Екатерина Бэйн - Протяни руку - и возьми [СИ]

С такими невеселыми мыслями Гвен сидела в кресле до самого утра. Она не двинулась с места даже тогда, когда забрезжил рассвет. Подобные размышления так ее взвинтили, что к тому времени, когда пришла Мэри, чтобы разбудить ее, Гвен готова была рвать и метать. Она была полна злости и просто скрипела зубами, пока горничная раздвигала портьеры, пропуская в помещение солнечные лучи.

— Вы плохо спали, мадам? — спросила та.

— Прекрасно, — отрезала девушка таким тоном, что остальные вопросы отпали сами.

Мэри замолкла, только изредка на нее поглядывая с непонимающим видом. Она не видела никаких поводов для плохого настроения. Ведь все закончилось хорошо. Клад найден, преступники пойманы и сидят под замком. Может быть, у миссис Лестрейдж болит голова?

— Вы хорошо себя чувствуете, мадам?

— Замечательно, — и Гвен поднялась с постели, куда легла только для того, чтобы Мэри не задавала идиотских вопросов, — дай мне одеться.

— Но мадам, вы еще…

— Дай мне мою одежду! — повысила голос та, — или я сама ее возьму.

— Хорошо, мадам, я, конечно, сделаю так, как вы просите, но доктор говорил, что вы должны лежать в постели до тех пор, пока он сам вам не позволит встать.

— Мне лучше знать, как я себя чувствую, — припечатала она, — и никакой врач мне для этого не нужен.

Мэри больше не спорила, только помогла ей одеться и привести себя в порядок. Гвен и в самом деле совершенно не чувствовала головной боли. А может быть, она просто отошла на задний план.

После всех приготовлений, девушка вышла в коридор, оставив в комнате остолбеневшую горничную, которая не успела спросить о том, куда она идет. Впрочем, это было к лучшему. Иначе Мэри снова начала бы причитать, что у нее сотрясение мозга, что ей нельзя вставать, нельзя ходить, даже разговаривать нельзя.

Гвен уже хотела было спуститься по лестнице, как услышала шум, доносящийся из другого крыла. Она махнула рукой, но потом вспомнила, что именно там находится комната мисс Белл. Поэтому, девушка развернулась и направилась прямиком туда.

Дверь комнаты была распахнута настежь, оттуда доносились громкие крики. Гвен, не колеблясь, вошла туда и увидела одну из горничных и лакея Баррета.

— Она сбежала! — голосила горничная, — Господи, что теперь делать-то? Как это она умудрилась? Ведь дверь была заперта!

— Да, но сейчас она не заперта, — отозвался Баррет, — стало быть, она ее открыла.

— В чем дело? — с порога осведомилась Гвен, — почему такой шум?

Оба обернулись к ней. Горничная всплеснула руками, закрыла ими лицо и начала всхлипывать. Баррет оказался куда крепче. Он поклонился девушке и пояснил:

— Мисс Харгрейв нет в комнате, мадам. Судя по всему, она сбежала.

— О, — отозвалась Гвен абсолютно равнодушно и крайне спокойно, — в самом деле?

— Я собственноручно ее здесь запер, мадам, — начал нервничать лакей, — и проверил, хорошо ли. Все было в порядке. А теперь…! — он вздохнул и махнул рукой.

— Какая жалость.

— Что здесь происходит? — послышался голос Джека за спиной Гвен.

Она обернулась с самым непроницаемым лицом, на которое только была способна, хотя на самом деле ей хотелось на месте выложить ему все, что она о нем думает.

— Что ты здесь делаешь? — удивленно спросил он, — тебе нужно лежать в постели.

— Уже не нужно.

— Это решать доктору, а не тебе.

— Нет, это как раз решать мне.

— Послушай, Гвен, — он нахмурился и тут вспомнил, где, собственно находится, — почему комната открыта?

Горничная рыдала навзрыд и не была способна на вразумительный ответ. Баррет потупился.

— Мисс Харгрейв сбежала, сэр.

— Как это, сбежала? — не понял Джек, — она не могла сбежать, дверь была заперта.

Гвен выразительно хмыкнула.

— В чем дело? — он посмотрел на нее, — что тебя так веселит?

— Ничего, — она пожала плечами, — дверь, оказывается, была заперта и поэтому она, разумеется, никак не могла сбежать. Помнится, бюро тоже было заперто. Интересно, куда же она делась? Испари-илась, — протянула Гвен последнее слово с истинным злорадством, — кстати, вы второго проверьте, может, она его с собой прихватила.

Баррет хлопнул себя по лбу и вылетев в коридор, помчался вниз.

— Прозевали, — резюмировала девушка, поворачиваясь к выходу.

— По-твоему, это забавно? — сурово осведомился у нее муженек.

— Очень.

— Ты как-то странно себя ведешь. Наверное, тебе все-таки стоит пойти к себе и лечь.

Она покачала головой.

— Я пойду завтракать.

— Но что скажет доктор?

— Понятия не имею и мне это неинтересно.

— Сэр! — лакей вернулся бегом и запыхавшись, отрапортовал, — второй негодяй на месте. Он сильно ругается и требует, чтобы ему развязали руки.

— Лучше всуньте ему кляп, чтобы он ничего не требовал, — посоветовала ему Гвен, — очень помогает.

Она вышла в коридор и направилась вниз, в столовую. Когда Гвен злилась, она редко кричала, ругалась и кого-то упрекала. По натуре она не была холериком и столь сильные проявления чувств не были ей присущи. Она всегда злилась тихо, молча, давая понять, что злится только тем, что язвила больше обычного. Но были в этом свои минусы. Если вспыльчивый человек взрывался мигом, кричал, возмущался, размахивал руками, но зато быстро остывал потом, то девушка злилась долго. Она могла не разговаривать не то, что неделями, месяцами. Она очень долго помнила свои обиды и держала их в памяти. Правда, было бы неверно утверждать, что Гвен никогда не кричала. Бывало всякое, но чрезвычайно редко.

Дойдя до столовой, Гвен села на стул и взяла салфетку, собираясь приступить к завтраку. Она еще не знала, как поступит. Что ей теперь нужно сделать? Говорить Джеку о том, что ей все известно или нет? Наверное, все-таки лучше сказать, чтобы у него не было никаких сомнений. И еще, в этом доме она оставаться не намерена. Отправится к отцу. Пусть он и не будет в восторге от ее приезда. Ничего, после того, как она ему расскажет, что случилось, он еще порадуется, что дочь не задержалась там слишком долго.

Джек пришел в столовую спустя пять минут. Он молча прошел на свое место, сел и посмотрел на девушку.

— Может быть, объяснишь?

— Что именно?

— Свое поведение.

— О, вам не нравится мое поведение? Неужели?

— Та-ак, — протянул он, — это уже серьезно. Сдается мне, пора вызывать врача. У тебя что-то с памятью. Или это побег мисс Харгрейв произвел на тебя такое впечатление?

— Мисс Харгрейв? А, вы имеете в виду мисс Белл. Почему бы вам не называть ее настоящим именем?

— Что ты сказала? — Джек вытаращил глаза.

— Кажется, это у вас что-то с памятью. Ее настоящее имя мисс Белл. Или вы этого не знали?

В столовой воцарилось молчание. Гвен вертела на вилке кусочек бекона, примериваясь, с какой стороны лучше его укусить. Она не утратила своего обычного аппетита.