Ричард Старк - Человек, изменивший лицо

Ему надо было найти двоих. Одного из них звали Уэлс. Скрывался он, должно быть, в Нью-Йорк-Сити.

Глав а 2

В 1946 году в Соединенных Штатах деньги обесценились, но даже и тогда, имея деньги, можно было сделать все.

Это был год переходный от второй мировой войны к холодной” войне. В верхних эшелонах власти с деньгами были проблемы, потому что ожидалось, что правительство в результате окончания мировой войны сократит ассигнования на тяжелую промышленность. Надо, мол, поднятнуть пояса при переходе к мирной экономике. Политики мрачно смотрели вперед, предсказывая трудные времена.

В низших слоях общества деньги, наоборот, потеряли свою ценность. Народ радовался в ожидании продолжительных мирных времен. Именно тогда, некто, называвший себя Валлербауком С. Фредериком, сколотил огромное состояние на продаже акций. Игра зачастую бывала грязной, поэтому вышеупомянутому лицу пришлось удрать в Буэнос-Айрес, а деньги поместить в швейцарский банк. Он переменил имя и стал Чарльзом Ф.Уэлсом, биржевым маклером. Но чтобы вернуться в Нью-Йорк, мало было заиметь новую фамилию. Уэлс узнал, что в Небраске, около Линкольна, работает хирург, доктор Адлер, который великолепно делает пластические операции, полностью изменяя лицо. С помощью денег Уэлс перешел границу Мексики без паспорта и других документов. Деньги помогли ему добраться в Небраску, где доктор Адлер сделал ему новое лицо. После операции Чарльз Ф.Уэлс добрался до города, купил себе новый “кадиллак”, на котором вернулся в Нью-Йорк. С помощью новой физиономии ему удалось избавиться от старых друзей — они его не узнавали.

Через несколько месяцев Уэлс, однако, забеспокоился, а потом решил действовать. Он поехал в Небраску и убил там доктора Адлера — единственного живого свидетеля. После этого он вернулся в Нью-Йорк, считая себя в безопасности. Казалось, никто в мире теперь не мог угрожать ему.

До тех пор, пока Стабс не нашел свой автомобиль, мысли его крутились вокруг человека, по имени Уэлс. Нужно точно установить убийцу доктора, и тогда уж идти до победного конца.

Когда наконец машина нашлась, начались другие неприятности; выяснилось, что Стабсу трудно было теперь самому водить автомобиль. Руки и ноги отекали, мучила слабость во всем теле. Пошли неполадки с желудком, совсем разболтались нервы. Вскоре Стабс понял, что жизнь на лоне природы, конечно, хороша, но все же надо на некоторое время где-то остановиться и полечиться. О мотелях он имел слабое представление, но, как устроиться в городском отеле, знал хорошо. Прежде всего надо найти железнодорожную станцию, а там уж искать отель. Стабс действительно вскоре нашел отель правда третьеразрядный. Заведение было весьма неважнецкое: не было гаража, отсутствовал душ, но ванна была. “Крайслер” пришлось поставить на улице перед домом под присмотром хозяина отеля. В ванну Стабс залез тотчас же, все время добавляя горячей воды, по мере того, как та остывала. Потом он залег в постель, хотя не было еще и семи вечера.

На следующее утро Стабс проснулся в начале девятого. Голова раскалывалась. С нервами стало еще хуже, чем вчера, — руки и ноги тряслись. Лоб пылал. Налицо были все симптомы лихорадки. Стабс все же попытался встать, но резко закружилась голова, и он очутился на полу. Через некоторое время он добрался до телефона и попросил портье вызвать врача. Но тот в целях экономии денег не позаботился о докторе. Когда же он сам вошел в номер, постоялец лежал без сознания на полу. В конце концов врача вызвали, но больной с трудом мог отвечать на его вопросы.

— Вам совсем нельзя спиртное. Надеюсь, вы знаете об этом?

— Я ничего не пил, — слабо ответил Стабс. — У меня вообще нет такой привычки.

Даже в лучшие годы он не позволял себе побаловаться вином — он знал, потом всегда болит голова.

Врач нахмурился, не зная, верить ли пациенту. Диагноз он уже поставил: все симптомы были налицо.

— Вы слишком много работали. Тяжелый физический труд без соответствующего питания. Вы мало спали и не отдыхали вволю. Разве я не прав?

Это соответствовало действительности, и Стабс согласно кивнул.

— Вы, наверное, не хотите в больницу? — спросил доктор.

— Нет, конечно.

— Я так и думал. Вы сможете заплатить сиделке? Кто-то должен приносить вам еду хотя бы два дня подряд. Подниматься с постели не рекомендую.

— В моем кошельке еще кое-что есть, наймите сиделку. Врач удивился, обнаружив в кошельке бродяги такое количество денег, но вслух ничего не сказал.

У доктора, посетившего Стабса, была небольшая частная практика и работа в клинике. Он понимал, что происходит вокруг в этом проклятом мире, и знал, что люди нуждаются в нем. Из кошелька Стабса доктор взял немного денег, пояснив пациенту, для чего.

— Портье сказал, что вы заплатили только за одну ночь, а вам придется пробыть здесь дня четыре, не меньше.

— Заплатите за два, — сказал Стабс.

Врач начал было возражать, но Стабс стоял на своем, надеясь, что скоро поправится.

Появилась сиделка — нищая ирландка, с худым, резко очерченным лицом. Она стала кормить больного по часам, заботилась о нем, не тратя лишних слов, мягко и настойчиво преодолевала его смущение и сопротивление, когда дело доходило до судна.

Сиделка приходила два дня — за столько ей заплатили. Стабс уже на второй день мог со всем справиться сам, но ирландка не позволяла ему вставать с постели. Про себя Стабс решил подняться сразу, как только она уйдет. Однако не тут-то было. Даже на третий день его все еще одолевала слабость. И все же он рискнул встать, придерживаясь за кровать. На этот раз он не упал. Слабость была сильная, хотелось есть, но дрожь в руках и ногах прошла.

На следующий день Стабс переоделся и завтракать пошел в ресторан. Однако дойти до него не смог — ему снова стало плохо. Выздоровление, как и говорил врач, пришло лишь на четвертый день. Стабс даже почти забыл о своем заключении на ферме. Осталось лишь смутное воспоминание об этом и появилось желание двигаться вперед.

Стабс упаковал чемоданы, спрятал автомат под пиджак и вышел к автомобилю. Цель была ясна — Чарльз Ф. Уэлс жил где-то в Нью-Йорке.

Стабс, закрыв телефонную книгу, спрятал ручку и кусок старого конверта и вышел из аптеки на Десятую авеню. Некоторое время он стоял, щурясь от ярких, солнечных лучей и не зная, с чего начать.

Потом вернулся в аптеку.

— У вас есть карта Нью-Йорка?

— Манхэттена? Стабс нахмурился.

— Нью-Йорка, — повторил он снова, не зная, что сказать. “Наверное, нужен Манхэттен”, — решил аптекарь и достал небольшую красную книжку. В ней были все сведения об улицах и достопримечательностях Манхэттена, а в конце—план. Стабс заплатил, взял книгу и вышел, но вдруг, заподозрив неладное, остановился и снова вернулся в аптеку. Аптекарь взглянул на него с удивлением.