Константин Тарасов - Единственный свидетель - Бог: повести

— Ага! — догадываюсь я. — Пел?

Очень похожа, думаю я. Одна матрица. И глаза такие же…

— Нет, слушал пластинки. Вы присаживайтесь, не надо стоять. Во-первых, его притащил домой этот, как там его, художник. Тоже глаза разбегались. У папы ведь мания, — говорит она с пренебрежением, — лучший органист Европы. Включил радиолу, это в первом часу, на полный звук. Потом сказал, что потребует концерт в Домском соборе, лег на кровать и захрапел.

…Подбородки одинаковые, несомненно. Характер, скорее, его органиста…

— Так вы всю ночь не спали, и эти грустные звуки — плод бессонницы?

— Ну, не хватало. Выключила радиолу и легла спать.

— И правильно сделали, — говорю я. — Но я, Валя, пришел по другому делу. Мне важно уточнить, сколько было времени, когда вы вчера вошли в костел? Вы вместе с Ивашкевич вошли?

— Я вышла из дому в половине двенадцатого. Ну, сколько тут идти, несколько минут.

— Значит, с Ивашкевич?

— Да, с Ивашкевич.

— Почему вы уверены, что вышли в половине?

— У меня распорядок, — отвечает Валя, — и я придерживаюсь.

— Похвальное качество.

На столе лежит книга в зеленом переплете — «И.Глазунов. Сочинения». Я ее открываю. На титульном листе затейливым старательным почерком написано: «Вале с пожеланиями успехов, тетя Анеля, дядя Стась».

«Папа Стась», — думаю я.

— А вот дядя Адам говорит, что вы пришли в костел около двенадцати.

— Он ошибается, — говорит Валя и прозревает: — Вы думаете, я вас обманываю?

— Нисколько. Но вам все равно, когда вы пришли, а мне нет.

— Скорее в половине. И дядя Стась так считает.

«Папа Стась», — опять думаю я.

— Я вижу, о вас заботятся Буйницкие?

— Да, любят мне книги дарить. Вон, целая полка. Я их люблю, они добрые…

Все добрые, думаю я. Был один маленький злодей, так и того удавили.

Поэтому я возвращаюсь в райотдел, чтобы сделать необходимые телефонные запросы.

Локтев молодец. Так я ему и говорю: Саша, ты молодец! Езжай в Гродно. К Клиновым.

Он просиял — самостоятельная работа! — и унесся на автобусную станцию.

Локтев молодец потому, что проявил инициативу, предугадал мои желания. Пока я обходил свидетелей, он дозвонился до ремонтного завода и получил у инспектора по кадрам основные сведения о Клинове. Образ Клинова прояснился, но дело, увы, наоборот, затуманилось еще больше.

Стенограмма такова: Клинов — механик механцеха… русский… год рожд. — 22, участник войны: сентябрь 41 — август 44… госпиталь — 6 месяцев… награды: «За оборону Сталинграда», Красная Звезда, «За отвагу»… Гроднен. пожарн. часть — 45… ремонт. з-д — 50… механик — 56… образование политехникум, заочно — 55… благодарности — 18… ведущий рационализ… премия — путевка в д/о «Дубрава»… премия — 40 р. за «Славу»… премия 30 р. к празд. Победы… приказ 232/л (наконец-то) со вторника командирован в Минск на механ. з-д… обмен опытом рацработ, четыре дня… женат — 48… Вера Васильевна… дети.: Аня — 19, Андрей — 14…

И этот человек физически уничтожен. За что?

И в Минск Саша позвонил. Действительно молодец. Справку дал инженер по рационализации. Клинов из Гродно прибыл на завод во вторник утром. Командировка отмечена, во вторник на заводе был, в среду по телефону сообщил, что нездоров. Больше не появлялся. Где остановился, неизвестно.

Ну, это-то известно, думаю я, остановили его навсегда. Уничтожили физически… и Жолтака… Отпетый, однако, убийца…

Звоню в Слоним оперативникам, чтобы срочно собрали сведения о родившемся там и проживавшем до войны Буйницком Станиславе Антоновиче.

Звоню уполномоченному по делам религии, после длительных объяснений получаю биографическую справку о Луцевиче.

«Луцевич Григорий Петрович, родился 10 мая 1916 года на хуторе Засветы Сопоцкинского района Гродненской области, белорус, учился в Друскенинкайской школе, с 1936 по 1938 годы органист Каунасской духовной семинарии, в 1938 году призван в польскую армию, музыкант военного оркестра, с 1939 по 1941 год органист костела в Заблудове, с 1941 года партизан отряда „Буря“ АК. В 1944 году вступил в Войско Польское, солдат. Демобилизован в июне 1946 года. Родители убиты террористами в 1946 году. С октября 1946 года органист. Содержание от общины получает, женат, дочь Валя».

— Спасибо! — говорю я. — И если вас не затруднит, то заодно я хотел бы получить справку о ксендзе Вериго.

Уполномоченный недоволен, верно, тем, что приходится еще раз из-за стола вставать, но мою просьбу выполняет.

«Вериго Адам Михайлович, белорус, родился 2 октября 1906 года в г. Ляховичи Барановичской области, холост, образование высшее, подданный СССР, учился в Пинской гимназии, в Пинской духовной семинарии с 1923 по 1925, в Туринском университете — факультет философский, два курса, факультет богословия с 1927 по 1932 год. Рукоположен в сан в 1933 году в Вильнюсе архиепископом Буртысом. Пребывание за границей: Италия, Турин — учеба в университете 1925–1932 годы, Польша — погребение брата — февраль 1961 года. Община римско-католическая, ксендз костела, по договору с общиной имеет ежемесячное содержание семьдесят пять рублей. Ни в одной армии никогда не служил».

Ну вот, телефонная программа выполнена. Можно передохнуть, думаю я. Через два часа приступит к делу Локтев, через три часа позвонят из Слонима. Перерыв, думаю я, устроим перерыв.

Звоню начальнику уголовного розыска.

Звоню следователю Фролову.

Они, в свою очередь, сообщают следующим начальникам, что дело стоит на мертвой точке.

Пусть постоит, думаю я. Убийца не волк, в лес не удерет. Иду в гостиницу и ложусь спать.

Просыпаюсь — вечер. Небо уже не голубое, еще не синее, солнце уже на закате, но еще не закатилось, оно, написал бы ксендз Вериго, посылает миру прощальные лучи, — светлые сумерки, любимое мое рабочее время.

Иду в райотдел. Как я и предполагал, меня ждет телефонограмма.

«Буйницкий Станислав Антонович, белорус, 1918 года рождения, учился в польской гимназии, в Вильнюсском университете. После 17 сентября учитель народной школы. Во время войны участник партизанского движения (данные не подтверждены). После войны в городе не проживал.

Прямые родственники:

Отец, Буйницкий Антон Эдуардович, рождения 1886 года, адвокат, расстрелян немцами в 1943 году.

Мать, Буйницкая Виктория Павловна, рождения 1889 года, умерла в 1945 году.

Сестра, Буйницкая Виктория Антоновна, 1910 года рождения, погибла в войну.

Брат, Буйницкий Валерий Антонович, рождения 1914 года, погиб в войну.

Сестра, Ирина Антоновна, в замужестве Климович, 1921 года рождения, выехала из города в 1951 году, местожительство не известно.

Другие родственники:

Двоюродный брат, Буйницкий Сергей Ольгердович, 1920 года рождения, бухгалтер хлебозавода, проживает: ул. Колхозная, 52».