Рик Риордан - Тустеп вдовца

Гарретт продолжал улыбаться.

— Он смущен. Стареет. И у него до сих пор нет постоянной работы.

— Возможно, повесить будет слишком быстро, — задумчиво заметил я.

— Задница, — прохрипел попугай.

Миранда изумленно таращилась на нас, не зная, как реагировать. Я часто видел такое выражение лица у женщин, которые оказывались между двумя мужчинами по фамилии Наварр.

— Давайте сменим тему, — предложил я. — Расскажи Миранде, как ты намерен переделать свой компьютер, чтобы овладеть миром.

Гарретта не пришлось просить дважды, и он принялся рассказывать нам, какие ублюдки управляют «РНИ», а потом перешел к описанию собственных неофициальных проектов. Очень скоро Миранда перестала поглядывать на меня. Затем, как и следовало ожидать, разговор перескочил на Джимми Баффетта, что привело к обсуждению контракта Миранды с «Сенчури рекордс». Гарретт попытался убедить Миранду, что она может включить в свой первый альбом «Brahma Fear» Баффетта. После второго круга «Шайнер бок» Миранда и Гарретт пришли к соглашению.

Пока они беседовали, я потягивал чай со льдом, незаметно убрав подарок Гарретта со стола в рюкзак. С глаз долой, и так далее.

Когда принесли заказ, Дэнни немного посидел с нами. Мы ели бургеры «Тексикали» с сальсой и «монтерейским джеком» [141] Мягкий желтый сыр, который первоначально производился в районе Монтерея. и смотрели, как по Саут-Олторф проносятся машины. Попугай устроился на плече Гарретта, зажав в когтях тортилью, которую не торопясь ел. Пока он еще не научился обмакивать ее в сальсу. На это уйдет еще месяц.

Через некоторое время Гарретт заявил, что ему пора возвращаться к работе, а Дэнни со вздохом сообщил, что ему нужно на кухню. На пол упало несколько капель дождя.

— Приятно было с вами познакомиться, — сказала Миранда Гарретту.

Гарретт резко развернул кресло, и попугай расправил крылья, чтобы удержать равновесие.

— Кстати, братишка…

— Скажи это и умри, — предупредил я.

Гарретт усмехнулся.

— И мне было приятно с вами познакомиться, Миранда.

Когда мы остались одни, я начал рвать на кусочки вощеную бумагу от бургеров. Миранда легко поставила свою ногу на мою.

Да, на мне были новые сапоги. Просто они оказались под рукой.

— Иногда их трудно любить, — сказала Миранда.

— Что?

— Старших братьев. Хотела бы я знать… — Она замолчала, вероятно вспомнив мой запрет, обращенный к Гарретту. — Ты потратил полдня, чтобы заехать за мной в Остин.

— Я этого хотел.

Он взяла мою ладонь и слегка сжала.

— Сегодня запись получилась очень удачной благодаря тебе.

— Не понимаю, при чем тут я.

Миранда не выпускала мою руку, ее глаза заблестели.

— Мне не хватало тебя вчера, мистер Наварр. Ты знаешь, сколько прошло времени с тех пор, как мне в последний раз кого-то не хватало так сильно? И я стала петь по-другому, это произошло само самой.

Я продолжал смотреть на машины, проносящиеся по Олторф.

— Лес звонил тебе, Миранда?

Теперь она уже не так сильно сжимала мою ладонь, и ее улыбка дрогнула.

— С чего ты взял?

— Значит, он тебе не звонил?

— Конечно, нет.

— Если тебе нужно было бы на несколько дней уехать, — сказал я, — или захотелось оказаться в безопасном месте, о котором мало кто знает, ты бы знала, куда отправиться?

Она начала смеяться, но что-то в выражении моего лица заставило ее остановиться.

— Я не знаю. Сегодня у меня концерт, завтра свободный день, но в пятницу будет очередная запись — ты же не всерьез…

— Я не знаю, — ответил я. — Наверное, это ложная тревога. Однако я бы выразился так: нужно постараться не нарушать твое расписание и обеспечить безопасность.

— Тогда я буду выполнять свое расписание, а ты будешь меня сопровождать.

Я посмотрел на стол. Перевернув счет, обнаружил, что Дэнни его аннулировал, написав черным маркером на зеленом листке: «Ничего». Официант дзен.

Миранда перевернула мою ладонь так, чтобы ее рука оказалась сверху.

Капли дождя начали падать чаще, медленные три четверти по металлическому зонтику.

— Тебе нужно куда-то заехать в Остине? — спросила она. — Раз уж ты оказался здесь из-за меня?

Я смотрел на дождь.

Келли Аргуэлло почти наверняка подготовила для меня новый отчет. Возможно, сидит сейчас на своем крыльце в Кларксвилле, стучит по клавишам портативного компьютера и смотрит, как капли дождя падают на оборудование, стоящее на соседнем дворе.

— Ничего срочного, — решил я.

Через два часа мы вернулись в Сан-Антонио и оказались неподалеку от офиса Эрейни. Я обещал Джему, что зайду вечером на Хеллоуин, но ему потребовалось всего два квартала выманивания конфет у соседей, чтобы понять, что он хочет играть только с Мирандой.

Она бегала с ним наперегонки к каждому крыльцу, смеялась его шуткам, восторгалась костюмом. Джем пришел в полнейший восторг, когда Миранда предложила стать его мисс Маффет. [142] Персонаж старинного детского стихотворения.

— Она умеет обращаться с детьми, — сказала мне Эрейни.

Мы с Эрейни сидели на капоте ее «Линкольна Континенталь» и наблюдали за происходящим.

Этим вечером на Террелл-Хиллс было на что посмотреть. Соседские белые дети, одетые в купленные в магазинах костюмы принцесс и ниндзя, перемещались группами по два или три человека. Они держали в руках включенные «Джек-фонари», [143] Фонарь из полой тыквы с отверстиями в виде глаз, носа и рта. Внутри тыквы горит свеча. а их карманы, набитые конфетами, сильно оттопыривались. Колоритные родители следовали за ними в нескольких шагах, потягивали пиво или беседовали, устроившись на крылечках, кое-кто из мужчин прихватил с собой маленькие телевизоры, чтобы следить за игрой местных футбольных команд.

Кроме того, дети из южной части города гуляли группами по десять или двадцать человек, их привезли сюда родители на старых фургонах, чтобы собрать побольше сладостей у богатеев. Дети были одеты в старые простыни, некоторые измазали лица краской или надели маски, купленные в дешевых магазинчиках. Подростки пятнадцати или шестнадцати лет постарались спрятать лица и волосатые руки и пускали вперед младших братьев и сестер. Родители держались подальше, на краю тротуара, и постоянно всех благодарили. Никто из них не пил пиво и не смотрел футбол по телевизору.

Кроме того, попадались и необычные одиночки вроде Джема. Он неуклюже шагал в своем самодельном луковичном костюме паука; черный мех торчал из самшитовых ребер, проволочные лапы болтались в разные стороны, цепляя бумажные скелеты, развешанные на мескитовых деревьях. К третьему кварталу его костюм почти развалился, но никого это не беспокоило, и в первую очередь самого Джема.