Картер Браун - Забавляйся сейчас... убьешь позднее

Я опустился на колени возле тела и осторожно коснулся руки. Кожа была холодной как лед, и, принимая во внимание задернутые шторы и горящий повсюду свет, я решил, что убийство произошло ночью. Да и лежала Хелен Кристи в халате, наброшенном поверх бирюзовой шелковой пижамы. Почти спокойное выражение лица свидетельствовало о том, что бедняга не догадывалась об ожидающей ее судьбе.

Я вновь поднялся на ноги и быстро осмотрел весь дом, комнату за комнатой. Нигде никаких следов беспорядка, даже дверцы шкафов и ящики письменного стола остались закрытыми. Так что, если Хелен Кристи убили из-за чего-то ценного, я мог поспорить: убийца прекрасно знал, где эту вещь найти.

Выходя из дому, я позаботился оставить дверь приоткрытой.

Минут через пятнадцать, притормозив у аптеки на Уилшир, я позвонил в полицию, назвал адрес в Палисейде, объяснил, что там они найдут убитую женщину, и повесил трубку.

Кендалл сам отворил дверь псевдоанглийского загородного дома и, увидев на крыльце меня, неторопливо кивнул.

— Я ждал вас, — сказал он, — проходите.

Я проследовал за хозяином дома в гостиную и наблюдал, как он выбивает трубку и набивает ее табаком, аккуратно разравнивая волокна указательным пальцем. Все это походило на тщательно соблюдаемый ритуал.

— Что с вашим лицом? — неожиданно спросил он.

— Чересчур поспешно брился тупой бритвой, — без запинки ответил я.

— О! — Он сунул трубку в уголок рта и немного помолчал. — Вы видели Джеки Лоррейн вчера вечером?

— Конечно.

— Ну, как она? — с явной неохотой выдавил из себя Кендалл.

— Замечательно.

— Вас не назовешь неиссякаемым кладезем информации, а, Холман?

— Я не уверен, что человеку интересно слушать о бывшей любовнице, которую он не видел почти год, — правдиво объяснил я.

— Я хочу знать, что она сказала про пьесу! — фыркнул Кендалл.

— Сказала, что ничего об этом не знает. По словам мисс Лоррейн, ей пришлось уйти отсюда неожиданно и очень, быстро.

— Я застал Джеки в постели с другим мужчиной и вышвырнул вон, что еще? — желчно бросил драматург. — Вы поверили тому, что она сказала насчет пьесы?

— В подобной ситуации нужно располагать доказательствами, прежде чем кому-либо верить или не верить. В противном случае придется подбрасывать монетку, чтобы решить, врет ли человек, говорит правду или просто о чем-то умалчивает.

— Ложь умолчанием? — Кендалл на мгновение просиял. — Интересная мысль. Вы уже успели столкнуться с конкретными примерами?

— Хелен Кристи, — отчеканил я. Его лицо окаменело.

— Кто вам про нее рассказал?

— Важно то, что этого не сделали вы. — Я пожал плечами. — Вы уверили меня, что написали пьесу сами, что история Боулера — сплошное вранье, и это превращало его в шантажиста, по всей видимости сфабриковавшего какие-то доказательства в надежде одурачить вас и заставить раскошелиться. Я вам поверил, а вы мне солгали, утаив очень существенные подробности. Почему вы умолчали о Хелен Кристи?

Спичка слегка подрагивала в пальцах Кендалла, когда он заново раскуривал трубку.

— Разумеется, вы правы, — наконец пробормотал он. — Мне следовало рассказать вам про Хелен, но я побоялся, что, если я это сделаю, вы не поверите всему остальному. Теперь-то я понимаю, что поступил крайне глупо, и очень сожалею об этом.

— Мне нужны не ваши чертовы извинения, а правда, — буркнул я.

На несколько секунд Кендалл скрылся от меня в облаке дыма, потом ровным и бесстрастным голосом начал рассказ:

— Я споткнулся на третьем акте и никак не мог его выправить. Я был уверен, что это не связано ни с темой, ни с кульминацией. Просто какая-то техническая неувязка. Недели две я мучился с этой проклятой закавыкой, но чем больше старался, тем беспомощнее себя чувствовал. Потом Майлз посоветовал мне обратиться к Хелен Кристи. Она считается очень авторитетным специалистом на Восточном побережье, а сейчас живет здесь, совсем рядом. Хелен не понадобилось много времени, чтобы ликвидировать огрехи, поскольку они не имели принципиального значения. Она посоветовала мне разделить одну сцену на две и присоединить ко второму акту. Благодаря этому третий акт приобрел целостность и завершенность. В общем, получилось как раз то, что надо.

— За что вы ей и заплатили?

— Разумеется. Хелен с радостью приняла от меня десять тысяч долларов за свою работу.

— Черт знает какая огромная сумма за то, что вы поработали ножницами и клеем, верно?! — воскликнул я. Он усмехнулся:

— Как говорится, вся соль в том, чтобы определить, где укорачивать, а где удлинять. Без помощи Хелен Кристи я не мог этого сообразить.

— Вы заключали с ней какое-то соглашение, что-нибудь вроде контракта?

— Майлз совершенно непреклонен в подобных вопросах. Конечно, мы подписали контракт.

— Он у Хиллана?

— Нет! — Драматург покачал головой. — Майлз страшный формалист, но при этом самый неаккуратный человек в мире. Зато у меня страсть держать всю документацию в идеальном порядке, и в моем кабинете настоящая бухгалтерия с десятками папок.

— Я бы хотел взглянуть на этот контракт, — сказал я. Он кивнул:

— Сейчас принесу. Это не займет много времени. Примерно через минуту после того, как Кендалл отправился на поиски, в гостиную вошел Майлз Хиллан. При виде меня его полуприкрытые тяжелыми веками глаза стали еще холоднее. Он вынул изо рта сигару и принялся в задумчивости стряхивать пепел на ковер.

— Уж не знаю, что приключилось с вашей физиономией, — злорадно заметил он, — но это явно пошло ей на пользу.

— Как видно, в наши дни трудно раздобыть хорошего дворецкого? — самым светским тоном спросил я. — Во всяком случае, если судить по тому, сколько стараний вы прилагаете, чтобы выпроводить гостя из дому...

— Послушайте, вы... — Он поперхнулся и проглотил остаток фразы. — Я рассчитывал найти здесь Рейфа.

— Он сейчас вернется. Пошел искать для меня контракт, про который все забыли упомянуть. Знаете, тот самый, по которому Хелен Кристи получила десять тысяч долларов за “излечение” пьесы.

— О! — На какой-то миг Хиллан просто растерялся, потом с вызывающим видом вновь сунул в рот сигару. — Что ж, Рейфу некого винить, кроме себя самого. Я говорил, что связаться с вами — дурацкая затея. Будь вы хоть на что-то годны, сразу поняли бы, что Рейф никак не мог стянуть пьесу у Хелен Кристи, и...

— Так вы считаете, что за организацией шантажа стоит эта дама? — с любопытством спросил я, оборвав его на полуслове.

— Не знаю. — Он сердито пожал плечами. — Как-то плохо верится, что подобная особа могла так низко пасть, но, как вы сами заметили вчера вечером, когда речь идет о сумме, равной почти миллиону, трудно доверять кому бы то ни было.