Реймонд Чандлер - Золотые рыбки

Я вышел из кабины расхлябанного лифта, бросил взгляд на грязную плевательницу на грязном резиновом коврике, прошел по коридору, пропитанному вонью окурков, и нажал на ручку стеклянной двери номера 619. Дверь была закрыта. Я постучал.

На матовом стекле появилась тень, затем дверь с громким скрипом отворилась внутрь. Передо мной стоял полный мужчина; у него был округлый мягкий подбородок, толстые черные брови, жирная кожа и усики, которые делали его лицо значительно шире.

Он протянул мне два прокуренных пальца.

— Прошу, прошу... Старый следопыт собственной персоной. Соколиный глаз... Мистер Марло, если не ошибаюсь?

Я вошел и подождал, пока дверь закроется. Голые стены, линолеум на полу вместо ковра плоский стол, второй стол, приставленный к нему под прямым углом, большой зеленый сейф, настолько же несгораемый, насколько несгораем магазинный мешок для покупок. Два ящика для папок, три стула, стенной шкаф и рядом с дверью, в углу, умывальник.

— Прошу, прошу, садитесь, — сказал Маддер. — Рад вас видеть. — Он шумно обошел стол, поправил подушку в кресле и сел. — Хорошо, что вы надумали зайти. Чем могу служить?

Я тоже сел, вставил в рот сигарету и молча смотрел на него. Было заметно, как он стал потеть, начиная со лба и линии волос. Он схватил карандаш и стал что-то чертить в записной книжке, потом бросил на меня быстрый взгляд и снова опустил глаза в записную книжку. Наконец, глядя на меня, он тихо сказал:

— Вы что-нибудь придумали?

— В связи с чем?

— В связи с неплохим дельцем, которое мы могли бы обделать. Ну, скажем, ювелирного свойства, — добавил он, не глядя на меня.

— Что это за девица? — спросил я.

— Что? Какая девица? — Он все еще избегал моего взгляда.

— Та, которая мне звонила.

— А что, вам кто-нибудь звонил?

Я потянулся к его старомодному телефону с висячей трубкой, снял ее и стал очень медленно набирать номер полицейского участка. Наверное, он знал этот номер так же хорошо, как собственную шляпу.

Он протянул руку и остановил меня.

— Послушайте, — сказал он плаксиво. — Зачем спешить? Зачем вызывать полицию?

— Они хотели бы с вами переговорить, — объяснил я. — Вы знаете девицу, которой кое-что известно о парне, у которого болели пятки?

— Это что, обязательно? — Воротник стал ему тесен, он схватился за него рукой.

— Для меня — нет. Но если вы считаете, что я намерен сидеть здесь и терпеть ваши психологические тесты, этим, видимо, кончится.

Маддер открыл пачку сигарет и вставил одну в рот, руки его дрожали.

— Ладно, — сказал он глухо, — ладно. Не горячитесь, пожалуйста.

— Хватит пудрить мне мозги! — прикрикнул я. — К делу! Если вы хотите предложить мне работу, она, скорее всего, такова, что мне не захочется пачкать руки. Но предложение я в любом случае могу выслушать.

Маддер кивнул. Он уже успокоился. Понял, что я блефую. Он выпустил струю дыма и смотрел, как она поднимается к потолку.

— Ладно, — сказал он спокойно. — Я тоже иногда разыгрываю дурачка. Дело в том, что мы знаем все. Кэрол видела, как вы вошли в дом, а потом из него вышли. Никто не звонил в полицию.

— Кэрол?

— Кэрол Донован. Моя знакомая. Это она вам звонила.

Я кивнул:

— И что дальше?

Ответа не последовало. Он сидел в кресле и посматривал на меня с превосходством.

Улыбнувшись, я наклонился к нему:

— Значит, это вас не беспокоит? Вы не знаете, зачем я туда поехал и почему потом не вызвал полицию. Ответ прост. Я думал, что это секрет.

— Давайте перестанем играть в кошки-мышки, — сказал он кисло.

— Согласен, — бросил я. — Поговорим о жемчужинах. Это для вас интереснее?

Глаза Маддера заблестели. Он старался выглядеть возбужденным, но это ему не особенно удавалось. Голос у него был холодный и спокойный.

— Кэрол познакомилась с этим коротышкой как то вечером. Трахнутый сморчок нанюхался порошка, все время твердил одно и то же, нес что-то о жемчуге, о старике с северо-запада или из Канады, который когда-то увел эти жемчужины и до сих пор прячет их у себя. Не хотел только сказать имени и назвать место, где живет этот тип. Обходил эту тему, так и не проболтался. Не знаю почему.

— Может, хотел, чтобы ему припекли пятки? — заметил я.

Губы Маддера задрожали, на лбу снова выступил пот.

— Это не я, — прошептал он сдавленно.

— Вы, девица — какая разница? Этот парень мертв, могут начать дело об убийстве. Вы так и не узнали того, что вам было нужно. Поэтому и позвали меня сюда. Думаете, я знаю то, чего вы не сумели узнать. Глупости. Если бы я знал то, что нужно, меня бы здесь не было, а если бы вы это знали, то не пригласили бы меня. Так?

Он медленно улыбнулся, как будто улыбка вызывала у него боль, с усилием выпрямился в кресле, открыл нижний ящик стола и выставил коричневую бутылку и два граненых стаканчика.

— Пополам, — прошептал он тихо. — Вы и я. Кэрол исключается из компании. Черт с ней, Марло. Она слишком крута. Я видел много крутых женщин, но у этой каменное сердце. А выглядит так, что никто бы и не подумал.

— Я ее видел?

— Наверное. Она говорит, что вы ее заметили.

— А, это та, из «доджа».

Он утвердительно кивнул, наполнил стаканы, поставил бутылку и встал из-за стола.

— Я пью с водой, а вы?

— Нет, спасибо. Но зачем вам я? Я не знаю ничего, кроме того, что услышал здесь. Вернее сказать, совсем немного сверх этого. Наверняка вы знаете намного больше, если уж решились зайти так далеко.

Он оторвал взгляд от стаканов и хитро посмотрел на меня.

— Я знаю, где можно получить за жемчужины Леандра пятьдесят кусков — в два раза больше, чем вам обещали. Даже поделившись, я получаю свое. Мне нужен кто-нибудь, кто сможет выступить официально, такой человек, как вы. Ну так что, с водой или без?

— Без.

Он подошел к умывальнику, открыл кран и вернулся с наполненным стаканом. Снова сел за стол и с улыбкой поднял стакан. Мы выпили.

До этой минуты я сделал всего четыре ошибки. Первая заключалась в том, что я вообще влез во всю эту историю, даже делая это для Кэт. Вторая — что не бросил все это, когда наткнулся на труп Пилера Мурдо. Третья — что позволил Маддеру понять, что я знаю, чего он хочет. Четвертая — самая страшная ошибка — то, что я выпил это виски.

Уже делая глоток, я почувствовал странный привкус. Потом внезапно меня осенило — так отчетливо, как будто я это видел, — что он заменил свой стакан на другой, стоявший за шкафом и наполненный чем-то безвредным.

С секунду я сидел неподвижно, держа в руках стакан и собираясь с силами. Лицо Маддера, казалось, стало увеличиваться, приобретая форму полной луны, подернутой туманом. Сидя, он наблюдал за мной, под усиками появилась и исчезла усмешка.

Я достал из заднего кармана брюк сложенный носовой платок. Скрытая в нем небольшая гирька была почти незаметна. Маддер быстро сунул руку под пиджак, однако застыл без движения.