Ричард Старк - Грабители

— Алло?

— Это я!

Голос Паркера, как всегда, был мягким и теплым... как свинцовая пломба.

— Извини, что заставил тебя так долго ждать, — сказал Грофилд. — Я был далековато отсюда, с одним типом из “налогов”.

— Мэри сказала мне.

— С типом из “налогов”, — повторил Грофилд. — Хочу этим сказать, что надеюсь услышать от тебя хорошую весть.

— Ты помнишь нашу работу в Тэйлоре?

— Помню, — с горечью ответил Грофилд. Да, он помнил трюк с бронированной машиной, обернувшийся “уксусом”. Это было потерянное время, потерянные деньги... Он сам некоторое время был в жалком состоянии, фактически из-за этого дела в Тэйлоре, округ Мидвест, он и оказался в Канаде со всей бандой этих ненормальных.

— О, да, я отлично помню это! — повторил Грофилд.

— Мы там кое-что забыли! — повторил Паркер. Несколько секунд Грофилд не понимал, что хотел сказать этим Паркер.

“Деньги? — внезапно подумал он. — Ведь Паркер их там где-то спрятал. Но, боже мой, прошло уже два года!”

— Ты считаешь, что они еще там? — спросил Грофилд.

— Естественно! — ответил Паркер. — И если вдруг их там нет, то мы должны отыскать их.

— Очень интересная мысль! — отозвался Грофилд.

— Один из моих друзей должен приехать туда и будет находиться в Охно Хуз в среду! Возможно, ты сможешь поговорить с ним.

— Охно Хуз в Тэйлоре?

— Его зовут Эд Латан.

Это было имя, которое Паркер уже использовал однажды.

Грофилд не мог удержаться, чтобы не воскликнуть:

— Кажется, я его знаю!

С Паркером юмор частенько не срабатывал. И теперь он лишь повторил:

— Возможно, ты захочешь с ним поговорить.

— Вероятно! — ответил Грофилд. — Даже весьма вероятно!

Тэйлор, с населением почти 150 тысяч жителей, доходы большинства которых значительно выше средних, был довольно богатым городом. Жизнь в нем была легкой и приятной. Паркер прибыл в Национальный аэропорт Тэйлора в полдень. Солнце сверкало, и равнина, окружавшая аэропорт, обжигала сухой июльской жарой.

Бабочка, наклеенная на ветровом стекле такси, в котором устроился Паркер, означала, что машина оборудована кондиционером. Но шофер пояснил, что тот вышел из строя еще в начале лета и что владелец такси слишком скуп, чтобы заменить его.

— Потому, видимо, эта машина в сентябре вообще не будет работать, понимаете? — не умолкал шофер.

Паркер ничего не ответил. Он смотрел на мелькавшие рекламы отелей, аэролиний, кинотеатров. Шофер, взглянув на него в зеркальце, замолк.

При въезде в город они миновали кладбище автомашин. Время было предвыборное, и повсюду были расклеены афиши — на столбах, телефонных будках, заборах, в витринах парикмахерских и отелей.

Доехав до центра, Паркер успел узнать, что двух кандидатов на пост мэра звали Фаррел и Уэн. Афиш с именем Фаррела было раза в три больше, чем Уэна. Иными словами, Фаррел был кандидатом, который мог истратить денег больше, следовательно, ему покровительствовали влиятельные люди города, и было более чем вероятным, что Фаррел выиграет этот спор.

Охно Хуз был отелем для деловых людей. Он находился рядом с железнодорожным вокзалом и знавал лучшие времена... лет тридцать тому назад. Шератон, Говард Джонсон и Холидей Инн располагались в более шикарном районе города, неподалеку от реки.

Паркер выбрал Охно Хуз потому, что это был отель для коммерсантов, довольно жалкий, но все же респектабельный. А для того, что Паркер собирался предпринять, он был достаточно удобен, удален от центра города.

Комната Паркера находилась на втором этаже, с видом на Лондон-авеню, главную улицу города. Немного дальше, справа, через улицу висел плакат, призывающий голосовать за Фаррела. Опять он, повсюду он. Без сомнения, это был решительный кандидат в мэры.

Пообедав в кафе отеля, Паркер поднялся в свою комнату и, не зажигая света, уселся в единственное кресло напротив окна, в котором отражался свет проезжающих мимо машин.

В половине девятого в дверь постучали. Паркер встал, зажег свет и открыл дверь. Это был Грофилд, он вошел, приветливо улыбаясь.

— Очаровательное помещение! — сказал он. — На моем ночном столике надпись “А. Линкольн”. Возможно, это исторический автограф?

Паркер никак не прореагировал на эту реплику. Просто сказал:

— Салют, Грофилд! Пойдем-ка, прогуляемся по парку.

Видимо, предстоял серьезный разговор.

Грофилд выстрелил трижды, и три сбежавших зэка, одетых в полосатые черно-белые куртки, упали навзничь. Он переменил прицел, выстрелил еще пять раз по пяти машинам гангстеров, мчавшимся мимо. И завершил выстрелом по анархисту, собиравшемуся бросить бомбу, и по машине контрабандного виски. Потом положил ружье на прилавок и удовлетворенно кивнул головой, глядя на поверженные цели в глубине тира.

Хозяин заведения, маленький мужчина в расстегнутом пиджаке и с черной сигаретой во рту, появился перед Грофилдом и равнодушно проговорил:

— Неплохо.

Грофилд сразу же сориентировался:

— За это надо платить.

— Раз вы выполнили максимум, то имеете право еще на десять дополнительных выстрелов.

Грофилд оглянулся и задержал взгляд на двух мальчишках, лет одиннадцати-двенадцати, которые не спускали восхищенных глаз с мишеней.

— Эй, ребята! — позвал он.

— Что? — дружно откликнулись те.

— Вы имеете право на пять выстрелов каждый, — сказал им Грофилд. — С приветом от человека в маске. Один из мальчуганов спросил:

— А кто этот человек в маске?

— Я, — ответил Грофилд.

— Но ведь вы не в маске?

Фактически она у него была: очки в черепаховой оправе, щетинистые усы, немного удлиненный нос и мешки под глазами.

— Неважно. Во всяком случае, вы имеете право на пять выстрелов каждый!

Типу, стоящему за прилавком, он заявил:

— Хорошенько займитесь этими ребятами, это мои друзья!

После этого он затерялся в толпе. Действительно, затерялся! Парк аттракционов Очарованного Острова был очень большим и тенистым. А ночью он казался еще большим. Идея создателя этого парка заключалась в том, что он располагался действительно на острове, удаленном от всякой цивилизации, от всяческих забот трудового люда. Квадратный по форме, он был полностью скрыт высоким дощатым забором, с внутренней стороны которого была помещена гигантская фреска, изображающая морские пейзажи с кораблями и птицами на далеком горизонте. Вдоль забора был вырыт ров шириной в три метра, что превращало парк в настоящий остров, окруженный водой.

Внутреннее пространство этого острова было разделено на восемь секторов, начинавшихся от центра, как куски пирога; каждый имел определенную “тему”.

Грофилд не спеша прошел перед Островом Сокровищ, Островом Нью-Йорка, Островом Будды, чтобы, наконец, прийти туда, куда ему было нужно.