Роберт Паркер - Земля обетованная

Челси был захудалым городишком, любимым жителями противоположного от Бостона берега реки Мистик. Здесь обитали торговцы рухлядью и тряпьем, располагались несколько контор по оптовой продаже автомобильных покрышек, красовался огромный, заросший сорняками пустырь, — после пожара, поглотившего половину города и оставившего, вероятно, крупнейшую в мире незастроенную площадку. На северо-западной окраине города, там, где Челси граничит с Эвереттом, располагался продовольственный центр Новой Англии, один из двух крупных торговых складов Бостона, через которые в город текло продовольствие. Место было непривлекательное, рядом с нефтяным заводом Эверетта, но тут в старом железнодорожном вагоне размещался ресторан. Я остановил машину возле ресторана и вошел внутрь. Меня слегка беспокоил тот факт, что моя машина так хорошо вписывается в окружающую среду.

Я взял заварное пирожное, чашку черного кофе и все еще раз обдумал, хотя это уже не имело смысла. Я не мог знать, где именно произойдет передача. Ничего полезного внешний осмотр не давал. Нужно было полагаться на быстрое появление полицейских, которое последует, как они сказали, после того, как я засуну в карманы руки.

В полупустом ресторане было спокойно, и я осторожно оглядывался, чтобы определить, не пасет ли меня кто-нибудь. Или подозрительно выглядит. Никто не протирал пулемет, никто не ковырял в зубах ножом с выкидным лезвием, никто вообще не обращал на меня внимания. Я привык к этому. Иногда люди не обращали на меня внимания несколько дней подряд. Нижняя корочка моего пирожного оказалась сырой. Я расплатился и вышел.

В Бостон я возвращался через Эверетт и Чарльзтаун. В Чарльзтауне разобрали возвышавшуюся там башню, и Сити-сквер выглядела без нее странно голой и беззащитной. Как человек без привычных очков. Нужно было сохранить ее, разбить там небольшой парк.

По причинам, которые для меня до сих пор не ясны, движение в середине дня в Бостоне ничуть не отличалось от движения в часы пик, и мне потребовалось почти тридцать пять минут, чтобы доехать до своей квартиры. Пам Шепард, впустившая меня, выглядела аккуратной, но очень взволнованной.

— Я как раз ем суп, — сказала она. — Хочешь?

— Я обедал, — ответил я, — но посижу с тобой, выпью кофе, пока ты ешь. Нам придется провести вместе еще одну ночь.

— И?

— И потом все, как мне кажется, закончится. Ты сможешь отправиться домой.

Мы сидели за столиком, она ела свой томатный суп, а я пил свой растворимый кофе.

— Домой, — сказала она. — Господи, как давно это было.

— Соскучилась по дому?

— Да, очень, но... не знаю. Еще не решила по поводу возвращения домой. Что изменилось с того момента, как я ушла?

— Не знаю. Мне кажется, тебе следует отправиться туда и выяснить это. Вероятно, ничего не изменилось. Но завтра Роуз и Джейн окажутся в тюрьме, а ты не можешь спать здесь вечно. Моя сдержанность имеет пределы.

Она улыбнулась:

— Это комплимент.

— Поговорим об этом завтра. Я не стану пинками прогонять тебя.

— Что произойдет завтра?

— Мы около шести часов отправимся в Челси, на рынок, осуществим сделку с оружием, а когда она, так сказать, подойдет к логическому завершению, нагрянет полиция, и у вас с Харви появится еще одна возможность попытаться наладить совместную жизнь.

— Почему я должна ехать? Я не хочу сказать, что не поеду или не должна ехать, но какая от меня польза?

— Ты будешь кем-то вроде заложницы... Роуз решила, что, если ты будешь участвовать в сделке, я не стану их обманывать. Она мне не верит, но знает, что я забочусь о тебе.

— Ты имеешь в виду, что если ее арестуют, то арестуют и меня?

— Это ее теория. Я сказал ей, что с сестрами так не поступают. Она сказала мне что-то о святом долге.

— Господи, быть может, ты единственный человек, на которого я могу положиться.

Я пожал плечами.

Лил жуткий дождь, и было еще темно, когда я проснулся от боли в шее на диване в своей гостиной. Я выключил звонок и вытащил свое усталое тело из постели. Без пятнадцати пять. Я принял душ и оделся, а потом постучал в дверь спальни. Было пять часов.

— Я проснулась, — сказала Пам Шепард.

Она вышла из спальни в моем халате, выглядя соответственно своему возрасту, и направилась в ванную комнату. Я проверил пистолет. Встал около окна и смотрел на Мальборо-стрит, на разбегающиеся по лужам круги от капель дождя. Подумал, что неплохо бы сварить кофе, но решил, что времени уже нет и придется попить его в железнодорожном вагоне. Достал спортивную куртку с надписью «Лоуэлл Чифс» и надел. Попробовал, легко ли будет доставать пистолет в этой куртке: если не застегивать, получается совсем неплохо. В пять двадцать из ванной появилась Пам Шепард, на этот раз причесанная, подкрашенная, но по-прежнему завернутая в мой халат. Она вернулась в спальню и закрыла за собой дверь. Я достал ключи от машины из кармана брюк и положил их в карман куртки. Снова подошел к окну и посмотрел на дождь. Всегда чувствую себя возбужденным во время дождя. Мокрые улицы выглядели более обнадеживающими, чем сухие, город был более тихим. В пять тридцать из спальни вышла Пам Шепард, одетая в желтые слаксы, блузку шоколадного цвета с длинным воротником. Она накинула зеленовато-голубой плащ, широкополую шляпу, гармонировавшую с ним, и сказала:

— Я готова.

— Запас одежды на любой случай, — похвалил я. — Наверное, ты даже уговорила Сьюзен купить тебе шляпу «сафари» на тот случай, если тебе придется пристрелить тигра прямо в моей квартире.

Она улыбнулась, но в улыбке не чувствовалось живости. Она было испугана.

— Это не сложнее, чем купить молоко, — сказал я. — Там будет больше полицейских, чем фруктовых мух. И я всегда буду рядом.

Мы спустились на улицу, сели в машину, двигатель завелся и мы поехали.

— Я знаю, — сказала она. — Знаю, что все будет в порядке. Так много всего случилось, а теперь еще и это. Полиция, гангстеры, раннее утро, дождь — и так многое зависит от этого.

— Мы с тобой будем в порядке, крошка, — сказал я.

Я похлопал ее по колену. Так обычно любил делать отец: в этом жесте смешивались любовь и утешение. На Пам Шепард, однако, это не оказало видимого действия. Без двенадцати минут шесть мы въехали на стоянку рядом с рестораном. Наступал день, но он был серым и унылым для этого времени года, и теплый желтый свет, струившийся из окон вагона, выглядел очень приятным. Вблизи расположилось множество грузовиков и легковых машин. Станция начинала свою работу очень рано. По моим предположениям, в двух грузовиках сидели наши люди, но невозможно было определить, в каких именно.

В ресторане мы забрались в кабинку и заказали два кофе и две английские булочки. Пам свою не съела. Примерно в две минуты седьмого зашел Кинг Пауэрс в пальто военного покроя и простой кепочке для гольфа. С ним был Мейси в плаще, а на улице, возле подъезда, я заметил Хоука в чем-то похожем на белый кожаный плащ с капюшоном.