говорил. Скорее всего, она приехала издалека. Копы собрали донесения со всей Флориды, и среди пропавших девушек нет ни одной, похожей на нее. Поэтому теперь они забрасывают сети за пределами штата. Она могла приехать и из Нью-Йорка… да откуда хочешь.

— Капитан Террелл знает свое дело, — заметил Эдрис. — Он найдет ее, если это вообще возможно. Значит, — он вопросительно взглянул на Гамильтона, — у полиции нет ни одной зацепки?

Гамильтон, будучи в неведении относительно очков, покачал головой:

— Ни единой… ни шрамов на теле, ни пломб в зубах, отпечатки не помогут, родимых пятен нет… Ничего.

Эдрис допил виски и спрыгнул со стула. Напряжение, в котором он находился с самого утра, мгновенно рассеялось.

— Ладно, я пойду. Пока, Берт. — И, кивнув, он вприпрыжку выбежал из бара.

Для Джесса Фарра день тоже тянулся очень долго. Чтобы его никто не увидел, он провел весь день в полном одиночестве на заброшенной части пляжа. Учитывая то, что он собирался сделать следующим утром, важно, чтобы его не запомнили, рассудил Джесс. Не забыл он и слов Айры, что в такой одежде, как его, он может показаться подозрительным, и копы привяжутся к нему. Этого он ни в коем случае не должен допустить.

Итак, Джесс решил остаться на пляже и переночевать в арендованной машине. Еды он захватил с собой вдоволь. Изнывая от одиночества, которое всегда было ненавистно Джессу, он купался, курил, много пил и мечтал, чтобы этот день, наконец, кончился.

Зато для парней из отдела по расследованию убийств время бежало слишком быстро. Всех, кто был в управлении, бросили на поиски информации относительно сломанных очков. Кое-какие полезные сведения дали лабораторные исследования.

В 7.45 Террелл по-прежнему сидел за своим столом. Беглер и Хесс — рядом. Все трое пили кофе и курили. Террелл уже в который раз изучал отчет криминалистов из лаборатории. Казалось, он пытался извлечь из него больше информации, чем ее в действительности было. Исследовав обе линзы, криминалисты пришли к заключению, что владелец очков страдал острым астигматизмом и должен был постоянно их носить. Причем правый глаз видел хуже, чем левый.

Над этим стоило поработать, и Террелл, окрыленный надеждой, поручил троим из своих людей для начала опросить поставщиков оптики в радиусе ста миль.

— Подумаешь — воскресенье, — напутствовал он их. — Выясните, где живет каждый из менеджеров, и вызовите их на фабрики. Я хочу знать, кому поставлялись эти линзы, и хочу знать сегодня же!

Джейкоби было дано задание обзвонить все больницы и окулистов, которые значатся в справочниках.

Еще трое детективов занимались поисками фабрики, произведшей пластиковую оправу. Эта задача тоже оказалась не из простых, так как фабрики были закрыты на выходные, но Террелл не принимал никаких возражений.

Сам он погрузился в изучение отчета об отпечатках обуви, обнаруженных рядом с Коралловой бухтой. Отчет был краток, но содержателен. Обувь принадлежала мужчине около шести футов ростом и ста девяноста фунтов весом. Ботинки, практически новые, были десятого размера. Такую обувь можно было приобрести в роскошном магазине «Товары для мужчин» в Парадиз-Сити. Один из полицейских уже отправился туда, чтобы найти продавца, продавшего не так давно пару ботинок этой модели.

Положив отчет на стол, Террелл спросил:

— Что собираешься предпринять дальше, Фред?

— Думаю заглянуть в Коралловую бухту и посмотреть, чем там занимаются мои парни. Сейчас достаточно светло, чтобы можно было еще раз все хорошенько оглядеть. Вы не против, шеф?

Террелл кивнул и, когда Хесс вышел, налил себе еще кофе в бумажный стаканчик.

— Я надеялся, — сказал он Бегл еру, — хоть что-то прояснится после ночного эфира.

— Ночь с субботы на воскресенье — неудачное время. Большинство людей в отъезде. Через пять минут будет повтор. Пойду к себе. — И Беглер вышел из кабинета.

Оставшись один, Террелл достал из ящика стола полотенце и бритвенные принадлежности и пошел в туалет.

В комнате детективов, куда вернулся Беглер, Лепски курил, чтобы не заснуть, а Джейкоби разговаривал по телефону. Положив трубку, он повернулся к Беглеру, который сел и тоже закурил.

— У двух пациенток доктора Ханстейна такие же линзы, как в нашем случае, — сообщил он. — Одна девушка двадцати трех лет, другая — двадцати пяти. Обе блондинки, и обе местные.

— Выясни, числятся ли они пропавшими, и узнай, были ли у них когда-нибудь очки в голубой пластиковой оправе, — распорядился Беглер и посмотрел на Лепски, когда Джейкоби начал набирать номер. — Возможно, эти очки не имеют никакого отношения к трупу. Думал об этом?

— Тебе платят за то, чтобы ты думал, сержант, — с усмешкой ответил Лепски. — А мне платят только за работу ногами.

Десятиминутный разговор Джейкоби по телефону не принес ничего утешительного. Девушки пропавшими не числились, и ни у одной из них никогда не было очков в голубой пластиковой оправе.

— Продолжай заниматься этим, — сказал Беглер, вычеркивая имя доктора Ханстейна из списка.

Зазвонил телефон. Беглер вздохнул и поднял трубку. Все оставшееся время до обеда он был вынужден выслушивать поток бесполезной информации, вызванной к жизни обращением в эфире и тем не менее требовавшей проверки.

Террелл, удовольствовавшийся во время обеда сандвичем, решил съездить в Коралловую бухту посмотреть, как идут дела у Хесса. Садясь в машину, он подумал, что утро промелькнуло, как одно мгновение, а они ни на шаг не продвинулись по части опознания девушки, как будто все это время наслаждались отдыхом дома.

Террелл провел в Коралловой бухте часа два. Вместе они исследовали каждый дюйм в холмах и рядом с ними и не нашли ни одной улики.

— Да-а, трудный случай, — проворчал Хесс, вытирая вспотевшее лицо. — Поеду с вами, шеф. Может, что-то прояснилось насчет очков.

В управлении их встретил Беглер с только что поступившим списком имен и адресов.

— Хотите — верьте, хотите — нет, оказалось, что тридцати двум девушкам в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет прописаны очки с такими линзами, — сообщил он Терреллу. — Трое из них живут здесь. Десять — в Майами. Двенадцать — в Джэксонвилле. Трое — в Тампе, и остальные — на Флорида-Кис. Ни одна из них не числится пропавшей, но это не означает, что все они живы и здоровы.

— Подключи к этому делу Макса, — буркнул Террелл. — Пусть выяснит, были ли у них очки в нужной нам оправе.