Джеймс Чейз - Ухо к земле

Хэкет взял и кивнул.

— Это они. Кто такие?

— По словам Мэддокса, она — Толстуха Гаммрич, а он Джейси-Герцог... оба опытные воры.

— И вы думаете, что они добрались до моей картотеки?

— По всей видимости.

Хэкет беспомощно воздел руки:

— Мой босс будет в восторге!

— Ничего, со всяким может случиться.

Хармас заглянул еще к Алену Фрисби и показал ему те же снимки, после чего, окончательно убежденный, поехал в полицию.

— Получайте. — Он бросил фото на стол Террелла. — Хэкет и Фрисби их опознали. Теперь нужны какие-нибудь улики против них.

— Улики уже есть, — с удовольствием сказал Террелл.

— Только что пришел ответ из Вашингтона. Отпечатки пальцев, найденные на генераторе, принадлежат парню по имени Джонни Робинс. — Он вкратце изложил Хармасу биографию Джонни. — Считается склонным к насилию, — заключил он.

— Я послал навести справки в агентстве Герца. Там говорят, что «опель» брал человек, отвечающий описанию Робинса. Маклер, который сдал виллу Шелли, точно так же описал их шофера.

— Это еще ничего не доказывает.

— Правильно. Теперь нам придется рискнуть. Я получил ордер на обыск. Мы сейчас же поедем туда и перетряхнем виллу снизу доверху. При удаче возьмем их с поличным.

— А если ничего не найдем?

— У нас достаточно оснований для ареста Робинса. Привезем его сюда и обработаем. Он, может, расколется. — Террелл встал:

— Не возражаете, если я с вами?

— Конечно, нет. Буду рад.

Вслед за капитаном Хармас вышел в коридор, где их ждали Хесс, Бейглер и Лепски. Шестеро полисменов в форме уже сидели в машине на служебной стоянке.

Джонни плавал кругами вокруг Джильды, а та лежала на спине, подставив лицо теплым солнечным лучам и глядя в голубизну неба, лениво перебирая руками, чтобы удержаться на воде.

Джонни приблизился к ней. Чувствуя на себе его взгляд, она повернулась к нему и улыбнулась.

Их первая ночь удалась. Сначала он грубо овладел ею, причинив боль. Но позже, на заре, когда красное солнце выползло из-за горизонта, было так, как в ее мечтах. Медленно, ритмично погружаясь в нее, он доставил ей желанное, до сих пор ни разу не испытываемое наслаждение. Джонни прижимал ее к себе с нежностью, казавшейся ей почти невероятной.

Теперь Джильда обрела уверенность. Она поняла, что поступила правильно, отдавшись ему. Когда они улыбались друг другу, Джонни смотрел на нее с каким-то новым выражением.

— Давай вернемся, — сказал Джонни. — До обеда еще два часа... Я хочу тебя.

— И я — тебя.

Они медленно поплыли радом, а достигнув пляжа, зашагали по песку, держась за руки. Белое бикини облепило тело Джильды, и Джонни захотелось повалить ее прямо на горячий песок. Он до боли стиснул ее руку. Она угадала его мысли и сама ответила пожатием.

— Скорее, — сказала она и, вырвавшись, взбежала по ступенькам террасы, встряхивая мокрыми волосами. Здесь она остановилась, как вкопанная. У нее екнуло сердце при виде четырех мужчин, неподвижно сидевших в бамбуковых креслах лицом к Марте. Позади них стояло пятеро полисменов в форме, в настороженных позах. — Она вздрогнула, почувствовав на своей спине руку Джонни. Он мягко отодвинул ее в сторону и, перейдя террасу, остановился рядом с Мартой, которая сидела, похожая на огромную глыбу неодушевленной плоти, уставившись на капитана Террелла, как кролик на хорька.

— Что происходит? — спокойно спросил Джонни.

Ободренный его поведением Генри сказал:

— Здесь какая-то ошибка... Эти господа из полиции. — Он повел в их сторону старческой рукой.

— Джонни Робинс? — спросил Террелл, поднимаясь.

— Да, я.

— У нас есть основания считать, что вы и эти трое имеете отношение к следствию, которое мы ведем по делу об ограблении Левенстейнов и Джексонов, а также к убийству мисс Льюис. Вот ордер на обыск. Вы хотите что-нибудь сказать?

Джонни подошел к креслу, на спинке которого висело полотенце, взял его и начал вытираться.

— Понятия не имею, о чем вы говорите. Полковник прав, здесь какая-то ошибка.

Террелл повернулся к белой как мел Джильде.

— У вас есть, что сказать?

Она пыталась побороть охвативший ее ужас.

— Н-нет.

На террасу вышел Хесс. Его колючие глаза торжественно блестели.

— Ты! — Он указал на Джонни тупым пальцем. — Твоя комната третья по коридору?

Джонни напрягся, чувствуя, как по спине у него вдруг побежали холодные мурашки.

— Да... ну и что?

— Идем, — сказал Хесс. — Я тебе кое-что покажу.

Сбитый с толку и немного испуганный, Джонни пошел за Хессом. Они пересекли гостиную, миновали коридор и вошли в спальню.

— Я все оставил, как нашел, — сказал Хесс. — Теперь скажи, что видишь это в первый раз.

Коп, с суровым лицом державший один из пиджаков Джонни, вынул из кармана нитку жемчуга.

— Твое? — пролаял Хесс.

Джонни уставился на жемчуг. Вся кровь отлила от его лица. Он начисто забыл, что взял его у Эйба Шулмана, чтобы проучить за подлость, а потом оставил у себя в качестве доплаты за риск. Он быстро оправился от шока, но все же недостаточно быстро. Следивший за ним Хесс заметил его смятение и бледность.

— Я ничего не знаю. — Слыша хрипоту в собственном голосе, Джонни прочистил горло и продолжал: — Вы его подсунули.

— Расскажешь это суду, — насмешливо улыбнулся Хесс. — Ну и влип ты, морда!

К Джонни уже вернулось самообладание, но он понимал, что теперь поздно.

— Пошел ты! — огрызнулся он. — Эту штуку вы мне подсунули и ничего не сможете доказать.

— Посмотрим, что скажет Толстуха, — взяв жемчуг, Хесс вышел. На террасе он бросил его на стол перед Мартой.

— Полюбуйся, — сказал он. — Ладно, я знаю, что не ты ее убила, но если ты расколешься, Толстуха, мы привлечем тебя за соучастие и уж тогда, сестрица, тебе влепят длинный-предлинный срок!

Марта узнала жемчуг. Ее лицо превратилось в трясущийся студень.

— Это он, зверь проклятый! — пронзительно завизжала она. — Я ничего не знала! Он хотел нас обмануть! Он пошел туда, убил ее и забрал алмазы Эсмальди! Мы ничего не знали... клянусь.

— Перестань! — крикнула Джильда, метнувшись к ней. — Перестань, ужасная старуха! Он не виноват!

Двое полисменов схватили ее, не давая вырваться.

На террасу вышел Джонни. Всхлипывая, Джильда рванулась к нему, но ее не пускали.

— О, Джонни... Джонни, я же знала!

Марту и Генри увезли в первой полицейской машине. Джильду, не перестававшую рыдать, усадили вместе с Фло во вторую. Джонни, уже в наручниках, поехал с Хессом в третьей.

Дрожащая Марта положила руку на локоть Генри, ища одобрения.

— С собой у тебя те таблетки? — спросил Генри, едва шевеля губами.

Марта замотала головой.

Генри пожал плечами и оттолкнул ее руку. Он вдруг подумал, что вряд ли принял бы яд, даже если бы он оказался у Марты. Нужна смелость, чтобы хладнокровно лишить себя жизни, а Генри порастерял ее с годами.