Николас Блейк - Бренна земная плоть. В аду нет выбора. Голова коммивояжера

В гостиной у сержанта на коленях сидела Люси. Он пытался ее утешить. С фермы пришли люди с носилками, чтобы унести тело Елены.

Увидев Клэр, Люси снова разразилась рыданиями. Клэр приняла ее из рук сержанта.

— Он хотел убить меня, — всхлипывая, произнесла Люси.

— Все прошло, дорогая. Ты теперь в безопасности. Найджел и я отвезем тебя к папе. Он будет гордиться тобой… когда услышит о том, какая ты храбрая. Это была замечательная мысль — написать историю про Синдерс и сделать из бумаги голубя.

— Ну, я и сама так считала. Но никогда не думала, что вы получите письмо. — Люси постепенно успокаивалась.

— Мы получили его. Об этом поговорим позже. Тут есть один очень симпатичный сержант Чарли, который раньше бывал в этой деревне, и он сразу узнал дом, который ты описала. Поэтому мы все уселись в машину и помчались сюда через сугробы, поля и дворы ферм…

— Не может быть! — Глаза Люси засветились.

— Нет, мы так и сделали. Ехали через два поля и двор одной фермы, распугивая гусей, уток и свиней. Это было здорово!

— И Елена была с вами?

— Да. Она была тем человеком, который на деле-то и спас тебя.

Какое-то мгновение Люси помолчала, пытаясь что-то понять. Два человека прошли мимо окна, но носилки с телом, которые они несли, оказались ниже уровня подоконника, и потому Люси ничего не видела.

— Они правда были шпионами? — спросила она.

— Да. Они украли тебя и хотели обменять на важный научный секрет, который знает твой папа.

— Понимаю. Но он не выдал им этот секрет.

— Нет.

— Этот большой человек… он был главный шпион?

— Да. Твой папа вступил в драку с ним. Вот почему он оказался в больнице. Он замечательно дрался с ним. Но Петров был гораздо сильнее.

— Бедный папа.

Клэр решила, что наступил подходящий момент:

— Ты сейчас должна быть особенно добра и внимательна к нему.

— И Елена тоже.

— Но ты должна будешь делать это и за Елену, дорогая.

Люси взяла руку Клэр, обнимавшую ее.

— Вы хотите сказать, что она умерла?

— Да. Петров убил ее. Она погибла, спасая тебя. — Клэр заговорила быстро: — Он хотел увезти тебя с собой, но Елена помешала ему. Она…

— Я знаю. Она вырвала меня у него и велела бежать. И я прибежала в эту комнату. Потом был ужасный шум, — быстро сказала Люси.

— Елена — настоящая героиня. Никогда не забывай об этом. Она ради твоего спасения не пожалела жизни.

Люси сидела тихо, переживая сказанное. Но вдруг она вздрогнула:

— Он больше не вернется?

— Петров? Не бойся! Он пытался ускользнуть в автомобиле, но Джим наехал на него своим трактором. Перед этим произошло настоящее сражение. Ты ведь слышала ружейные выстрелы?

— Да… Вы считаете, что Джим убил его?

— Да. Трактор расплющил автомобиль, а Петров находился в нем.

— Правильно, — сказала Люси, и ее глаза сверкнули. — Расплющил его, как селедку, как селедку в бочке.

Клэр вздохнула облегченно, поскольку инстинкт не обманул ее. Люси была всего лишь ребенком, полным не только детского неведения, но и восхищения боевыми подробностями. К счастью, скоро вся последняя неделя покажется ей не более чем сказкой… сказкой, в которой жестокий и страшный человек получает заслуженное наказание.

— Можем ли мы уехать отсюда и побыстрей увидеть папу? — спросила Люси.

— Поедем сейчас же.

7 июня 1948 года. Пол предложил мне поехать с ним на весь день к Ситонам.

— Боб Ситон тебе понравится, — сказал он с уверенностью, — пишет стихи, между прочим.

Вообще-то Роберт Ситон — один из выдающихся поэтов нашего времени, о чем я и сообщил Полу.

— Рад слышать, — ответил он невозмутимо. — У него стадо коров гернсейской породы и прекрасный дом. Но ты бы видел его маслобойню!

Я ответил, что, пожалуй, для меня важнее не стадо коров, даже очень хороших, а поэт Ситон, и спросил, что он за человек.

— Кто? Старина Боб? — Пол был занят и слушал меня невнимательно. — О, он хороший малый. Спокойный.

Ехать надо было всего лишь в соседнюю деревню. Ферма Пола находилась в двух милях за Хинтон Лэйси, дом Ситонов, Плэш Медоу, также на расстоянии двух миль в Ферри Лэйси, одной из тех оксфордширских деревень, где вперемешку стоят живописные сельские лачуги, небольшие бунгало красного кирпича и виллы.

Увидев Плэш Медоу, я остолбенел. Стиль эпохи королевы Анны, длинный, низкий, розового кирпича, прекрасный дом с неравномерным, но удачным расположением окон. Между домом и стеной, отделяющей его от дороги, на пятьдесят ярдов простирается газон, гладкий и блестящий, как зеленое стекло. Все — стена, дом, клумбы слева, дворовые постройки, — решительно все утопало в розах. Целые облака белого и желтого цвета обволакивали округу, погружая сознание в каталептический транс. Роз почему-то не было только на двух гигантских секвойях, росших по обеим сторонам дома, на лужайках. «Беседка роз на берегу потока Бендимира». Только здесь протекала Темза. От дома, расположенного на крутом берегу, ее отделяли сотня ярдов и деревья.

— Приехали! — воскликнул я.

— Да, — сказал Пол, — дальше дороги нет. Там, правда, внизу, где раньше была переправа, есть пешеходный мостик, по нему можно перебраться на другую сторону и идти полями до Редкоута.

В ту минуту, когда он остановил машину у ворот, до меня донесся отдаленный гул, похожий на шум в раковине, который слышен, если поднести ее к уху, но более низкий и глубокий. Откуда он шел? Из бесконечности? Или это слуховая галлюцинация под воздействием пейзажа с розами? Пол, должно быть, заметил, как я прислушиваюсь.

— Плотина, — объяснил он. — В полумиле вверх по течению.

Ну, это еще куда ни шло, он бы мог ляпнуть, что шумят доильные аппараты в коровнике. Когда я ему об этом сказал, он ответил, что коров не доят днем, в половине первого. Мы въехали в ворота и вышли из машины.

Мне казалось, я вижу сон. Пройдя вдоль фасада дома и заглянув в окно гостиной, я бы не удивился, увидев группу одетых в парчовые наряды с гирляндами роз людей, застывших в почтительных позах вокруг Спящей красавицы. Это впечатление усилилось, когда отворилась дверь. На пороге стоял и улыбался во весь рот карлик — отвратительное существо в зеленом байковом фартуке. Пол мог бы предупредить меня заранее.

— Привет, Финни, как поживаешь? — сказал он призраку, который ответил гнусавым хрюканьем, а потом переваливаясь скрылся за дверью слева от холла.

Мы вошли в гостиную. Чудесный сон продолжался. Это была комната с окнами на две стороны, обитая зеленой материей, с камином и мебелью палисандрового и орехового дерева. Шторы и паркет — цвета увядших красных рождественских роз, везде вазы с розами, Ренуар над камином…