Николай Леонов - Агония

Даша не понимала, чего от нее хотят, она отстранила Сынка, взглянула на клоунов, пожала плечами.

— Можете не ходить, спасибо, — сказал Эль.

— Белое платье, узкий лиф, шлейф, каблук. Корона, — сказал маленький клоун.

— Открытое трико, короткий плащ, каблук, волосы не трогать, — возразил Эль.

— Вы возьмете Дашу? — Сынок схватил Эля за руку.

Степан Сурмин взглянул последний раз на Дашу, Сынка и клоунов, которые, жестикулируя, спорили, одернул гимнастерку и через служебный ход вышел на улицу.

Субинспектор Мелентьев был, как обычно, одет тщательно, свежевыбрит и лицом бесстрастен. Он сидел в кабинете за огромным пустым столом и ждал своего нового начальника — Степана Петровича Сурмина.

Костю Воронцова похоронили. Волохов, как и положено начальнику, сказал речь, из которой субинспектору стало ясно, что Костя был душой светел, долг свой перед людьми понимал правильно и молодые должны брать пример с безвременно ушедшего товарища.

Якова Шуршикова, некогда грозного Корнея, ждал суд. Одессита и Ленечку взяли на вокзале, не дали уйти из Москвы, арестовали несколько жуликов рангом пониже, шестеро совсем никчемных (кражонки за ними числились — в руки взять нечего) явились в милицию с повинной.

«Цена за жизнь Кости Воронцова», — рассуждал субинспектор и сегодня, как никогда, понимал, что обманывает себя. «Лишить их знамени, — говорил Костя. — Не свободные люди они, а в угол загнанные, вытащить их оттуда, вытащить, заставить верить в доброту человеческую…»

И уже доходили до субинспектора слухи: треснул воровской мир в столице, разваливается.

«Теперь у меня новый начальник!» — тоскливо думал Мелентьев, не признаваясь, что не «новый» его волнует, а вина перед Костей, которого нет и уже не будет никогда.

Сурмин вошел стремительно, повел плечами, вздрогнул так, словно очень горькое проглотил, и сказал:

— Вооруженное нападение на Пресне, есть тяжелораненые.

— А вы думали, уважаемый… — доставая из стола пистолет, спросил Мелентьев, встретился взглядом с Сурминым, замолчал и подумал: «Три месяца назад я его с ложки кормил…»

Они уже подъезжали к Пресне, когда Сурмин положил руку на плечо Мелентьева и сказал:

— В главном Воронцов был прав: мы должны быть добрее и терпеливее.

Совбуры (советские буржуа) — разговорное название предпринимателей в Советской России и СССР в период нэпа. То же, что и нэпманы. ( прим. верстальщика).

Пишбарышня — в разговорной речи периода революции, Гражданской войны и первых лет после нее – машинистка, работающая на пишущей машинке. ( прим. верстальщика).