Чарльз Вильямс - Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно

— Но откуда он взял яд? И как проник в комнату? Кроме того, все слышали, как он удалился в другую сторону, — рассуждал вслух Г. М.

— Нет, он, должно быть, возвратился тайком, а все думали, что он ушел. Возможно, у него был дубликат ключа от двери. Он ждал в темноте и немного позднее проник в «Комнату вдовы». Как только он переступил порог, наш герой набросился на него, — продолжал рассуждать сэр Джордж. — Ах, зачем это понадобилось молодому олуху? Почему он не позволил убийце расследовать то, что он хотел?

Г. М. со злобой посмотрел на зазвонивший телефон.

— Как вы полагаете, кто это идет? Конечно, Местерс, он явится с торжествующим видом, гордый своим триумфом. Но погодите, я еще успею научить его уму–разуму! Если он добыл свое последнее доказательство…

Лицо инспектора действительно говорило об успехе. Он поздоровался общим поклоном и положил свой портфель на письменный стол.

— Добрый день, господа! — воскликнул он весело. — Вы, вероятно, догадываетесь, что я с утра провернул отличное дело! И, конечно, сгораете от нетерпения услышать новые данные, не так ли? — Несколько успокоившись под суровым взглядом Г. М., он сел и зажег папиросу. — Скажу яснее: я познакомился с личной жизнью мистера Бендера, и, хотя эти данные не дают нам ничего нового, они подтверждают мои предположения. Бендер жил в отеле «Блюм–Берри», очень близко от психиатрической больницы, в которой иногда требовались его услуги. Я разговаривал с его квартирной хозяйкой: ее показания подкрепили мои подозрения. Даже в отношении такой мелочи, как, скажем, мозоли.

— Что?! — воскликнул сэр Джордж.

— Я сказал — мозоли, — повторил инспектор, показывая на свою огромную ногу. — Очевидно, вы не знаете, какой болезненной может быть такая мозоль…

— Это уже предел глупости! — возмутился Г. М., ударяя кулаком по столу. — Не могу больше его слушать! Не хотите ли вы случайно нас убедить, что Бендер убит при помощи какого‑то лекарства от мозолей?

— Не сердитесь, сэр, я все объясню вам. Просто я никак не мог отказаться от желания вести себя, как вы в подобных случаях. — Он перестал усмехаться. — Вот в чем дело. Бендер, судя по всему, был человеком с сильно развитым чувством долга. Отправляясь в «Комнату вдовы», он, несомненно, знал, что подвергает себя опасности попасть в западню, расставленную каким‑то безумцем, психическое состояние которого было ему хорошо известно. И все‑таки он пошел, поддерживаемый своей болезненной добросовестностью. Однажды у него были такие острые боли, что все в тот момент решили, что у него приступ аппендицита. Но, несмотря на свое состояние, он поехал на службу и отказался с кем‑либо говорить на эту тему, полагая, что таким образом он сам сможет забыть о боли. Это бессмыслица, не правда ли? Даже если речь идет только о мозоли на ноге.

— Но у него не было аппендицита, так? — проворчал Г. М. — К чему все эти рассказы?

— К тому, что мне известно, как он умер, — спокойно сказал Местерс, открывая свой портфель. — У меня здесь имеются два доказательства: одна шелковая нить и одна фотография, с помощью которых я докажу вам, что это преступление совершил Гийо. Я не стану сейчас тратить время на утверждения, что он сумасшедший… ему из‑за этого все равно не удастся избежать наказания. Но вначале разрешите мне, господа, рассказать вам, с какими очевидными трудностями пришлось мне столкнуться, прежде чем удалось дойти до известных заключений. Вот эта комната. — Он взял листок бумаги и начертил безукоризненный квадрат, отметив на нем дверь, окно, налево от него камин, а справа — пустую стену. — Видите ли, мы стоим перед трудной загадкой: дверь находится под присмотром свидетелей, на окне — закрытые ставни, на них невозможно сдвинуть задвижки из‑за ржавчины. Никакого тайного хода нет. Естественно, можно подумать, что существует какой‑то скрытый механизм, но после того, как мои люди осмотрели всю комнату от пола до потолка, мы убедились, что ничего подобного здесь нет.

— Вы в этом уверены? — спросил сэр Джордж.

— Совершенно уверен! Вторая загадка: хотя все слышали голос, человек был кем‑то отравлен, но у всех имеется алиби. Вы меня извините, господа, если я скажу, что я приступил к этой трудной задаче, руководствуясь здравым смыслом. В первую очередь мне следовало убедиться в подлинности этих алиби. Это оказалось легким делом, ведь два лица фактически не имели алиби, поскольку оно основывалось лишь на их взаимных подтверждениях. Я не доверяю показаниям Гийо и подозреваю, что он искал поддержки у своей тетки. И помню ее странное поведение, когда она давала свои последние показания, особенно меня поразили слова, которые она произнесла перед тем, как покинула нас. Показывая рукой на окно, она каким‑то полным напряжения голосом спросила: «Действительно ли эти ставни были закрыты на задвижку изнутри?»

Г. М. встал.

— Это неплохо, Местерс, — проговорил он. — Я было испугался вашей привычки придерживаться лекций в моем стиле. Должен вас поздравить: я сам мыслил так же. Значит, ваше внимание привлекло окно, не так ли?

— Да, потому что я помнил место, где было найдено тело, — по другую сторону кровати, вероятно, вы тоже это помните? Не совсем напротив окна, а между углом кровати и этой стеной. Почему же мисс Бриксам так интересовало, были ли заперты ставни? Я рассуждал следующим образом: предположим, что Гийо покинул ее на минуту и по возвращении признался, что он смотрел через окно и видел, как умер Бендер, уверяя ее, что он не преступник, так как ставни были заперты. Затем он умолял ее подтвердить его алиби, чтобы он не попал под подозрение. В этом случае она должна была задать вопрос, который ее мучил, именно так, как она и сделала это. Но если бы кто‑то стоял снаружи, под окном, он мог бы прекрасно видеть внутренность комнаты, глядя через достаточно широкие отверстия в ставнях, сделанные для вентиляции.

— Минутку! — прервал его сэр Джордж. — Оконное стекло было разбито!

Местерс подтверждающе кивнул головой.

— Отлично! Я заметил это позднее, потому что в комнату снаружи проникло немного влаги. С помощью моих людей я сломал резьбу и отворил ставни: было ясно, что до этого к ним никто не прикасался, и только в одной половинке окна часть стекла была вырезана алмазом. Мы с очень большим трудом открыли окно, и, когда нам это, наконец, удалось, мы поняли, в чем дело. Это окно, находящееся в задней части дома, выходит на узкий проход шириной не более четырех футов, отделяющий его от противоположной степы дома. Окно расположено на довольно значительной высоте от земли, но совсем рядом с окном проходит пожарная лестница, начинающаяся у двери черного хода. Она почти соединяет противоположную стену со стеной, на которой находится окно. Видите ли, кто‑то мог легко пройти через черный ход, подняться по лестнице к окну, приникнуть к ставням и видеть через щель все, что происходило в комнате. Когда я рассуждал таким образом, мне неожиданно пришло в голову: если кто‑то мог видеть и слышать все, что делается в комнате, он мог с таким же успехом отвечать на ваши вызовы, и это выглядело бы так, словно отвечали из «Комнаты вдовы». — Местерс остановился, чтобы передохнуть. Он с победоносным видом оглядел всех собравшихся в комнате, затем достал из портфеля несколько листков бумаги. — В общем, я убежден, что Гийо виновен в этом преступлении. Вот два снимка отпечатков пальцев: одни мы нашли на разбитом стекле окна, я их сравнил с отпечатками пальцев Гийо, оставленными им на бокале с портером. Отпечатки оказались тождественными.