Оливер Пётч - Дочь палача

Над ней возвышалась виселица. Останки Георга Бранднера болтались из стороны в сторону. Примерно в двадцати шагах от нее в кустах горел небольшой костер. Оттуда поднялся человек и торопливо двинулся к ним. Солдата шатало, но приближался он с угрожающей быстротой.

— Погоди, Ганс, я придержу стерву…

Магдалена хотела уже пуститься наутек, но ее ударили в затылок. Мужчина возле нее, должно быть, выпрямился и врезал ей веткой или чем-то еще. Боль пронзила голову и стрелой пронеслась ко лбу. На какое-то мгновение Магдалене показалось, что она ослепла. Затем зрение вернулось, она качнулась вперед, упала и почувствовала вдруг, что покатилась вниз по склону. В волосах запутались ветки и колючки, в рот забилась грязь и трава. Потом она поднялась на ноги и заковыляла к подлеску. За спиной слышались крики, и стал приближаться топот.

Магдалена побежала под защитой кустарников к затуманенным полям, и ей вдруг вспомнился весь вчерашний день.

Все снова встало на свои места.

Девушка рассмеялась, несмотря на боль и ужас. Она спасалась бегством, преследовители наступали ей на пятки. Магдалена и смеялась, и плакала одновременно. Разгадка оказалась такой простой… Вот только жаль, что ею уже ни с кем не поделишься.

Дым становился гуще, он клубился в проходе и окутывал Софию. Симон то и дело кашлял, но они продолжали расчищать проход от камней. Они завязали лица мокрыми тряпками, но толку от этого было немного. Симону резало глаза. Приходилось постоянно останавливаться, чтобы протереть их, тратя драгоценное время. Лекарь без конца оглядывался на Клару, которая в лихорадке металась на каменном ложе. Для бедной девочки дым, видимо, стал настоящим адом.

Палач ушел уже давно, и они ничего не слышали, кроме собственных хрипов и кашля. Сначала отверстие было величиной с кулак, теперь оно стало заметно шире. Симон осматривал его с растущим нетерпением. Худенькая двенадцатилетняя София в него, может, и пролезла бы, но самому Симону по-прежнему было никак не протиснуться. Лекарь оттащил особенно крупный камень, и расчищенный с таким трудом проход снова завалило. Пришлось все начинать сначала. Наконец дыра показалась достаточно широкой, чтобы протолкнуть в нее и Клару. С той стороны начал задувать свежий воздух. Симон глубоко вдохнул и бросился обратно в келью за Кларой.

Девочка была легкой, как хворостинка. Однако втиснуть ее в отверстие не получалось.

Симон понял, что так они ничего не добьются и, запыхавшись, сказал Софии:

— Я пролезу туда и посмотрю, куда ведет проход. Потом вытяну Клару с той стороны, а ты толкай сзади. Нужно будет приподнять ее, чтобы она не оцарапалась о камни. Поняла?

София кивнула. Глаза тонкими щелками сверкали на покрытом копотью и пылью лице. Симон в очередной раз подивился ее спокойствию. Но, возможно, это был только шок. Девочка многого натерпелась за последние дни…

Отверстия, которое они прочистили, как раз хватило, чтобы Симон в него кое-как пробрался. Однажды проход уже обвалился в этом месте, и лекарь молился, чтобы он не рухнул снова. Симон стиснул зубы. Разве у него оставался выбор? Позади были огонь, дым и обезумевший солдат. Обвалившийся туннель казался по сравнению с ними вполне безобидным.

Симон толкал перед собой светильник. Наконец, он почувствовал, что проход начал шириться, и посветил вокруг. Туннель и вправду вел дальше, и был таким высоким, что Симон, пригнувшись, смог пробежать по нему. По стенам, как и раньше, на равных промежутках располагались закоптелые ниши. Вскоре проход заворачивал, и что там дальше, разглядеть не получалось. Оттуда веяло свежим воздухом.

Симон быстро вернулся и заглянул в отверстие.

— Теперь толкай Клару в дыру, — крикнул он Софии.

С той стороны кто-то запыхтел и послышался шорох. Потом показалась голова Клары. Девочка лежала на животе, лицо ее терлось о землю. Она до сих пор не пришла в себя и ничего не воспринимала. Симон погладил ее по волосам, мокрым от пота.

Возможно, так даже лучше. Она решит, что все это было лишь дурным сном.

Наконец лекарь ухватил Клару за плечи и стал осторожно тянуть на свою сторону. Он хоть и старался, но камни задели платье, и оно порвалось, так что оголились плечи.

На правой лопатке виднелся символ. Симон впервые рассмотрел его перевернутым.

Юноша почувствовал, как у него закружилась голова. Дым и страх внезапно потеряли всякое значение. Он видел лишь знак. Мысленному взору представились все алхимические символы, какие он успел запомнить за время учебы.

Вода, земля, воздух, огонь, медь, свинец, аммиак, пепел, золото, серебро, кобальт, олово, магний, ртуть, нашатырь, селитра, соль, сера, безоар, купорос, гематит…

Гематит. Неужели все так просто? Неужели они просто зациклились на какой-то одной догадке, а на остальное перестали обращать внимание? Неужели они так глубоко заблуждались?

Времени на размышления не было. Наверху послышался угрожающий скрежет. Симона обдало пылью. Он быстро схватил Клару за плечи, полностью выволок ее из лаза и прорычал в дыру, откуда клубами валил дым:

— Быстрее, София! Проход обваливается!

Почти сразу в отверстии показалась голова рыжей. У Симона промелькнула мысль взглянуть на плечо и ей. Но когда рядом с ним в пол врезался булыжник, юноша передумал. Он помог Софии выбраться и, когда девочка смогла подняться, подхватил Клару и пригнувшись пустился вперед по коридору.

Он оглянулся еще раз и в свете фонаря увидел, что дым стал заполнять коридор. Потом потолок рухнул.

Якоб Куизль полз по туннелю и, как мог, спасался от дыма. Он зажмурился. В темноте все равно ничего не видно, а так хоть глаза не резало. Палач приоткрывал их время от времени и видел над собой тусклый отсвет. От дыма почти невозможно было дышать. Цепляясь руками, он медленно, но верно пробирался по наклонному проходу наверх. Наконец Якоб нащупал края туннеля. С хриплым криком он выбрался в келью, перекатился и открыл глаза.

Сощурившись, Куизль в который уже раз увидел другой проход справа и еще один на уровне груди, ведущий наверх. Оттуда он скатился после драки с дьяволом. Огонь, похоже, горел наверху, но и в этой каморке висела плотная дымовая завеса.

У Куизля снова заслезились глаза, он потер их грязными пальцами. И только лишь собрался проверить правый туннель, как сверху послышался шум.

Что-то тихо зашуршало.

Кто-то полз вниз по проходу. Палачу послышалось чье-то частое дыхание.

Он встал сбоку от выхода и поднял дубинку. Шорох приближался, звук становился все громче. В тусклом свете огня что-то выскочило из туннеля и пролетело мимо. Куизль с криком бросился на него и врезал дубинкой.