Владимир Андриенко - Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора

– Я всё ещё вас не понимаю.

– Ваша биография вами словно выучена наизусть. Никаких лишних воспоминаний. Я прочитал все это в вашем деле. Четкие и ясные ответы на вопросы. Вы в первый раз учитесь в разведшколе?

– Вы намекаете на то, что я соврала?

– Пересказали «легенду». Вам знакомо слово «легенда». Это личность, которую агент «надевает» на себя. Но стать другим человеком довольно трудно, Ольга. Поэтому лучше всего, если легенда будет немного походить на твою собственную жизнь. У немцев так много хорошей литературы по этому поводу.

Дроздова ничего не ответила Лаврову. Тот внимательно смотрел на её реакцию. Девушка покраснела и с трудом сдерживалась от резкой отповеди. Лавров задал новый вопрос.

– А сколько зарабатывал ваш отец, Ольга? Он был учителем в восьмилетке?

– Я не могу сказать точно. Что-то около 200 рублей. В моей семье дети не задавали такие вопросы родителям.

– Но ваши родители наверняка разговаривали при вас о средствах к жизни.

– Пусть будет 200 рублей.

– А сколько получал учитель гимназии в городе Воронеж до революции?

– Этого я не знаю. Тогда я еще не родилась.

– Но ваш отец должен был это знать, Ольга.

– Мой отец после окончания Гражданской войны закончил ИНО 29 29 ИНО – Институт народного образования, Советская власть после победы в Гражданской войне начала создавать ИНО для подготовки новой интеллигенции из среды рабочих и крестьян. как и моя мать. Так они стали учителями.

– Но ведь не мог ваш отец не сравнивать заработную плату при царе и при советской власти.

– Зачем?

– Да чтобы узнать, что изменилось в жизни после той крови, что пролилась в революцию. Учитель Ростовской гимназии в 1913 голу получал жалование в размере 85 рублей. Думаю, в Воронеже было также. Если по покупательной способности приравнять это к советским заработным платам, то получится, что жалование учителя вследствие революции снизилось почти в пять раз.

– И что?

– Заработная плата учителя в Ростове в 1936 году равнялась 165 советским рублям. Меня научили обращать внимание на мелочи. И я стал изучать эту информацию. Когда готовят «легенды» на такое внимания никто не обращает.

– Что вы хотите сказать, господин инструктор?

– Ничего. Просто веду беседу и задаю вопросы.

– И на основании ответов вы станет делать выводы?

– А зачем же я задаю вопросы, если не стану делать выводов, Ольга. Тогда наша беседа станет напрасной тратой времени. А вот времени у меня как раз мало…

Разведшкола Абвера Брайтенфурт.

Апрель, 1942 год.

Майор Лайдеюсер.

Лайдеюсер поднял трубку. На лини был полковник Штольце.

– Лайдеюсер у аппарата! Рад слышать вас, господин полковник.

– Как двигаются нашит дела?

– Я отобрал людей для выполнения задания.

– Вот как?

– И готов предоставить вам список!

– Кто во главе группы?

– Инструктор Лавров.

– Все-таки он? А вот у меня большие сомнения по Лаврову.

– Господин полковник, чего вы опасаетесь? Того что Лавров станет работать на другую сторону? Я не исключаю такой возможности.

– Что вы задумали, Лайдеюсер?

– Об этом я доложу вам в своем отчете, господин полковник. Но дайте мне самому принимать решения.

– Хорошо. Я жду вашего отчета!

Штольце бросил трубку.

Рядом с Лайдеюсером был полковник Аренберг, начальник абвершколы.

– Что он сказал?

– Мы сами станем принимать решения, полковник.

– Штольце не станет вмешиваться?

– Не в этот раз.

– Но Штольце не такой человек, чтобы не вмешиваться. А он на хорошем счету у адмирала.

– В этот раз, полковник, он не захочет слишком приближаться к делу. Штольце станет в первые ряды только после того, как мы успешно все завершим.

Аренберг хорошо понимал Лайдеюсера. Он сам был в таком же положении, как и его заместитель. Он подбирал только крошки со стола победителей.

– Вы думаете, что операция согласована? – спросил Аренберг.

– Я знаю Штольце давно. Он все проведет как плановую обычную заброску агентов. Разве не для этого существует наша школа? Он говорил со мной об операции по телефону. А это значит, что он не намерен ничего скрывать. Но как он говорил? Одни неопределенные намеки. Прозвучала только фамилия Лаврова. И в случае чего сам Штольце скажет, что предупреждал меня об этом человеке.

– Меня он вообще не посвятил ни в каике детали.

– Он желает сыграть в опасную игру, полковник. Обыграть СД. И показать какой он большой профессионал. Он избавился от обер-лейтенанта Нойрмаера. Хотя разведчик это был отличный. И что теперь? Он на той стороне! Штольце отстранил меня от настоящей работы!

– Но если сейчас он не станет вмешиваться, то всё получится.

– Я привлек вас, полковник, как союзника. Но сам Штольце ничего не знает про это.

– В конце концов, я ваш начальник здесь, и ничего преступного вы не совершили, майор.

– Если Штольце узнает, то он будет в ярости.

– Но он ничего не узнает. Давайте по делу.

– Я отобрал группу. Лавров, Дроздова, Шигаренко.

– Шигаренко? Этот тот здоровяк? Но его показатели самые низкие среди курсантов группы Geheimdienst 30 30 Группа разведки. . Если он чем и выделяется, то только физической силой.

– Именно поэтому я его и выбрал, полковник.

– Но капитан Глазенап подал рапорт на этого курсанта! Он настоятельно рекомендует его отчислить из состава курсантов и отправить в лагерь.

Лайдеюсер этого не знал.

– А в чем причина?

– Я приглашу сюда самого капитана Глазенапа и он сам все расскажет.

– Тогда и инструктора лейтенанта Герзе пригласите. И обер-лейтенанта Битнера.

Комендант школы Глазенап Игорь Леонидович был русским. Большевиков ненавидел и всех курсантов мерил по силе их враждебности к Советской власти.

Обер-лейтенант Битнер крепкий немец был инструктором по боевой подготовке. Прошел многие горячие точки и был инструктором в полку Бранденбург. В 1940-1941 годах сам принимал участие в боевых операциях. После ранения осенью 1941 года на восточном фронте переведен инструктором в Брайтенфурт.

– Господа! – обратился к присутствующим Аренберг. – Мы готовим к заброске очередную группу. И майор Лайдеюсер, мой заместитель, отобрал следующих курсантов: Шигаренко из группы Geheimdienst, Дроздову из группы Funkaufklärung 31 31 Группа радиоразведки. , и возглавит группу инструктор нашей школы Лавров. Мы хотим знать ваше мнение. Прошу вас господин обер-лейтенант.

Битнер сказал:

– Шигаренко обладает хорошей физической подготовкой. Инструктор Лавров также. По Дроздовой ничего не скажу. Я с ней не занимался. Это курсант фрау Герзе.

– Вы ободряете состав?

– Оба парня хороши в своем деле. Лучших вам не подобрать, – ответил Битнер. – Это если их ждет трудная работа, при которой потребуется физическая выносливость.