НИКИТА ВОРОНОВ - СЕЗОН ОХОТЫ

Майор встал и осмотрел себя. Остался очень не доволен увиденным - прежде всего требовалось срочно переодеться и смыть с себя подсыхающую кровь. По ушам били дикие вопли разнообразных сирен…

- Господин Виноградов?

Владимир Александрович повернулся на голос, но решил пока сделать вид, что не понимает.

- Господи, ну это же-таки просто счастье! Вы здоровы?

- А вы теперь - доктор? - Когда они с Леней расстались, бывший соотечественник сидел за рулем такси. Теперь, одетый во что-то светлое, он, очевидно, изображал медицинского работника. Над левым кармашком болталась табличка с цветной фотографией, но на иврите Владимир Александрович пока читать не выучился.

- Нет, это так… Для удобства. Вы точно в порядке?

- Послушайте… Представьтесь.

- Леня! - удивился собеседник.- Я же вчера говорил.

- Плевать мне, как тебя зовут… Кто ты такой?

- Пойдемте отсюда, - вздохнул Леня. - Машина внизу, заодно и умоетесь. Рубашку дам, а брюки не видно будет… да так даже лучше пока!

- Мне в этих штанах не сесть даже - все намокло…

- Хорошо, по дороге купим. Поехали, а?

- Да чтоб вы все сдохли!

- Когда-нибудь, наверное… - Философски настроенный Леня подставил плечо и закинул руку Виноградова себе за шею. Со стороны это смотрелось вполне естественно: транспортировка ходячего пациента прибывшим на помощь братом милосердия. Так они и покинули место бойни - беспрепятственно и достаточно быстро.

У самой дороги, правда, возникла непредвиденная сложность: к оказавшейся на пути парочке сунулась было с вопросами бригада телевизионщиков. Но находчивый «санитар» успел прикрыть лицо Владимира Александровича так, что в объектив попал только окровавленный ватный тампон и кусок макушки.

Вместо знакомого по вчерашней поездке такси спутников ожидал микроавтобус - дальний родственник питерской «скорой помощи». Не менее дюжины точно таких же машин сменяли на крохотном пятачке, одна другую - прибывали и тут же отваливали в реве и мерцании спецсигналов, увозя очередного пострадавшего.

- Поехали! - скомандовал Леня. На этот раз за руль сел не он - неприметный мужчина в футболке с облегчением прекратил изображать возню с двигателем, грохнул крышкой капота и занял водительское место.

Покрытые мучнисто-белой, непрозрачной пленкой окна прекрасно оборудованного медицинского отсека не давали возможности сориентироваться. Собственно, для Виноградова это в любом случае было бы непосильной задачей: перекрестки, виражи, многополосные автострады, какие-то стены и улочки…

От кабины водителя пассажиров теперь отделяло толстое, герметично заделанное стекло - да и вообще, шумоизоляция казалась полной. Снаружи к ним не проникали ни завывания полицейских автомобилей, ни уличный шум, ни даже собственная мощная сирена.

- Вы воды обещали…

- Да, конечно, пожалуйста! Может быть… пятьдесят граммов? - Сопровождающий сделал такое лицо, что Виноградов сглотнул слюну.

- Водки? - Действительно, повод был достойный, лучше не придумаешь. Следовало выпить, но майор не знал, как организм отреагирует на выход из стресса.

- Обижа-аете… Спирт! Чистый, медицинский?

- Спасибо, - неожиданно для самого себя отказался Владимир Александрович. - Может быть, позже.

- Ну и правильно. - Запакованный в целлофан сосуд исчез из поля зрения. - Потом еще будет время!

Последняя часть фразы звучала обнадеживающе, но вполне могла быть лишь словесным камуфляжем.

Тем не менее пора настала заняться собой - что бы ни ждало впереди, встретить это следовало в подобающем виде. Владимир Александрович снял с себя рубашку, аккуратно отодвинул в сторону документы, часы и бумажник. Вылез из брюк - подумав, что ни за какие коврижки не влезет в них обратно.

- Вы крестик-то православный снимите пока, - посоветовал спутник.

- А что - оскорбляет религиозные чувства?

- Нет, почему же… Просто - это лишняя примета, привлекает внимание,- пожал плечами человек, представившийся Леней. Потом сказал что-то на иврите в переговорное устройство, отделявшее их от кабины.

- Что прикажете делать? - После десяти минут отчаянной гонки микроавтобус замер, и спутник Виноградова потянулся к дверному замку. - Я сейчас вернусь. Обождите.

- А куда же я денусь… - вздохнул майор в подставленную спину. Некоторое время он сидел на обтянутой дерматином, обшарпанной койке: отмытый, в одних трусах. Еще, правда, имелся «Ориент» на запястье, но за одежду он вряд ли бы сошел.

«Интересно,- подумал Владимир Александрович, - куда это мы приехали? Может, пока не поздно, делать нош? Отсек не заперт…»

Но дверь уже открывалась, пропуская внутрь Леню.

- Держите! Должно подойти…

В пакете оказались: белые застиранные джинсы, новенькая футболка, плавки и кепка с надписью по-английски: «Я люблю Иерусалим!».

- Носков у него нету, а дальше искать некогда, - извинился благодетель.

- Спасибо! - Они уже ехали, поэтому одеваться пришлось на ходу. Теперь, судя по снизившейся скорости, водитель выключил «мигалку» и старался не привлекать внимания. Дорога испортилась до неприличия… Не без труда удерживая равновесие, Виноградов сменил гардероб. - Спасибо… Не знаю, как благодарить.

- Ерунда, - отмахнулся Леня. - Восемьдесят шекелей - и мы в расчете.

Гость Израиля крякнул от удивления, но предпочел открыть кошелек, в который только что спрятал снятую с шеи серебряную цепочку с крестом.

- С удовольствием!

- Нет проблем…

В крови Владимира Александровича много чего было намешано, на образцового славянина он никак не тянул, - но в очередной раз убедился, что понять евреев могут только они сами… и, пожалуй, избравший их когда-то Господь.

Вскоре, судя по всему, приехали.

- Господин Виноградов, только прошу вас - не горячитесь… Обещаете?

- Попробую. Смотря что вы со мной собираетесь делать.

- Да ну что вы, ничего плохого! - возмутился собеседник. - Все объяснят…

- А кто - могу полюбопытствовать?

- Все объяснят! - приложил руки к сердцу вчерашний таксист.

В молчаливом ожидании они провели не более минуты.

Дверца микроавтобуса открылась - и вместе с уличным шумом в прохладу отсека проникла угловатая мужская фигура.

- Шолом!

- Здрас-сте… - Дверца захлопнулась, опять отсекая внешнее пространство.

На первый взгляд вошедший был даже моложе Виноградова: высокий, с непропорционально длинными руками и тщательно выбритым подбородком. Чуть ниже виска угадывался старый шрам - то ли детская травма, то ли след от удара кастетом.

Это именно с ним меньше часа назад предстояло встретиться на «Променаде» Владимиру Александровичу. Не узнать этого человека было невозможно - Китаец оказался прав.

Он так и сказал тогда, прощаясь: