Елена Михалкова - Тайна замка Вержи

Где же Птичка?!

– Я, Николь Огюстен, призываю всю силу камня и небесных тел…

Едва уклоняясь от сверкающего лезвия, Венсан успел подумать, что выбрал для себя крайне нелепую смерть. Погибнуть за то, во что веришь, – еще куда ни шло. Но сдохнуть, защищая то, что высмеивал всю свою жизнь, – это совсем никуда не годится.

Лекарь отпрыгнул за стол, на котором валялись объедки ужина стражников, резко присел, уходя от удара, поскользнулся и упал на спину. Стол опрокинулся на него, придавив к полу, а меч вонзился в деревянную поверхность мигом позже. Рядом с Венсаном упал рассеченный надвое огрызок яблока.

– …и прошу у тебя, чтобы исполнилось мое желание!

Утробный рев заглушил голос Николь. Поднявшись с пола, качаясь, как раненый бык, Жан Лоран двинулся на девочку.

Венсан оцепенел. Что за дьявольская сила живет в этом человеке?! Удар, который он нанес Мортемару своим кастетом, должен был обездвижить того на ближайшее время. Ушиб сердца, сломанная грудина – вернее было бы бить только в висок, но лекарь побоялся, что Мортемар увернется.

Черт возьми, да он своими ушами слышал хруст перебитой кости!

Однако маркиз шел на Николь, оскалив желтые зубы, на ходу вытаскивая из ножен узкий кинжал.

– Николь! – изо всех сил заорал Венсан, извиваясь в попытках выбраться из ловушки. Над ним Гуго де Вержи, грязно бранясь, пытался вытащить из столешницы застрявший в ней клинок. Но лекарь больше не смотрел на него. Все его внимание было приковано к девочке, поднявшей на ладони черный камень с проблесками красных нитей, и быстро приближающемуся к ней маркизу.

– Николь!

Она не слышала. Не сводя взгляда с луны, Птичка выкрикивала слова, которые должны были вернуть к жизни ее мать.

Маркиз занес для удара руку с кинжалом.

– Николь, беги!!!

Она не успела назвать только имя. Нож Мортемара вошел в ее тело, и девочка громко ахнула, будто выдыхая весь воздух, что был у нее внутри.

А потом она вывернулась как-то неестественно, и осела, и мягко повалилась набок, и Венсан увидел, как свет звезд отражается в стекленеющих глазах.

Он застыл, и время тоже застыло, и тысячи маятников отбили тысячи человеческих жизней, пока Венсан смотрел на ее запрокинутое к небу лицо. А потом его собственная жизнь вспыхнула и сгорела, и остался только серый пепел.

Он даже не почувствовал боли, когда Гуго де Вержи, выдернув наконец свой меч, задел острием его плечо. Только услышал треск рвущейся ткани, а потом что-то теплое потекло по коже.

«Маркиз ее убил».

Жан Лоран, опустившись на одно колено, поднял камень, выпавший из ладони Николь. Его скрюченные от боли пальцы вцепились в стену. С мучительным стоном маркиз выпрямился и ощерил зубы на луну.

– Я! – прохрипел он. – Жан Лоран де Мортемар! Призываю! всю силу небесных тел!..

Он сделал шаг и чуть не упал, споткнувшись об откинутую руку Николь. Некоторое время маркиз смотрел себе под ноги непонимающе, словно забыв, откуда взялось здесь это тело, а затем брезгливо пнул его.

– …и хочу! Чтобы исполнилось!..

Оцепенение Венсана спало в тот миг, когда он увидел, как дернулась от удара безжизненная кисть Николь. Там, где был только пепел, вдруг взметнулась слепящим белым пламенем нерассуждающая, исступленная ярость.

Граф де Вержи посмотрел сверху вниз на поверженного противника и скривил губы. Слишком легкая смерть для такого поганого отродья! Он опустил меч, целясь клинком в горло лекаря, но вдруг стол, который Гуго небрежно придавливал коленом, подбросило вверх, и клинок скользнул о дерево, вместо того чтобы рассечь беззащитно подставленную шею.

Граф де Вержи едва устоял на ногах. Он не верил своим глазам: лекарь, которого он уже считал трупом, отшвырнул стол, поднялся и теперь шел к нему, покачиваясь, со странным блеском в глазах. Прежде Гуго сказал бы, что проделать такое под силу только Жану Лорану.

Он присмотрелся к Бонне. Губы лекаря шевелились, и, прислушавшись, граф разобрал:

– Я, Венсан Бонне, призываю всю силу…

Гуго все понял. Верно говорят, что умалишенные бывают чудовищно сильны, когда на них накатывает приступ помешательства.

– Ты взбесившийся пес, – с отвращением процедил он. – Я должен был понять это раньше.

Лекарь с тем же диким блеском в глазах направился к нему – раненый, безоружный, перепачканный в крови.

Что ж, безумец сам выбрал свою смерть. Гуго усмехнулся и выбросил вперед руку с мечом, готовясь вспороть негодяю живот.

Он так и не понял, как Бонне смог увернуться от удара. Но только клинок рассек пустоту, а в следующий миг лекарь уже стоял рядом с ним. Кастет врезался в голову Гуго де Вержи, раздробил ему висок и убил его раньше, чем граф повалился под ноги Венсану.

Маркиз обернулся на звук упавшего тела, и слова застыли на его губах.

– Гуго?!

Этого не могло быть. Гуго де Вержи, его соратник и друг, лежал на каменных плитах в луже собственной крови.

– Как?.. – прошептал Мортемар.

Убит? И кем – этим ничтожеством?!

Он перевел взгляд на лекаря.

– Ты, Жан Лоран де Мортемар, – медленно проговорил Венсан, – умрешь здесь, призывая всю силу камня, который не поможет тебе.

Он наклонился и вынул меч из руки мертвого графа.

– Ты, – сказал Венсан, приближаясь к изумленному Мортемару, – ты останешься в памяти не правителем, а предателем. А потом тебя забудут.

Жан Лоран пришел в себя. Он здраво оценил безумный блеск в глазах лекаря, уверенность, с которой тот держал меч, и отринул мысль, что лекарю удалось справиться с Гуго лишь волей слепого случая. Нет, перед ним стоял человек крайне опасный! Он не даст ему закончить обращенные к камню слова, он будет нападать, и не дай бог Жан Лоран собьется или оговорится!

Маркиз быстро взглянул на луну и, убедившись, что она по-прежнему ярка и огромна, бережно положил камень на парапет.

В этот миг Венсан нанес удар. Но меч Мортемара отразил его. Искривленный персидский клинок, тяжелый, обоюдоострый, с переливающейся серебряной волной посередине закрутился вокруг маркиза будто бы сам по себе. Венсан попятился, избегая сверкающего смертоносного диска.

Противники закружили по башне, не спуская друг с друга глаз. За спиной Мортемара лежало тело Николь, за Венсаном – мертвый Гуго де Вержи.

– К чему тебе камень? – спросил маркиз, медленно обходя упавший стол, разделявший его и лекаря. – Твои желания ничтожны!

Он сделал обманный выпад, надеясь достать врага с одного удара. Однако впервые в жизни ему достался противник столь же быстрый, как он сам. Лекарь уклонился и ответил встречным выпадом, который достиг бы цели, если бы не огромный опыт Мортемара. Маркиз подался назад, и клинок сверкнул в дюйме от его лица.

– Что ты хочешь? – выкрикнул Мортемар. – Богатства? Славы?