Владимир Андриенко - Сотрудник Абвера: «Вдова». Метроном смерти. Бомба для генерала [litres самиздат]

***

Харьков.

Ул. Сумская, дом № 100.

Управление службы СД генерального округа «Харьков».

Ноябрь, 1941 год.

Гауптштурмфюрер Вильке.

Гауптштурмфюрер Вильке продолжил собирать сведения нужные ему в будущем. Благо, что начальство пока активно не мешалось в его работу. Утром 16 ноября он прибыл в задание, где разместилось гестапо Харькова. Он знал о созыве совещания у начальника оберштурмбаннфюрера Клейнера.

– Герр Вильке? Рад, что вы приехали раньше остальных, – сказал Клейнер. – Прошу вас зайти в мой кабинет.

– Как прикажете, герр оберштурмбаннфюрер.

– Прошу вас садитесь, Вильке.

– Благодарю.

– Вы уже знаете о катастрофе, которая произошла в городе.

– Знаю. Я был на месте.

– И что вы скажете?

– А что тут можно сказать, герр оберштурмбанфюрер? Я не один раз говорил полковнику Гейдену и самому генералу фон Брауну об опасности, которая им угрожает. Но разве стали они меня слушать?

–Оказалось, что предупреждали не только вы, герр Вильке. Отчет о работе отправил и полковник Штольце, где жаловался на то, что к его словам никто не прислушался. Но вопрос сейчас не в этом. Кто будет за это отвечать, герр Вильке?

– Отвечать станут те, на кого эту ответственность возложат. И от нас с вами это уже не зависит, герр оберштурмбаннфюрер. Можете мне поверить, ибо я разбираюсь в подобных делах.

– Но я как начальник гестапо Харькова должен принять меры, герр Вильке.

– А что вы можете сделать в этой ситуации?

– Покарать виновных! – заявил Клейнер.

– Виновных? Но виновные в этой акции находятся далеко отсюда. Для того чтобы их покарать надо взять Москву.

– В результате взрыва русских мин погибли немецкие солдаты! А это доказательство того что население города не откликнулось на наши призывы о разминировании зданий Харькова.

– А что могло сделать население, герр Клейнер? Это работа саперов из группы полковника Старинова. Того самого, которого Муссолини объявил своим личным врагом.

– До него еще дойдет время. А нынешним вечером будут расстреляны 50 коммунистов города.

– Коммунистов?

– Они арестованы как члены коммунистической партии, а значит как враги.

– И вы полагаете, герр Клейнер, что эти люди причастны к взрывам?

– Да мне нет дела до их причастности, гауптштурмфюрер. Но не можем же мы оставить этот акт без внимания? Если есть жертвы со стороны немцев, то должны быть жертвы со стороны русских. Кроме того! Я приказал взять 1000 заложников от населения города. И при дальнейших выступлениях против немецких вооруженных сил они будут расстреляны.

– Иными словами это простая система заложников.

– Простая, но весьма эффективная, герр Вильке.

– Сомневаюсь в большой эффективности такой системы, но я занимаюсь не репрессиями, герр Клейнер. Моя работа – поиск вражеской агентуры. Контрразведка.

– Но вы сотрудник СД и у нас с вами есть общие задачи.

–Я служу по другому ведомству, герр Клейнер. Потому вам нет необходимости согласовывать такие действия со мной.

–Однако искать сотрудников, чья халатность привела к гибели генерала фон Брауна – это в моей компетенции.

– Вы хотите сказать, что виноват я?

– Этого я не говорил.

– Я скажу вам правду, герр Клейнер, что я сам вины с себя не снимаю. Я недостаточно настойчиво работал с генералом и его первым адъютантом. Я не сумел убедить их в том, что опасность им грозит серьезная. Но дело собственно не в этом. В моих руках нити харьковского подполья. В моих. Среди участников подполья мой человек.

–Я знаю о вашей миссии, герр гауптштурмфюрер.

–Отлично, герр Клейнер. И вам, как никому иному известно, что хватать первых попавшихся на улицах и расстреливать их – шаг мало эффективный. Или вы думаете, что большевики станут сами вам сдаваться, если вы пригрозите растерять заложников? Вынужден вас разочаровать, герр Клейнер.

– Но все же метод с заложниками приносит результаты.

– Чем больше вы расстреляете русских, тем крепче будет их ненависть к нам.

– Вы предлагаете не расстреливать? – усмехнулся Клейнер.

– Я предлагаю во всем соблюдать меру. Их подполье и их диверсионные группы продолжат работу. А борьба с ним это уже ваша задача. Не так ли? А сейчас у меня нет времени для пустой болтовни, герр оберштурмбаннфюрер. Прощайте!

– Подождите, гауптштурмфюрер! Сейчас, герр Вильке, вы не в том положении, чтобы ссориться со мной.

– Герр оберштурмбаннфюрер, я уже сказал вам, что вся агентура находится в моих руках! Все что создано в Харькове – создано мною. Или вы хотите захлебнуться в крови немецких офицеров? А большевики станут выписывать такие приговоры десятками! Диверсантов у них хватает!

Клейнер самое главное приберег для концовки.

– Вы теперь служите под моим началом, Вильке.

– Как же так?

– С сегодняшнего утра вы мой заместитель в службе гестапо города Харьков.

– А моя работа в контрразведке?

– Вы более не сотрудник контрразведки «Восток» при 4-ом управлении РСХА. Приказ получен сегодня утром из Берлина, герр Вильке. И ваш опыт агентурной работы здесь пригодится.

–Герр криминальдиректор Кубицки не счел нужным сообщить мне это лично?

–У криминальдиректора много дел, герр криминалькомиссар. Отныне вы служите под моим началом!

***

Оберштурмфюрер Клаус Генке спросил Вильке:

– Нам паковать чемоданы, герр гауптштурмфюрер?

– Нет, Клаус. Мы с вами продолжаем работать.

– Здесь, герр Вильке?

– В Харькове.

– Я назначен заместителем оберштурмбаннфюрера Клейнера.

– А я? – спросил Генке.

– Остаетесь служить со мной, Клаус. А работы у нас будет очень много…

Харьков.

Ноябрь, 1941 год.

Абвер, группа 2А.

Майор Лайдеюсер сообщил Лаврову:

– Ваша информация полностью подтвердилась, господин Лавров.

– Но ведь взрывы состоялись? Насколько я мог слышать даже в этих стенах, это была работа «адских машин».

– Вы правы, господин Лавров. Но вашей вины в этом нет. Все что вы сказали мне – оказалось правой, а не дезинформацией.

– Вы считали мои сведения дезинформацией, герр капитан?

– Так считали те, кто стоит надо мной. А вам я предлагаю сотрудничество. И выбор у вас не богатый: лагерь для военнопленных или служба у нас.

– Но я уже сделал выбор, герр Лайдеюсер, в тот момент, когда передал вам сведения стратегического свойства!

– Тогда над вами висел смертный приговор, господин Лавров. А ныне только лагерь – а это не смерть.

– Неужели, герр Лайдеюсер? Ваши лагеря не многим лучше смерти.

– Итак, вы согласны? – не обратил внимания на замечание Лаврова Лайдеюсер.

– Да. Обратной дороги для меня уже нет. А перспектива попасть в лагерь для военнопленных меня не прельщает.