Софья Орех - Долгий путь скомороха. Книга 1

– Так сотвори такую милость, дьяк Лаврентий, – так же тихо произнёс тот, пытаясь поймать взгляд дьяка. – Назови свои условия.

Дьяк перевёл взгляд на боярина Пешкова и хмыкнул:

– Нравишься ты мне, Антон Спиридонович. Всё ловишь на лету. А вот только от самого Светозара Алексеевича я ничего не слышу. А то может он всё по-другому думает. А, Светозар Алексеевич?

Массивная фигура боярина Скобелева напряглась, в глазах было полыхнул огонь, но он тут же опустил голову и невнятно пробормотал:

– Нет, нет, дьяк Лаврентий. Всё правильно сказал боярин Пешков. В горе своём я своеволие проявил. Будь милостив, не доноси Великому государю. Отблагодарю.

– Ох-хох-хоюшки… благодарность дело, конечно, нужное, но не самое главное. Главное – честно служить Великому государю и отечеству, – притворно озабоченным тоном произнёс дьяк, что-то записывая гусиным пером на листочке. Вздохнул и, пододвинув листок к боярину Скобелеву, добавил: – Вот ведь не хватает на нашем монашеском подворье в Акинфеевке – ни животины, ни птицы, ни кормов. Я тут всё записал, чтобы тебе, боярин Светозар Алексеевич, не забыть бы чего. Вот в конце недели и доставь всё туда. Монахи сами разберутся там – что к чему. Или возражения какие будут?

– Нет, дьяк Лаврентий, никаких возражений. Всё ты правильно говоришь. Святое дело – монахам посильную помощь оказать, – торопливо произнёс боярин Пешков и схватил листок. – Я сам прослежу, чтобы всё было исполнено, как ты сказал. А то Светозар Алексеевич в горе своём может и упустить чего.

– Услужлив ты и умён, Антон Спиридонович. При случае похвалю тебя Великому государю. Пусть знает, что и среди бояр у него остались ещё усердные к службе верные люди, – кивнул головой дьяк Лаврентий и посмотрел на стоявшую до сих пор на коленях перед ними женщину. – А теперь давайте продолжим. Я так понимаю, что это мать того мальчишки, что принёс тебе недобрую весть. И правда ли, что это не он первым нашёл твою дочь, Светозар Алексеевич?

– Мальчишка так говорит. А вот, правда или нет – мы не успели ещё проверить, – глухо произнёс боярин Скобелев. – Пригнали всех мужиков, что есть здесь у меня на подворье, чтобы он показал, кто из них приказал ему бежать сюда с… с этим известием.

– Меня сейчас больше интересует не то, кому и что сообщил мальчишка. Меня интересует, кто мог совершить такое злодейство. Хочу посмотреть на мальчишку. Выведите его сюда, – махнул холопам рукой дьяк Лаврентий. Те кинулись к стоявшим особняком в толпе дворовых людей скоморохам.

– А-а-а, дяденька Ратмир… я боюсь, боюсь! – горячо зашептал Теодорка, вцепившись в руку Ратмира и прижавшись к нему всем телом. – Я не хочу на дыбу!.. Пожалуйста, миленький дяденька… пойдём со мной… мне с тобой не так страшно. Пожалуйста, дяденька Ратмир!

– Не бойся, Теодорка. Я пойду с тобой. Не трогайте его! Я сам его сейчас выведу, – прикрикнул на слуг Ратмир и, приобняв мальчишку за плечи, вышел вместе с ним в круг перед боярским столом.

Стоявшая на коленях Елена протянула, было, руки к сыну, но, поймав взгляд Ратмира, быстро прижала их к груди и выжидательно замерла.

– Баба, пошла прочь отсюда, – скомандовал ей дьяк и, оценивающе посмотрев на Теодорку, покачал головой. – Нет, этот ещё совсем юнец. Пошёл вон отсюда, щенок, вместе со своей мамашей!

Не веря своим ушам, Елена с Теодоркой переглянулись и, не скрывая радости, кинулись друг другу в объятия и поспешили скрыться в толпе. Ратмир вздохнул с облегчением, и тоже направился было к стоявшим неподалёку скоморохам.

– А ты – стой! – неожиданно он услышал обращённый к нему голос дьяка Разбойного приказа Лаврентия. Ратмир обернулся и увидел, что дьяк смотрит прямо на него и машет ему призывным жестом.

– Иди-ка сюда, скоморох! – писклявый голос дьяка не предвещал ничего хорошего. – Я так понимаю, бояре, что до этого безбородого фигляра вы не успели добраться, – с усмешкой произнёс дьяк Лаврентий.

– Сказали же уже, дьяк Лаврентий, что послали за тобой человека, да боярин Скобелев в горе своём поспешил только начать дознание, – развёл руками боярин Пешков и покачал головой.

– Ну, ладно, ладно, не сомневаюсь я, что так и было, – опять ухмыльнулся дьяк Лаврентий и с довольным выражением лица махнул рукой в сторону Ратмира. – Вот с кого нужно было начинать, бояре. Вы только посмотрите на этого скомороха. Один вид его заставляет думать о его неблагонадёжности. Бесовское отродье – эти скоморохи. Вместо того, чтобы усердно трудиться на благо отечества и господина своего, сеять хлеб или пасти скотину какую, они мотаются по всей матушке Руси. Праздношатающиеся людишки без роду и племени. Не знающие корней своих. Не гнушающиеся ничем – ни воровством, ни конокрадством, ни прелюбодеянием…Соблазняющие честных людей бесовскими картинками, мерзкими сценками на господ и праведных служителей церкви. Исполняющие богопротивные песенки и танцы. Искушающие ваших детей угодными нечистому речами и образами. Таких надо вешать и жечь огнём сразу – без всякого дознания и суда. А некоторые очарованные этим бесовским отродьем уважаемые граждане зовут их к себе на двор, чем вводят в искушение себя, близких и холопов своих. И вот он – результат такого проступка. Вчера все вы скакали тут с этим отродьем в мерзких плясках и слушали его мерзкие песенки, а сегодня плачете горькими слезами о погибшей боярышне и страшитесь праведного дознания, – тонкий фальцет дьяка неожиданно смолк.

На дворе стало тихо. Ратмир стоял перед боярами и, внимательно слушая дьяка, вёл безмолвный разговор со своими товарищами. Он перекидывался взглядами с рыжим Василием, стариком Никифором, мысленно прикидывал расстояния до забора, до ворот. Пока дьяк говорил, в толпе незаметно растворились и исчезли карлица Авдотья и Елена с сыном.

Ратмир ещё раз вопросительно глянул на старика Никифора, но тот подмигнул ему, и в глазах Ратмира запрыгали чёртики. Лёгкая улыбка тронула уголки его губ.

– Ну, так что, бояре?! – вновь тишину пронзил резкий фальцет дьяка Лаврентия. – Я даже уверен, что этот скоморох и убил боярскую дочь. А, если и не он, то кто-то из его сотоварищей. Поэтому считаю возможным его первым сейчас вздёрнуть на дыбу, и он нам вскорости тут же и признается, что всё это сотворил он сам или же вместе со своими такими же бесноватыми приятелями. Что скажешь, Светозар Алексеевич, а?

Боярин Скобелев глубоко вздохнул и, кинув сумрачный взгляд на Ратмира, согласно кивнул.

– Вот и замечательно! – радостно воскликнул дьяк Лаврентий и, хлопнув в ладоши, громким фальцетом приказал:

– Эй, ребятушки, тащите этого скомороха к воротам. На дыбу его!

Ратмир побледнел и, прищурив глаза, напрягся всем телом. В этот момент неожиданно за воротами послышался топот конских копыт, скрип колёс, и раздался громкий стук.