Юрий Корчевский - Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности»

Андрей был вынужден признать его правоту. Пистолета он и в самом деле в руках не держал, и как его заряжать, прицеливаться и стрелять, имел лишь смутные представления. Однако выход нашёл.

Купил бутылку вина и в обеденный перерыв направился в цейхгауз. Служителя цейхгауза, а попросту — склада, он знал, так как тот состоял на службе в одной с Андреем канцелярии.

Служитель Пётр в это время кушал, разложив на столе лук, кровяную колбасу, ржаной хлеб и огурцы.

Поздоровавшись с Андреем, он кивнул на массивный стул.

— Садись. Коли по делу — обождать придётся, обед — дело святое. Да ты угощайся!

С этими словами он пододвинул салфетку с разложенными на ней скромными яствами поближе к Андрею.

Андрей съел кусок колбасы с хлебом. Лук он есть не стал — уж больно запах от него исходил ядрёный.

— Эх, вина бы или, на худой конец, пива, — мечтательно произнёс Пётр.

Андрей молча выставил на стол бутылку вина.

— О! Услышал господь мои молитвы.

Пётр достал две глиняные кружки.

— Я не буду, — накрыл ладонью свою кружку Андрей, — уж больно Савва крут, учует вино — за волосья оттаскает.

— Это он может, — кивнул головой Пётр. — А я хлебну немного — он ко мне не заходит.

Пётр щедро плеснул вина в свою кружку и выпил. Закрыл глаза, ощущая, как вино тёплой волной растекается по желудку. С сожалением убрал кружки.

— После допью. Чего хотел от меня?

— С чего ты решил?

— Тогда зачем вино принёс, а сам не пьёшь? — задал резонный вопрос Пётр.

— Научи меня обращаться с пистолетом! — выпалил Андрей.

— Проще простого. Приходи после службы, как Савва уйдёт.

Андрей едва дождался окончания работы.

Пётр, видимо, уже изрядно приложился к бутылке вина — щеки его раскраснелись, глаза поблёскивали. Он достал с полки пистолет, объяснил Андрею названия частей и для чего они служат. Потом медленно отвесил меркой порцию пороха, загнал в ствол пыж, заколотил туда же свинцовую пулю, ещё один пыж и утрамбовал всё шомполом. Потом подсыпал на заправочную полку пороха и взвёл курок.

— Понял ли?

— Понял.

— Целишься по прорези, нажимаешь крючок — выстрел. Пойдём со мной.

Пётр из комнатушки вывел его в длинное помещение цейхгауза. Тут на полках лежали сабли, шашки, кинжалы, стояли в пирамидах фузеи. Справа длинным рядом висели камзолы и прочее подземное обмундирование.

— Целься вон туда, в стену, и стреляй.

Андрей взял в руки пистолет, неожиданно оказавшийся тяжёлым, прицелился и нажал на спуск. Здорово громыхнуло, заложило уши, а пистолет подпрыгнул в руке.

— Это потому громко, что в здании мы, — пояснил Пётр. — Пойдём, сам зарядишь.

В каморке Петра Андрей сам зарядил пистолет, в самом хранилище снова пальнул.

— Ну, получилось? Не боги горшки обжигают. Ты, если надо, приходи, не стесняйся, — на прощание сказал Пётр.

Домой Андрей возвращался в приподнятом настроении. Обращаться с пистолетом оказалось просто. Ещё бы научиться в цель метко попадать, но Андрей понимал, что для этого нужны регулярные стрельбы. А после работы, да ещё в тёмном цейхгаузе метко стрелять не научишься. Хоть и жалко было денег, а, наверное, придётся покупать пистолет.

Неделя прошла в обычных хлопотах, в основном — писанине. Иногда Андрей, задумавшись за столом, вспоминал, как удалось задержать шкета и Федьку-амбала. Без солдат и прапорщика он бы не справился, но и Федька был очень силён. Не зря Савва удивился, когда Федьку со шкетом удалось привести в канцелярию связанными.

Андрей с нетерпением ожидал получения жалованья. И вот этот день настал.

Сразу после службы Андрей направился в лавку с оружием.

Пистолет выбрал самый простой, без украшений и витиеватой резьбы — он нужен был ему не для похвальбы перед дамами или товарищами, а для дела. К пистолету сразу прикупил пороху, свинца, пулелейку.

А ещё через день Андрея подозвал к себе Савва.

— Вот что, коли уж ты задержал Федьку-амбала, даю тебе поручение. Сходи домой к купцу… э-э-э…

— Рыбневу?

— Именно. Передай, что завтра состоится суд, пусть с утречка явится. Да сам понимаешь — он потерпевший и должен потому дать показания на злоумышленников. Адрес его помнишь?

— Помню. Ежели дома не сыщу, так у него лавка на Сытном рынке.

С лёгким сердцем Андрей направился к Нифонту. На улице солнце светит, тепло — как-никак июль, и всё лучше, чем пером скрипеть за столом. Шёл не спеша, наслаждаясь нежданно-негаданно свалившимся перерывом в работе.

Нашёл улицу. Так, как там писал купец — третий дом от собора Андрея Первозванного. Купеческий дом сразу бросался в глаза — красного кирпича, с пилястрами, входная дверь с портиком.

Андрей постучал пальцем по двери. Солидно сделано, сразу видно — не бедный человек здесь живёт.

Дверь открылась, выглянула служанка. А из-за спины ее… Андрей на миг потерял дар речи.

Перед ним стояло божественное создание. Очаровательное личико, русая коса ниже пояса толщиной в руку, высокая грудь. Одета в алый сарафан и белую вышитую рубашку.

— Вам чего? — повторила вопрос девушка, и Андрей понял, что первого её вопроса он не услышал — на него напала временная глухота. Она говорила, а Андрей любовался её пухлыми губками и ровными белыми зубами.

Тряхнув головой, чтобы отогнать навязчивое состояние ступора, он спросил:

— Это дом купца Рыбнева Нифонта?

— Он самый.

Девица улыбнулась, и Андрей ощутил, как полыхнули румянцем щёки.

— Я служитель из юстиц-коллегии. Мне бы хотелось с ним поговорить.

— Вы по тому случаю, когда папеньку ограбили?

— Именно.

— Ой, его сейчас дома нет. Но он должен быть вскорости! Пройдите в дом, если изволите. Маруся, проводи гостя.

Андрей растерялся. А если придётся ждать долго? Не осерчает ли Савва? Или всё-таки пройти на Сытный рынок? Тут и недалеко.

Но девушка сделала шаг назад и в сторону, явно приглашая его войти, и Андрей вошёл. Девушка сопроводила его в гостиную и предложила сесть на банкетку. Сама же взяла пяльцы и продолжила вышивать, украдкой бросая взгляды на неожиданного гостя.

Андрей кашлянул, привлекая внимание.

— А вы кто же ему будете?

— Младшей дочкой, меня Василисой звать.

— А меня — Андреем, — запоздало представился он.

— Я уж думала — у вас имени нет, — засмеялась Василиса, и у Андрея сладко заныло в груди.

— На службе я, послан известить вашего папеньку о дне суда.

— Ну так скажите мне, я передам.

— Не положено, надо лично.

— И давно вы служите?

— Два года уже.

— Ой, как интересно! Расскажите что-нибудь!

— Не положено.

— Фу! — надула губки девушка. — А правда, что один разбойник здоровенный был — такой, как… — она замолкла, подыскивая сравнение, — …как вот этот шкаф?

Она указала на шкаф — явно заморского происхождения, стоявший в углу. «Наверное, дорого стоит, — подумалось Андрею, — больше, чем моё жалованье».