Миша Бродский - Осия, сын Нава – мангуста именем Божьим

Аарон вчера, перед моим предполагаемым боем с охраной вождя, передал через молитву всем племенам сообщение о ребятах и о нашей ситуации здесь.

Пусть это и не древние времена, когда каждый еврей мог принять такое сообщение, но всё равно во всех племенах ещё оставались люди, которые могли так общаться.

Большинство евреев узнали о событиях в пересказе этих людей. И, как всегда, усиленном и расцвеченном эмоциями рассказчиков. Это ещё усугубило ситуацию. Поднялся весь народ Израиля.

Вениаминяне бросились искать Шембелу и Ханамаха. Не нашли: они фактически и не жили в стане, большую часть времени проводили на базаре в Мигдоле. Отыгрались на семьях предателей. Забили всех камнями. Всех, включая женщин, детей, стариков.

В Мигдоле предателям вместе со шпионами Амалика удалось ускользнуть от расправы. Одним из этих шпионов и был воин, принесший вчера весть вождю.

Евреи разгромили все постоялые дворы и таверны амаликян и людей моря. Содержателей, поваров, подавальщиков и девок забили камнями или повесили. Досталось всем иноземцам. Кое-где пострадали даже люди из родственных народов Мадиама и Измаила.

По всему Египту сейчас идут отряды евреев. Поднялись все мужчины всех племён Израиля. Все, кто может держать оружие в руках.

Ор и Моисей пытаются внести какую-то организованность в эту стихию. Ор пробовал остановить погромы в Мигдоле. Моисей же, наоборот, первым бросился в Мигдол из стана иудеев и с именем Бога повел толпу евреев на иноземцев.

Ближе всего к стоянке амаликян раскинуты шатры Вениамина. Они и пришли первыми. На день, два от них отстают отряды Иуды и Симеона.

Отряды Завулона и Манассии на кораблях Завулона переправились через Нил и перекрыли амаликянам дорогу из оазиса на Ханаан. Туда же Ор направил солдатские сотни Ефрема. Вряд ли моряки Завулона и ирригаторы Манассии смогут надолго задержать воинов-профессионалов Амалика. Их задача — продержаться до прихода ефремлян.

Из земли Гесем идут отряды Рувима, Гада, Иссахара и Дана. От древней столицы Египта, города Авареса, — отряды Неффалима и Асира. Они не нужны, но удержать этих людей невозможно. Ор пробовал их остановить, но куда там…

А тут ещё бешеную активность развил Моисей. От его имени ко всем племенам побежали скороходы-иудеи с призывом Бога Израиля к евреям подниматься на священную войну.

И прав был Моисей, а не Ор. Конечно, важно было остановить амаликян и наказать предателей. Для этого достаточно солдат-профессионалов Иуды, Ефрема и Вениамина. Ещё можно привлечь купцов Симеона и моряков Завулона. Остальные же явно не нужны.

Но ещё важнее было использовать этот момент, чтобы объединить евреев в единый народ, подняв его на священную войну. Поднять на войну Именем Бога предков Авраама, Исаака и Иакова. Под началом посланника божьего, пророка и вождя Моисея.

На лету прочувствовал ситуацию Моисей. Прочувствовал и не упустил шанс. Использовал на все 100.

Мне потом Ор говорил, что он сам себе удивился, как ему такая простая мысль в голову не пришла. Он всё больше над тактическими вопросами думал: как амаликян не упустить и нас с ребятами выручить.

А вот Моисей к вопросу с глобальной, стратегической стороны подошёл и сильно свое положение укрепил. Просто молодец. И совсем он не такой тупой, как смотрится.

Я в этом месте про себя подумал, что это смотря кому что смотрится. Мне, да и другим людям попроще, Моисей уже давно тупым не кажется. Он-то у всех на виду. Он да Аарон.

А вот Корей и его умники как залезли в тень отсиживаться, да так в плотной тени и застряли. Про них все забыли напрочь. Кому нужны мудрецы учёные, когда война идёт? Так что, кто тупой, а кто острый — большой вопрос.

Ор тоже в тени, но это его принципиальная и активная позиция. Так ему удобнее действовать. А вот Корей зря так отстранился. Впрочем, ему виднее.

Меня, как всегда, никто не спрашивает. А если бы и спросили, я бы вряд ли чего им сказал. Люблю думать тихо, про себя.

Пришли рабы, принесли воду для омовения. Мы все совершили полное омовение, весь обряд. Аарон, князья и ребята вошли в молитву. Я же к медитации не расположен сейчас. Перевозбудился что-то.

Крови хочется, особенно после рассказа князей. У меня последнее время с этим постоянный облом. Вроде всё идет как надо, а потом то вождь влезет, то Муши откуда-то выскочит. Бог его, видите ли, выбрал. Ему то хорошо: он там у себя этих сук на куски режет. Кровь рекой течет.

Да ладно, какие наши годы. Будут ещё в моей жизни и реки крови, и поединки славные. В моей жизни всё это обязательно будет.

Такая это жизнь. Жизнь палача. Жизнь мангусты.

Вышел из шатра. Приятный сюрприз, Двани на корточках сидит. На таком расстоянии от шатра, чтобы ясно было: не подслушивает. До чего деликатный, хорошо воспитанный человек. Аарона напоминает. Как же он в эту шайку бандюганов угодил?

Подошёл к нему, сел рядом, тоже на корточки. Помолчали. Ну я-то особой деликатностью не отличаюсь. Поэтому так прямо и спросил, откуда он и как его в эту шайку занесло?

Двани рассказал, что страна его лежит далеко на север и на восток от Египта. Есть там море, есть леса, горные реки, снежные вершины. Его племя живёт высоко в горах. Чтут старших, свято следуют традициям. Поэтому для него мерзость, как относятся к старикам амаликяне.

— Вот ты воин, — обратился он ко мне. — Воин сильный и смелый. Никого не боишься. Что произойдет, если старейшины твоего племени скажут, что ты должен умереть?

В ответ я рассказал, как убил трёх парней из солдатской школы Ефрема. Все трое из знатных родов. Решали мою судьбу старики моего племени. Решили, что я не виноват. Поэтому только изгнали меня.

Если бы решили, что я должен умереть, я бы умер. Сопротивляться и в голову бы не пришло. Решение стариков для еврея закон.

У Двани была своя история, похожая на мою. И его изгнали из племени. Девушку не поделили он и другой парень. Убил того парня Двани, убил в честной драке. А был парень из знатного и богатого рода. И девушка была уже посватана за него.

Не Двани начал ту драку. Но всё равно решили старейшины племени, что должен уйти Двани. Слишком силён он, свиреп и опасен. Иначе не будет мира в народе. И Двани ушёл.

Носило его по всему свету. Служил наёмником. Охранял караваны купцов. Дошёл до Месопотамии. Ну и крутился в этих краях с купеческими караванами. Египет, Ханаан, Месопотамия.