Илья Баксаляр - Завтрак с Машиахом

«Так, значит, Ковчег Завета находится в мечети Аль-Акса! Это меняет все условия игры. Возможно, у нас появится оружие, благодаря которому нам уже никто не будет страшен. Что же, иудеи, посмотрим, как вы теперь заговорите!» Шейх поднял руку. Гул постепенно стал стихать. Старец терпеливо ждал, пока над стадионом не воцарилось благоговейное молчание. Слышен был только трепет большого количества зеленых флагов, которые люди держали над головами.

– Мой народ! – Исин постарался вложить в это обращение всю силу своей души. – Приветствую вас на земле нашей святой Родины, на которой мы все еще живем, за что великая хвала Аллаху, – он выдержал паузу, стараясь, чтобы каждое слово проникло в сердца собравшихся. – Когда-то пророк Мухаммед после общения с Всевышним спустился с небес на небольшой кусочек земли, избрав для себя как самое святое место в мире наш Иерусалим, принеся слово Бога нам, людям, чтобы, познав великое начало, мы стали жить по законам, несущим мир и процветание, – шейх произносил речь громко и четко, выделяя каждое слово. Появилась одышка, он неожиданно замолчал, стараясь прийти в себя. Стадион замолк, ловя каждое слово святейшества. – Аллах призывает нас к добродетели и справедливости, любви к ближнему и помощи слабым. И мы свято чтим эти заповеди, ежедневно читая Коран, молясь, возносим хвалу Всевышнему, прося только одного – чтобы на нашей земле был мир. – Толпа воодушевленно поддержала слова шейха. Исин вновь поднял руку, требуя тишины. – Мы просим мира, обращаясь к небу, молим Всевышнего о ниспослании нам очищения и спасения от грехов, кои есть у каждого из нас. Но также мы, жители великой Палестины, молим Аллаха дать нам силы для дальнейшей борьбы с проклятыми оккупантами, которые уничтожают наших людей, отнимая у нас последние земли, подаренные Всевышним. Мы должны готовиться к последнему походу на своих врагов, мы обязаны изгнать их из Палестины и отправить туда, откуда они пришли, – в пески Синая. Там их место! – Послышались одобряющие возгласы. Шейх выдержал паузу, стараясь дать людям возможность выплеснуть все свои обиды. – Да вознесем хвалу Всевышнему и подготовимся к интифаде, которая принесет нам победу. Мы не должны давать покоя оккупантам. Пусть под их ногами горит земля. Им следует понять, что погибель придет в Израиль и не пощадит ни одного иудея. Ни у кого из тех, кто замарал своим присутствием нашу святую землю, не будет возможности спастись!

Мужчины и молодежь! Я обращаюсь к вам! – старец сделал глубокий вдох, готовясь произнести самую важную часть своей речи. Стадион замер в ожидании слов шейха, произносимых словно по велению Аллаха. – Вы не должны сидеть дома и ждать, когда израильтяне ворвутся в наши дома, их танки разрушат наши жилища, а самолеты разбомбят города и деревни. Мы должны вместе подняться в едином порыве под зеленым знаменем Всевышнего в последний решительный бой! Аллах смотрит на нас с небес, внушая нам веру в правое дело. Он должен гордиться мужеством и решительностью Его самых искренних последователей и благодарных сынов! – стадион молчал, даже флаги поникли, прислушиваясь к словам шейха. – Организовывайтесь в отряды, собирайте оружие. Впереди у нас последний бой! И только тогда, когда наш дух по своей мощи поднимется до небес, к нам на помощь придет святой Махди, который покарает наших врагов и принесет мир и процветание в Палестину! Смерть иудеям! Смерть! Да пребудет с нами Великий Махди! Аллах Акбар!!!»

Наступило гробовое молчание. Толпа пыталась понять смысл речи, произнесенной святейшеством. Прошла минута, другая, внезапно людское море пришло в движение, на трибунах все забурлило, словно вулкан, готовившийся к мощному извержению. Зеленые флаги взметнулись вверх, окрасив стадион в изумрудный цвет ислама, в горле у каждого участника митинга стоял ком, люди ощутили, как их охватывает новое, еще до конца непонятное им чувство, свидетельствующее о начале чего-то небывалого, грандиозного, того исторического момента, который вскоре кардинально изменит всю их жизнь. Выйдя из состояния блаженной эйфории, сторонники шейха наконец осознали всю важность момента, и вскоре из глубины души веками жаждущих свободы людей с огромным трудом, как выражение их заветных мечтаний, вырвались, словно вулканическая лава, несколько надрывных слов: «Аллах Акбар! Аллах Акбар!»

Исин, завершив речь, воодушевленно смотрел вперед, ощущая приближение девятого вала человеческих эмоций.

– Это было самое лучшее твое выступление! – прошептал Саид шейху на ухо.

Старец повернулся к телохранителю:

– Благодарю тебя, мой друг, но нам надо срочно ехать! Неотложные дела ждут нас.

Все еще находясь под впечатлением от собственного выступления, Исин смотрел вдаль, на его лице расцвела живая улыбка, полная надежд и веры в светлое будущее. Саид, не задавая лишних вопросов, подхватил кресло шейха и быстро скрылся в проходах стадиона. Через несколько минут неприметный фургон мчался по пустым улицам города в сторону Восточного Иерусалима.

***

Кейла жестом попросила Менахема уйти на кухню, а сама притаилась в коридоре за углом. Щелкнул замок, и дверь открылась. Овальская почувствовала легкое движение воздуха, шагов не было слышно. Неизвестный человек не издавал никаких звуков. Серая тень абсолютно бесшумно метнулась в комнату. Кейла молниеносно ринулась за незнакомцем, неожиданное нападение было ее любимой тактикой ведения рукопашного боя. Ее изящный, но крепкий кулак со снайперской точностью угодил точно в нижнюю челюсть незнакомца, тот успел только негромко ахнуть, а затем с грохотом упал на пол лицом вниз. Овадья, услышав шум, бросился на помощь своему начальнику. Когда он вбежал, увидел распластавшегося на полу в неловкой позе человека, голова которого была повернута вниз, Менахем не смог разглядеть лица незваного посетителя. Полковник Овальская сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и с сочувствием глядела на любителя зайти в гости без приглашения, на ее лице блуждала странная улыбка:

– Кто-то кроме меня тоже захотел попробовать твой утренний кофе! Не хочешь посмотреть на него?

– А кто это? И зачем он сюда пришел? На кофе я его точно не приглашал, – озадаченный Овадья недовольно нахмурил лоб.

– Я думаю, он пришел, чтобы убить тебя. Хотя, может, это твой хороший знакомый. Давай посмотрим, – Кейла, приподнявшись с кресла, достала из кармана наручники и ловким движением защелкнула их на запястьях незнакомца, а затем перевернула его лицом вверх. – Ты знаешь этого человека?

Овадья побледнел, желваки нервно заиграли на его скулах, ему стало трудно говорить, дыхание сперло от гнева. Руки молодого человека затряслись от внезапно вскипевшей ярости, и он набросился на мужчину, схватив его за горло, принялся со всей силы душить. Стиснув зубы, Менахем прорычал: