Ирина Лобусова - Лугару

Их с Кацем увезли сразу. Борис Рафаилович приехал раньше милиции и едва не потерял сознание, заглянув в комнату.

— Кто это сделал? Кто? — едва не плача, снова и снова повторял он, словно уговаривая себя успокоиться.

— Зверь. Сюда пробрался какой-то зверь, — ответила Зина, решив теперь уже все говорить вслух. Время недоговорок прошло.

— Никогда такого ужаса не видел… — причитал Кац, и очень скоро она перестала слушать его стенания.

Потом помещение морга заполнилось людьми в форме. Их было слишком много — гораздо больше, чем обычно. Ее и Каца посадили в машину. И отвезли в городское управление НКВД.

Там их разделили. Его отвели в один кабинет, ее — в другой. Прежде чем завести Зину в кабинет, женщина в форме НКВД ее обыскала, но не раздевала. Это означало, что она пока не арестована. НКВДшница просто прошлась руками по ее одежде, затем завела в кабинет и велела ждать.

Сколько Зина просидела в кабинете? Она не знала. Время казалось ей бесконечным. В кабинете она находилась абсолютно одна. Никто не пришел ее допрашивать, никто даже не заглянул. Что происходит, она просто не понимала.

Она ведь нашла труп! Убийца усыпил ее хлороформом — ясно, что для того, чтобы убить старика. Но почему с ней убийца не расправился?

Сидя в одиночестве, Зинаида пыталась понять, как все это произошло. В руках убийцы был ключ. Он тихонько отпер двери и оказался в помещении. Чтобы привлечь ее внимание, стукнул дверью. Она вышла посмотреть. Улучив удобный момент, убийца усыпил ее. Что произошло дальше? Убедившись, что она в отключке, он запустил в помещение зверя, а затем — натравил его на старика. Значит, этого зверя он контролирует.

Для чего, для какой цели он убил старика? У Зины было только одно объяснение. Очевидно, убийца убирал тех, кто видел первый труп — тот самый, что привез чекист Асмолов. То есть он убирал свидетелей. Но если это так, тогда под угрозой двое — Кац и она, они ведь оба делали вскрытие.

Но она уже была во власти убийцы! Лежала без сознания, и он мог сделать все, что угодно. Почему он ее не убил? Почему не спустил зверя на нее? Зина не понимала. Она ведь знала больше, чем Кац. Она видела целых два трупа с одинаковыми ранами, и об этом не знал ни один человек! Почему же убийца не расправился с ней? Это было за гранью ее понимания. Рассуждая, Зина не замечала, как идет время, забыла о том, что находится в кабинете уже давно.

Дверь громко открылась, и на пороге появилась та самая женщина в форме, которая ее обыскивала.

— Вы свободны, можете уходить, — сказала она с полнейшим равнодушием, — вот ваш пропуск, он подписан. Уходите.

Несмотря на весь свой авантюризм, Зина была не настолько безумна, чтобы интересоваться в НКВД, почему ее не допрашивает никто из сотрудников. А еще по собственному опыту и по рассказам других знала, что в такой момент не стоит интересоваться судьбой Каца. Поэтому, быстро схватив пропуск, она покинула здание городского управления. И почти квартал практически бежала, пытаясь удалиться от страшного места как можно дальше.

И только когда она уже преодолела достаточно большое расстояние, вдруг поняла, что за ней неотрывно следует темный автомобиль. Зеленый или синий — Зина настолько была поглощена своими мыслями, что ничего не различала в упор.

Машина поравнялась с ней. Со стороны водителя опустилось стекло, и из него выглянуло знакомое лицо.

— Садитесь, подвезу, — усмехаясь, сказал Эдуард Асмолов, — вы так бежите, что за вами и не успеть.

— Там, где я была, лучше не задерживаться, — запыхавшись, ответила Зина.

— Знаю, — кивнул Асмолов, — садитесь в машину. Надо поговорить.

— Почему меня отпустили? Ваша работа? — прямо спросила она.

— А вы как думаете? — Асмолов засмеялся. — Вы мне нужны на свободе. Пока еще рано отправлять вас в расход. Поэтому садитесь в машину, пока не передумал!

Крестовская понимала, что он шутит. Но от его мрачного юмора ей было не по себе. Кроме того, ей страшно хотелось поговорить с кем-то обо всем этом, хотя бы для того, чтобы привести в порядок свои собственные мысли. А лучше Асмолова варианта просто не существовало!

Поэтому она села в машину. Ехали в полном молчании. Так, молча, проехали до Красной армии. Неожиданно Асмолов припарковал машину у тротуара и повернулся к ней.

— Здесь неподалеку есть хорошая чайная. И она уже открыта в это время. Предлагаю выпить чаю — вам не помешает сладкий чай, чтобы снять шок, и поговорить. Или вы предпочитаете говорить здесь?

Только теперь, взглянув на свои часы, Зина обнаружила, что уже восемь утра. Значит, в помещении НКВД она просидела остаток ночи. Мысль о чае вдруг вызвала у нее аппетит. Улыбнувшись, она вышла из машины вслед за Асмоловым.

Чайная находилась в подвале в одном из ближайших переулков и больше напоминала наливай-ку возле Привоза. От кирпичных стен шла сырость. В помещении было пусто. Неопрятная сонная девица возила по столам мокрой тряпкой, равнодушно глянув на ранних посетителей из-под сальных, давно не мытых прядей. Асмолов заказал чай с бутербродами. Они сели за самый дальний столик от входа, в углу.

— Происходит то, что я говорил, — спокойно произнес Эдуард. — Убийца убирает всех, кто осматривал труп. В опасности теперь Кац и вы. Поэтому вам лучше рассказать, что вы видели этой ночью.

Зина начала рассказывать. Асмолов слушал ее очень внимательно, не перебивал ни разу. Когда она замолчала, он задумался.

— Плохо, — наконец резюмировал. — У него появились ключи. Вам срочно нужно поменять все замки в морге.

— Я скажу Кацу.

— А я пришлю мастера.

— У меня создалось впечатление, что вы ожидали чего-то подобного, — не выдержала Зина.

— Так и есть, — кивнул Асмолов. — Я знаю, кто убивает. Один заключенный, который сбежал из секретного спецлагеря НКВД на шестом километре Овидиопольской дороги. Он перебил охрану с помощью… В общем, об этом позже.

— А зверь?

— С ним. Мы должны задержать его во что бы то ни стало, потому что он натворит бед. Это очень серьезная и секретная операция. А вы поможете мне в этом.

— Почему я?

— Потому, что теперь он охотится на вас.

— Я все еще не понимаю своей роли во всем этом, — на Зину вдруг накатила огромная усталость и все происходящее она стала воспринимать с трудом — словно сидела в зрительном зале, а перед ней на сцене разворачивалось действие пьесы, которую она все не могла досмотреть до конца.

— Я скажу вам правду, — Асмолов неотрывно смотрел на нее, — когда я привез к вам на вскрытие труп следователя…

— Следователя? — она вскинула на него глаза.