Дей Кин - Большой прощальный поцелуй

Отъявленный негодяй, все это знают, а никто слова поперек не скажет!

Вдалеке у одного из устричных парков на сваях с горами раковин под ними, накопившихся за долгие годы, собака выла на луну. К покойнику, говорят...

Кейд встал, потянулся и тут же замер, его слух уловил слабый плеск воды.

Пловец старался плыть бесшумно, время от времени набирая в легкие воздух, и снова устремлялся вперед. Кейд вынул пистолет, не спуская глаз с плывущего.

Но тот скрылся из виду. Кейд слышал только его тяжелое дыхание по другую сторону пирса. Наконец из воды показалась голова и плечи, с трудом различимые при слабом лунном свете.

Кейд хотел было окликнуть человека, но быстро передумал. Надо узнать, что он собирается делать.

Человек вскарабкался на пирс, несколько секунд постоял, прислушиваясь к музыке, доносившейся из бара Сэла, затем взглянул на "Си Берд" и медленно, осторожно ступая, пригнувшись, направился к вельботу. Он явно боялся, что его заметят с судна. Вот он остановился и заглянул через борт на палубу. Удостоверившись, что там никого нет, незнакомец прыгнул на палубу и зашел в кубрик. Дверь за ним закрылась.

Кейд был не столько встревожен, сколько заинтригован. Сжимая пистолет в руке, он оглянулся через плечо назад, чтобы проверить, не оказался ли он меж двух огней.

У трапа он на мгновение остановился и потом быстро спустился вниз.

Даже для тупых мозгов Джо Лейвела работа выглядела слишком топорной. Трудно сказать, кого они с Токо послали пырнуть его ножом или прошить пулей, но посланец, вместо того чтобы затаиться где-нибудь в укромном месте, вел себя в кубрике как дома, расхаживал, заглядывал в ящики.

В два прыжка преодолев расстояние до кубрика, он распахнул дверь.

– Ол-райт, – сказал он спокойно, – внесем ясность. Какого чер...

Голос его прервался на полуслове. Перед ним стояла девушка! Мокрые волосы спускались на плечи, и не будь на ней двух кружевных полосок, она была бы такой, какой появилась на свет при рождении.

Красивой большеглазой девушке было лет двадцать. Одной рукой она прикрывала грудь, а второй запихивала себе в рот холодные бобы.

Услышав его голос, она сорвала с гвоздя полотенце, набросила на себя и вместо объяснений залилась горючими слезами.

Привалившись плечом к дверному косяку, Кейд изучал девушку. Красота ее была несколько экзотичной. Скуластая, щеки впалые, кожа с каким-то кремовым оттенком. Ее можно было бы принять за уроженку Кастилии, но скорее всего с примесью кельтской крови: в Южной Америке скрестилось несколько рас.

– Ну и кто вы такая?

Девушка хотела ответить, но от испуга слова застряли у нее в горле.

Он сделал новую попытку:

– Откуда вы?

Она указала пальцем в сторону реки, при этом полотенце соскользнуло, она покраснела и судорожно подхватила его.

– Это я знаю, – сказал он. – Я видел, как вы плыли. Вы живете здесь, в Бей-Пэрише?

Она покачала головой.

– Нет, – произнесла она наконец первое слово с легким нездешним акцентом.

– В таком случае вы с теплохода?

Она кивнула.

– С теплохода или еще с какого-нибудь судна? Час назад одно бросило здесь якорь.

– Да, – произнесла она вполне отчетливо.

Кейд спохватился, что стоит в дверях освещенного кубрика, представляя собой прекрасную мишень для любого злоумышленника, вышедшего на пирс. Он вошел внутрь и закрыл за собой дверь.

Девушка теснее запахнула полотенце, судорожно стиснув его у горла пальцами с холеными ногтями.

– Почему вы уплыли? И почему выбрали мое судно?

Девушка кивнула на освещенный бар Сэла, откуда слышалась музыка.

– Вы решили, что я там?

– Да.

Кейд увидел, что у девушки зуб на зуб не попадал, а тело покрылось гусиной кожей. Она, видимо, промерзла до костей. Он поискал глазами что-нибудь теплое, но ничего подходящего не нашел, кроме собственного кителя, лежавшего на скамье. Он взял его и протянул девушке.

– Наденьте!

Она коснулась пальцем серебряного кленового листика, и страх ее как будто сразу улетучился.

– Офицер! Вы офицер? – спросила она обрадованно.

– Бывший, – ответил он.

Девушка отвернулась от него; полотенце упало на пол, и она облачилась в китель. Когда она снова повернулась к нему, он чуть не вскрикнул от восхищения, настолько прелестное создание стояло перед ним. Она что-то сделала со своими мокрыми волосами. Верхние карманы соблазнительно оттопыривались на груди. Китель доходил ей до середины бедер. Так выглядели лишь победительницы конкурсов красоты, разные там "Мисс обаяния" и прочие.

Она натужно улыбнулась:

– Грасиас... [1]

– Колумбия? – спросил Кейд.

– Венесуэла.

Опасаясь сделать неверный шаг и схлопотать пощечину, он достал бутылку рома и протянул девушке.

– Глотните. Тогда вы, может быть, перестанете дрожать и заговорите более членораздельно.

Она послушно, но без удовольствия глотнула из бутылки и вернула ее Кейду.

– Грасиас...

Кейд присел на край скамьи, не выпуская из рук бутылки.

– Ол-райт! Внесем ясность. Вы доплыли до берега, забрались в мою лодку, чтобы согреться, подкрепиться и, возможно, во что-нибудь одеться, решив, что я сижу в баре. Продолжим с этого места. Почему вы не отправились на берег на пассажирской шлюпке или же на лоцманском катере?

Она заговорила медленно, не без труда подбирая слова:

– Потому что они не знали, что я на судне. Потому что я...

Она запнулась, не зная, как выразить свою мысль.

– Как называют человека, который не заплатил за проезд?

– Зайцем.

– Заяц, так.

– Вы ехали без билета? В каком порту вы сели на теплоход?

– В Ла-Гуайре. Я из Каракаса.

Кейд не верил своим ушам.

– И команда вас не обнаружила?

Она покачала головой.

– Нет, – ответила она по-прежнему грустным голосом. – Шесть дней я просидела в спасательной шлюпке под парусиной. Я подкупила стюарта, и он приносил мне немного еды.

Она взглянула на открытую банку с бобами.

– Голодать так неприятно! Я страшно хочу есть...

– Об этом чуть позднее, – сказал Кейд, отхлебнув из бутылки рому. – Ол-райт, вернемся к Каракасу. Почему вы оттуда удрали? Да еще и без билета?

Девушка отодвинула груду его одежды и села на скамейку напротив него.

– Потому что у меня нет денег, нет паспорта. А мне надо было в Штаты. Я должна была приехать сюда, но я знала, что меня не впустят. И когда теплоход остановился у реки, я в темноте спустилась по веревке вниз и поплыла к берегу.

И добавила с тяжелым вздохом:

– Плыть пришлось долго, и мне было очень страшно.

Кейд принес новую бутылку. Ему хотелось, чтобы девушка застегнула верхнюю пуговицу на кителе или хотя бы не наклонялась вперед во время разговора.

Мокрая, грязная, в мужском кителе, она тем не менее была необыкновенно обольстительна. Даже Джанис уступала ей.