Нэнси Бильо - Чаша и крест

Герцог Норфолк прокашлялся:

— Леди Мария, я тоже считал этих людей своими друзьями, но нельзя не признать, что их устранение способствует вашей же безопасности.

— Не говорите мне этого, — заявила она, и в голосе ее прозвучали повелительные нотки. — Я ни за что не пожелаю, чтобы ради моего спокойствия проливалась кровь добрых христиан. — Принцесса вдруг опустила голову. — О, вы не знаете, что это такое — быть причиной страданий других людей! — простонала она. — Никто не знал этого так, как моя несчастная матушка. Мужчины шли на мученическую смерть и готовы были пожертвовать чем угодно, лишь бы не бросать своего дела. И что со мной теперь будет? — По увядшим щекам принцессы потекли слезы.

Тут вмешался Гардинер: он сказал, что у леди Марии был трудный день и она устала. Норфолк вышел, чтобы отдать своим людям приказ приготовиться к отъезду принцессы.

Она снова нежно обняла меня:

— Не знаю, когда мы вновь встретимся с вами, Джоанна. Прошу вас, умоляю, впредь будьте более осторожны.

Я мягко высвободилась из ее объятий:

— Прошу прощения, леди Мария, но я не совсем поняла. Более осторожна, чем когда?

Она тяжело вздохнула:

— Приехать в гости к Гертруде Кортни и несколько недель подряд оставаться в ее доме… Это было неблагоразумно с вашей стороны. Я очень люблю маркизу, но она вся во власти безрассудных страстей. Признаюсь, я очень удивилась, когда узнала, что вы с ней сблизились. Я думала, Джоанна, что вы вполне счастливы у себя в Дартфорде.

— А разве не вы, — медленно проговорила я, — послали Гертруду в Дартфорд, чтобы разыскать меня и забрать с собой в Лондон? Она сама призналась мне в этом.

Леди Мария еще больше испугалась:

— Что вы, что вы! Зачем мне это делать? В последний год я переписывалась с Гертрудой, это правда, но в письмах не упоминала никого из своих друзей. Это было бы крайне неблагоразумно.

Снова появился Норфолк со свитой принцессы, и продолжать разговор больше не было возможности. Леди Мария обратилась ко мне в последний раз.

— Джоанна, мы должны верить во всемогущего Бога, Создателя нашего и Искупителя, — горячо проговорила она. — Молитесь Непорочной и Святой Деве Марии, да укроет Она от опасности наших возлюбленных друзей.

Я обещала ей это, и она удалилась.

Люди, ждавшие за дверью, — Ричард, слуга Норфолка, и двое священников из Винчестер-Хауса — с шумом вошли в комнату. Епископ взял у одного из священников какие-то документы.

— Мне интересно вот что, — проговорил он, как бы размышляя вслух, в то время как глаза его изучали бумаги, — кто же все-таки велел Гертруде Кортни отыскать вас в Дартфорде и привезти в «Алую розу»?

— Возможно, я что-то перепутала, — ответила я, стараясь говорить как можно спокойнее.

Епископ Гардинер отдал первую часть бумаг обратно своему помощнику и знаком велел ему подать следующую.

— Да уж, мне прекрасно известно, что по части путаницы вы у нас большая мастерица, — обронил он.

Нет, нельзя позволить себе попасться на крючок Гардинера. Лучше уж пусть считает меня полной дурой, лишь бы только он никогда не узнал о том, что я обнаружила в прошлом году в Дартфордском монастыре.

Пока епископ изучал документы, в комнате стояла тишина. Норфолк с Ричардом ушли, я даже не сразу заметила это. Интересно, покинул ли герцог Норфолк Винчестер-Хаус? Неужели он оставил меня на растерзание Гардинеру? При одной лишь мысли об этом я вся покрылась холодным потом, несмотря на то что внутри у меня все пылало.

Епископ откинулся на спинку своего огромного кресла.

— Однако высоко же вы метили, собираясь выйти замуж за Монтегю, — сказал он задумчиво. — Кое-кто считает, что барон вполне мог претендовать на трон. Уж не вообразили ли вы, что достойны стать королевой Англии?

— Я, как и вы, верноподданная его величества Генриха Восьмого, — ответила я.

По его лицу пробежала улыбка.

— В прошлом году, когда я предложил, чтобы вы вышли замуж, хотя бы для видимости, чтобы лучше способствовать делу истинной веры, вы, помнится, страшно возмутились и весьма убедительно изображали оскорбленную добродетель. Кто бы мог подумать, что вы бережете себя для более выгодной партии, такой как барон Монтегю, например. Но он человек слишком мирской и суетный, не такого мужа я хотел бы для вас. Впрочем, теперь это уже не важно… во всяком случае, баронессой вам уж точно не бывать.

Смысл его последней фразы не сразу дошел до меня. А когда я наконец поняла, то потрясенно прошептала:

— Стало быть, вам все равно, что будет с Монтегю, семейством Кортни и сэром Невиллом?

— Они для меня пустое место, — спокойно подтвердил Гардинер. — Впрочем, и вы тоже, сестра Джоанна. Я бы и пальцем не пошевелил ради того, чтобы спасти вас от Тауэра, если бы вы не втерлись в доверие к леди Марии. А поскольку заботу о вашем благополучии проявляет сама дочь его величества, то и я следую ее примеру.

— Я не нуждаюсь в ваших заботах. — Я из последних сил отчаянно пыталась держать себя в руках. Но чувствовала, что еще немного — и я взорвусь.

Епископ несколько мгновений изучающе рассматривал меня.

— А помимо всего прочего, я не уверен, будет ли считаться законным союз между мужчиной и женщиной, которая сознательно постриглась в монахини и приняла обет целомудрия. Король, кстати, уже вполне определенно высказал свои взгляды по этому вопросу. Во время следующей аудиенции мы с ним как раз собираемся обсуждать данную проблему.

В это время снова появился Норфолк, и у меня просто гора с плеч свалилась. Они с Гардинером о чем-то недолго посовещались, после чего герцог сделал мне знак:

— Нам пора.

— Погодите, Томас, — сказал Гардинер.

Он шепнул что-то одному из своих подчиненных, и через минуту паж внес в комнату на вытянутых руках плащ черного бархата, украшенный золотой буквой «В».

— Нам не хотелось бы, чтобы протеже леди Марии простудилась и заболела, — пояснил он.

— Благодарю вас, епископ Гардинер, — сквозь зубы проговорила я, заворачиваясь в тяжелую ткань.

— Di te incolumen custodiant, [9] Да хранит вас Бог (лат.). — отозвался он, с удовольствием произнося любезную фразу на латыни.

Вход в обширный Говард-Хаус освещался пламенем факела. Под ним прямо на земле крепко спал человек. Норфолк спрыгнул с лошади и пнул его ногой:

— Просыпайся, хам!

Из дверей выскочило несколько перепуганных слуг, которые должны были отвести наших лошадей на конюшню.

Ричард помог мне спешиться. Все тело мое от шеи до кончиков пальцев ныло от усталости.

— И долго мне здесь оставаться? — хриплым голосом проговорила я.

Ричард только пожал плечами.

Норфолк тоже услышал мой вопрос.

— Недолго, — ответил он. — В самое ближайшее время я отправлю вас в Стаффордский замок.