Энн Перри - Душитель из Пентекост-элли

– Мама? – В голосе Джемаймы звучал настоящий страх. Дэниел внимательно следил за сестрой.

– Возможно, они и сердятся на него, – ответила миссис Питт, глядя в их серьезные лица. – Но они поймут, что ошибаются, потому что он сделал все, что сделал бы каждый на его месте. А если была совершена ошибка, то это была ошибка всех, а не только его.

– О! – воскликнула девочка. – Я поняла. – Она вернулась к своей тарелке с овсянкой и задумчиво стала есть.

Дэниел, посмотрев на сестру, а потом на мать, глубоко вздохнул и тоже принялся за еду.

– Сегодня я провожу вас в школу, – объявила Шарлотта детям. – Погода хорошая, и мне хочется пройтись с вами. – Она опасалась, что за стенами дома их ждут репортеры и что из толпы могут начаться выкрики, и не хотела, чтобы Грейси приняла удар на себя, а сын с дочерью оказались свидетелями какой-либо словесной баталии. Ей самой придется сделать все, чтобы держать себя в руках.

Но случилось так, что настоящие неприятности начались только после дневного выпуска газет. Тогда все приняло крайне неприятный оборот. Кто-то дал в газеты зловеще подробный репортаж об убийстве Норы Гаф, с описанием всех признаков и симптомов удушения. На этот раз такие подробности, как поврежденные пальцы и ногти, связанные изощренным способом ботинки и облитое водой тело убитой, стали всеобщим достоянием. Пресса ничего не обошла вниманием, и, разумеется, новую смерть тут же сравнили со смертью Ады Маккинли. В газетах печатались большие фотографии испуганного и подавленного Костигана. Его лицо больше не называли злобным, а скорее, утверждали, что гримаса на нем – это ужас перед жестокостью правосудия, под колеса которого попал простой человек. В каждом репортаже то и дело мелькало имя Питта. Обвинения в его адрес намного превысили по количеству те похвалы, которых он недавно удостоился за быстрый арест убийцы.

Шарлотта, покинув дом, шла по тротуару, остро ощущая чужие взгляды из-за отодвинутых занавесок, и ей казалось, что она слышит за спиной шепот. Молодая женщина представила себе, сколько приглашений на чай она теперь не получит, сколько знакомых при встрече сделают вид, что не заметили ее, и как поспешно будут находиться предлоги о неотложных делах при каждой неожиданной встрече. Но это мало беспокоило миссис Питт. Душа у нее болела только за Томаса и детей. Она готова была защищать их до последнего вздоха, если бы кто-то вздумал обидеть их.

Теперь же она шла, высоко подняв голову, не глядя ни направо, ни налево, и поэтому, завернув за угол, налетела на старого майора Кидермана, выгуливающего собаку.

– Простите, – поспешно извинилась Шарлотта. – Прошу извинить меня. – Она собиралась сказать еще что-то, но старый знакомый перебил ее.

– Пришла беда, открывай ворота, дорогая леди, – тихо сказал он и чуть приподнял шляпу. – Тяжело, я понимаю, но ничего не поделаешь. – Он смущенно улыбнулся.

– Спасибо, майор. Вы так… – Миссис Питт запнулась, не зная, что сказать: «добры», «мудры»? И то, и другое слово казалось ей не очень подходящим. – Спасибо вам, – еще раз сказала молодая дама неуверенно и тоже улыбнулась с неожиданной, но искренней теплотой.

Позже она забрала Дэниела и Джемайму из школы и привела их домой. Какая-то девушка, увидев Шарлотту, перешла улицу с выражением явной неприязни на худом лице. Другая женщина с тремя детьми поспешно провела их мимо Шарлотты, пряча глаза. Девочка в платье с воланами, которую вела эта женщина, остановилась было поговорить с Джемаймой, но ей было строго приказано не задерживаться.

На углу мальчишка, продававший газеты, выкрикивал последние новости:

– Полиция повесила не того человека! Новое убийство в Уайтчепеле! Костиган невиновен! Читайте об этом! Еще одно ужасное убийство в Уайтчепеле!!!

Миссис Питт поспешно прошла мимо него, отвернув лицо. И отнюдь не потому, что опасалась, что мальчик предложит ей газету или будет ждать, что она купит ее. Шарлотта шла так быстро, что дети еле поспевали за ней. Вскоре бедняжкам пришлось бежать, чтобы не отстать от матери, которая в одно мгновение взлетела по ступеням крыльца и с такой силой толкнула дверь, что та распахнулась и с грохотом ударилась о деревянный ограничитель на полу.

В дверях кухни стояла Грейси со скалкой в руках. Горничная была настолько разгневана, что потеряла дар речи, но, увидев хозяйку и детей, с облегчением вздохнула.

Шарлотта неожиданно расхохоталась, а затем вдруг расплакалась. Перепуганные малыши терпеливо ждали, когда она успокоится и вытрет слезы. Наконец их мать шмыгнула носом и полезла в карман за носовым платком.

– Мойте руки, дети, будем пить чай, – приказала она. – А потом почитаем. Я найду вам «Ветер в ивняке».

У Питта день был еще хуже. Сначала он наведался в полицейский участок в Уайтчепеле, чтобы узнать, нет ли новостей, а потом намеревался нанести визит Финли Фитцджеймсу. Новостей не было. Все, кого он видел в участке, казались усталыми и расстроенными. Здесь никто не сомневался в виновности Костигана. Не всем хотелось, чтобы его повесили, однако с этим пришлось смириться. Такова расплата за преступление. Всегда так было. Теперь же все чувствовали неприятную коллективную вину, чувствовали себя соучастниками. Именно их сейчас винили в смерти Альберта – и не только газеты, но и простые люди на улице. На одного констебля плюнули из толпы, другого обругала группа подростков. А в констебля Бинса и вовсе запустили пивной бутылкой, и она, угодив в стену над его головой, разлетелась вдребезги.

В это серое холодное утро все полицейские выглядели очень серьезными и растерянными.

Появился плохо выбритый инспектор Юарт: на щеках у него был порез, под глазами виднелись темные круги, а на тонкой сухой коже щек – ссадины.

– Есть новости? – механически спросил его Томас.

– Ничего. – Юарт даже не повернулся в его сторону, избегая смотреть суперинтенданту в глаза.

– Что слышно от Леннокса?

– Пока ничего. Он сейчас работает.

– А как с другими свидетелями?

– Нашел лишь двух. Не очень удачных, – с горькой улыбкой ответил инспектор. – Не так просто объяснить жене или сестре, как это было в деле с Кейлом, что полиция хочет поговорить с мужем только потому, что он может оказатьcя ценным свидетелем убийства в борделе. Можете быть уверены, что теперь Сидни Аллардайсу не придется рассчитывать на хороший ужин дома в течение бог знает скольких вечеров. – В голосе полицейского не было сочувствия – скорее, наоборот, в нем звучало злорадство.

– Свидетели видели кого-нибудь? – Питта интересовало только это.

Юарт медлил с ответом.

– Кого они видели? – настаивал Томас, заподозрив коллегу в том, что тот что-то утаивает. Это его напугало. – Фитцджеймса?