Владимир Гурвич - Чужая игра

— Алина! — вдруг вскочил Викдорович. — Хочешь, я встану перед тобой на колени.

— Можете стоять на коленях, сколько пожелаете, меня это нисколько не интересует. Я хочу вам сказать, что на этом наши контакты с вами завершены. И я не вижу ни одной причины, по которой они могли бы когда-нибудь быть возобновлены. А теперь вам лучше раз и навсегда покинуть мой дом.

Несколько мгновений Викдорович пребывал в неподвижности, в нем боролись противоречивые чувства. Но в конечном итоге победило благоразумие. Он повернулся и вышел из комнаты.

Анна в окно наблюдала, как он садится в машину и отъезжает. Ну, вот и с этим делом я разобралась, удовлетворенно подумала она. Негодяй получил по заслугам, а Алина, если видела оттуда, что здесь произошло, должна быть довольна.

Анна сидела за столом и со смешанным чувством рассматривала бумаги, лежащие перед ней. Исходя из них, она теперь являлась единоличным владельцем театра, в котором когда-то служила, в котором пережила ни одно унижение и из которого, в конце концов была с позором выгнана. Стать хозяйкой театра оказалось не сложно, вернее не сложно Алины. Анне порой казалось что этой женщины было под силу все. Она просто поехала в банк и выкупила долги театра. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она сможет сделать это. И вот надо же, как распорядилась судьба, ей для этого ничего не надо было предпринимать. Рагозин сам пришел к ней и, можно сказать, вручил ключи от театральных дверей, а заодно навел на очень интересную мысль, как поступить со Стасом.

Анна подняла трубку и набрала номер Стаса. Немиров не заставил себя долго ждать и уже через сорок минут въезжал в ворота особняка Алины. Стас чувствовал, что сегодняшняя встреча с Анной станет судьбоносной для него.

Он вошел в гостиную быстрым и уверенным шагом, нисколько не сомневаясь, в решении, которое примет Анна. Она прошлый раз так ничего и не ответила ему на его предложение, но это нисколько не смутило Стаса. Они так классно позанимались любовью, и Стас был уверен на все сто процентов, что это является гарантией его успеха. Ведь в окружении Анны больше не видно было ни одного мужчины.

Анна встретила Стаса очень сдержанно. Подставила щеку для поцелуя. Хотя Стас хотел поцеловать ее в губы, но она увернулась. У Стаса ухнуло сердце от дурного предчувствия. Анна несколько официально пригласила его сесть, и он окончательно пал духом.

— Стас, — Анна взяла в руки бумаги, которые лежали перед ней на столе, — сейчас я хочу дать ответ на твое предложение. — На этот раз Анна мягко посмотрела на него, и перед Стасом зажегся маячок надежды. — Возьми эти бумаги, Стас, они твои, — Анна протянула ему документы.

— Что это? — Стас с удивлением просмотрел документы и ничего не понял.

— Я же сказала, они твои, что тут не понятного.

— Пока я понимаю одно — судя по этим документам, ты теперь являешься собственником театра Рогозина.

— Правильно понимаешь, — подтвердила Анна.

— Ну, ты даешь. Ты, я смотрю, меняешь эпилог пьесы уже без моего участия. Я в своих самых смелых фантазиях не мог предположить такого поворота событий, а ты додумалась. Ты не только гениальная актриса, а еще оказывается и талантливый драматург, — удивленно присвистнул Стас.

— Не надо преувеличивать мои заслуги, — скромно отозвалась Анна, — Это не я додумалась до такого финала. Мне его подсказал Рагозин.

— Рагозин? — изумился Стас.

— Ну, да. Он явился ко мне и слезно молил помочь его театру погасить долги. Вот я и помогла, только не стала спонсировать этого борова. Впрочем, он сейчас уже не боров, — Анна усмехнулась, — видел бы ты его. Он больше напоминает побитую собаку, у которой отняли последнюю кость.

— Теперь я понимаю, — дошло, наконец, до Стаса, — ты скупила его долги.

Анна кивнула головой.

— И что ты с ними собираешься делать?

— Я же тебе сказала уже, — раздраженно произнесла Анна, — они твои. В ближайшее время мы выберем день и официально переоформим эти бумаги на твое имя. И тогда ты будешь являться единоличным хозяином театра. Ну, как? Нравится тебе такой эпилог?

— Гениально, — у Стаса перехватило дыхание, как будто бы он только что опрокинул в себя стакан неразбавленного спирта. — А Рагозин уже в курсе этих дел?

— Нет, ему еще только предстоит узнать эту приятную новость Я предлагаю тебе сообщить ему это радостное известие.

— С превеликим удовольствием сделаю это! — возбужденно воскликнул Стас и тут же осекся и подозрительно уставился на Анну, — А почему ты о театре и о театре? А как же мое предложение. Каков ответ на него?

— А ты не разве не понял? — пожала плечами Анна. — Это и есть мой ответ. Вполне адекватная замена предполагаемому браку. Ты не находишь?

Лицо Стаса помрачнело.

— Теперь я ясно вижу, что ты превратилась в настоящую Алину.

— А почему так мрачно, — усмехнулась Анна, — ведь это была твоя идея превратить меня в Алину. Я сделала так, как ты хотел. Радуйся, дорогой.

— За что боролись, на то и напоролись, — процедил Стас сквозь зубы. — Теперь я, как никогда, ясно понимаю, что против народной мудрости не попрешь.

— Не попрешь, — согласилась Анна и встала, давая понять, что их разговор закончен.

Анна сидела за столиком ресторана. Напротив нее, по другую сторону стола, расположился Милюков. Весь его вид красноречиво говорил о том, что он несказанно рад поужинать в непринужденной обстановке с такой женщиной, как Алина. Анна это видела, и ей было очень приятно ощущать на себе знаки его мужского внимания.

Но это еще от меня никуда не уйдет, всему свое время, — спокойно думала она, глядя в горящие глаза Милюкова. Сейчас она пригласила его поужинать не на романтическое свидание, а для того, чтобы сделать Милюкову деловое предложение.

Они сидели в одном из самых изысканных ресторанов города. Дорогой интерьер ресторана, безупречное обслуживание и негромкая музыка, которая, казалось, и не звучала, вовсе, а только едва уловимо носилась в воздухе и доносилась до слуха гостей будто издалека, создавали идеальную атмосферу для подобного разговора.

Официант, обслуживающий их столик, спросил разрешения наполнить бокалы. Получив согласие, он бесшумно и ловко открыл бутылку, разлил вино и удалился на небольшое от них расстояние в ожидании дальнейших возможных распоряжений.

Милюков поднял бокал.

— За что будем пить? Вы сегодня хозяйка — вам и слово.

— Я и сама хотела начать первой, — тепло улыбнулась Милюкову Анна. — Павел Леонидович, я хотела бы вас поблагодарить за то, что вы сделали для меня. Благодаря учебе в вашей школе, я приобрела навыки, о которых не имела прежде никакого понятия.

— Вы преувеличиваете мои заслуги, Алина Игоревна, вас уже ничему нельзя научить. Вы и так все знаете. До сих пор не понимаю, зачем вы пришли ко мне учиться? Хотя я чрезвычайно рад этому обстоятельству… Иначе, где бы я еще познакомился с такой очаровательной и красивой женщиной, как вы.