Джеймс Эллрой - Американский таблоид

Телефон звонил, не переставая, все утро — так, что у него едва хватало времени заниматься чем-либо еще. Звонил Бобби — узнать, как идет работа; звонил Литтел, чтобы сбросить последнюю свою бомбу.

Уорд передал книги Карлосу Марчелло. Свидетелем передачи стал Пит Бондюран. Кажется, Марчелло поверил придуманной Уордом истории о том, как они к нему попали.

Уорд сказал:

— Я сделал копии, Кемпер. И прибавил к ним письменные показания касательно твоего внедрения и доказательства махинаций Джо Кеннеди. И был бы весьма признателен, если бы ты посоветовал Большому Пьеру не убивать меня.

Он немедленно позвонил Питу. И сказал:

— Не убивай Литтела и не говори Карлосу, что его версия получения им книг — неправда.

Пит ответил:

— Не стоит отказывать другим в наличии умственных способностей. Я, как и ты, играю в эту игру.

Литтел их провел. Впрочем, ничего страшного — бухгалтерские книги фонда остались выгодным долгосрочным проектом.

Кемпер смазал свой «сорок пятый». Бобби знал, что он носит оружие, — и посмеивался.

Он не расстался с ним и на инаугурации. Подойдя к Бобби во время парада, он сообщил ему, что порвал с Лорой.

Он нашел Джека в фойе Белого дома. И в первый раз обратился к нему «мистер президент». Первый президентский декрет Джека:

— Найди мне пару девочек на вечер.

Кемпер быстренько съездил за двумя знакомыми студентками вечернего отделения Джорджтауна. Президент Джек приказал: спрячь девочек — вечерком я ими займусь.

Кемпер спрятал их в одной из «гостевых комнат» Белого дома. Джек нашел его зевающим и умывающимся холодной водой, чтоб хоть как-то взбодриться.

Было три часа утра — после восхода солнца должна была начаться долгая вереница торжественных приемов.

Джек предложил укольчик, для того чтобы «взбодриться». Он пригласил Кемпера в Овальный кабинет, где их ждал врач с ампулами и шприцами.

Президент закатал рукав. Врач сделал ему укол. Джон Ф. Кеннеди немедленно просиял от удовольствия.

Кемпер закатал рукав. Врач сделал укол и ему. По его венам понесся «полезный груз».

Снадобье действовало в течение двадцати четырех часов. Место и время слились воедино.

Возвышение Джека стало и его возвышением. Эта простая истина вдруг небывало четко сформулировалась в его мозгу. Время и место были признательны некоему Кемперу Каткарту Бойду. В этом смысле они с Джеком были неразделимы.

Он позвонил одной из Джековых «бывших» и занялся с ней любовью в отеле «Уиллард». Он рассказывал о Великом Моменте сенаторам и таксистам. Сама Джуди Гарленд научила его танцевать твист.

Действие снадобья прекратилось — и ему тотчас же захотелось еще. Но он знал: «еще» только испортит Великий Момент.

Зазвонил телефон. Кемпер отодвинул сумку с ночными принадлежностями и схватил трубку.

— Бойд слушает.

— Это Боб. Президент рядом.

— Он желает, чтобы я доложил о результатах ему лично?

— Нет. Нам требуется твоя помощь в… так сказать, сборе информации.

— Касательно чего?

— Кубы. Я понимаю, что с некоторыми недавними достижениями ты знаком лишь неформально, тем не менее, мне кажется, что ты подойдешь для этого лучше прочих.

— Для чего? Вы вообще о чем?

Бобби раздраженно зачастил:

— О планах вторжения десанта кубинских эмигрантов на территорию Кубы; не знаю, слышал ты о них или нет. Только что ко мне в кабинет заходил Ричард Биссел и сообщил, что ЦРУ уже закусило удила, а их тренированные наемники из эмигрантов только что не бунтуют. ЦРУ уже выбрало основной пункт высадки десанта. Это место называется Плайя-Хирон, или залив Свиней.

Вот это была действительно НОВОСТЬ. Стэнтон еще не говорил ему, что в Лэнгли уже определились с местом.

Кемпер прикинулся обалдевшим.

— Не понимаю, чем я могу вам помочь. Вам ведь известно, что я никого из ЦРУ не знаю.

Трубку взял Джек:

— Бобби пока не известно, что операция продвинулась настолько далеко, Кемпер. Аллен Даллес проводил брифинг по этому вопросу незадолго до моей инаугурации, но с тех пор мы эту тему не поднимали. Мнения моих советников по чертову кубинскому вопросу разделились ровно наполовину.

Кемпер натянул кобуру. Бобби сказал:

— И теперь нам нужна независимая оценка степени готовности подразделений эмигрантов.

Кемпер рассмеялся:

— Потому что если операция провалится и выяснится, что вы поддерживали так называемых мятежников, то администрация Кеннеди крупно лажанется в глазах мирового сообщества.

Бобби сказал:

— Хорошо сказано.

Джек добавил:

— А главное — по существу. И мне следовало бы посвятить Бобби в эти проблемы несколько недель назад, но он всякий раз бывал по уши занят ловлей гангстеров. Кемпер…

— Да, господин президент?

— Я все никак не могу определиться с датой, а Биссел наседает на меня со страшной силой. Я знаю, что ты работаешь на мистера Гувера, занимаешься наблюдением за сторонниками Кастро, так что хотя бы что-то ты знаешь.

— Да, я могу поддержать разговор о Кубе, по крайней мере, о том, что касается группировок сторонников Кастро.

Бобби резко повысил голос:

— Куба всегда была твоим коньком, так что поезжай во Флориду и сделай кое-что полезное. Посетишь тренировочные лагеря ЦРУ, проедешься по Майами. Потом позвонишь и сообщишь нам, имеет ли операция хоть какой-то шанс на успех, — и чем быстрее, тем лучше.

Кемпер сказал:

— Я выезжаю. Перезвоню в течение сорока восьми часов.

Джон едва не умер от смеха. Кемперу чуть было не пришлось звонить кардиологу.

Они сидели на личной террасе Стэнтонова номера. В Лэнгли ему разрешили-таки переселиться в «Фонтенбло» — проживание в люксах лучших отелей, как оказалось, было заразным.

С Коллинс-авеню дул легкий ветерок. У Кемпера запершило в горле — он пересказал Джону давешний телефонный разговор, имитируя бостонский говорок Джека.

— Джон…

Стэнтон отдышался.

— Прошу прощения. Никогда бы не подумал, что нерешительность политиков — это так смешно.

— Как думаешь, что мне ему сказать?

— Как насчет: «Вторжение на Кубу — гарантия вашего избрания на второй срок»?

Кемпер рассмеялся.

— У меня будет немного свободного времени в Майами. Есть предложения?

— Да, два.

— Тогда валяй. И заодно объясни, зачем ты хотел меня видеть, когда знал, что я по уши в работе в Алабаме.

Стэнтон налил себе маленькую порцию виски с водой:

— Вот, поди, занудная работа — защищать права человека?

— Не совсем.

— Думаю, что наделение негров избирательными правами — палка о двух концах. Они ведь такие легковерные, правда?

— Я бы назвал их чуть менее покладистыми, чем наши кубинцы. И с куда менее выраженными криминальными наклонностями.