Юлия Ефимова - Игра вынужденных убийц

– Тринадцатый этаж, – вдруг громко сказал невысокий, полный мужчина со смешной прической из крупных кудряшек и словно сам испугался собственного голоса.

– Но ведь тринадцатого этажа в этом здании нет! – возразила девочка лет двенадцати, которая тихо терла покрасневшие глаза, прижавшись к доктору.

– И лестница в огне, – пожал плечами тот.

– Точно! – не обращая ни на кого внимания, воскликнул Константин Конев и рванул обратно в свой кабинет. – Это надо же как действует паника. Там и отдельная вентиляция, и даже огнеупорные стены. Тринадцатому этажу не страшен никакой пожар.

– Это огнеупорный сейф с автономными средствами обеспечения жизнедеятельности! – дополнил кучерявый.

Мужик в дорогом костюме вновь превратился в надменного буржуя и даже попытался закрыть перед остальными дверь в свой кабинет.

– Вы не можете нас здесь оставить! – возмутилась седая женщина, которая до этого стояла молча и смотрела на окружающих, словно выбирала к кому бы примкнуть – к плачущим или орущим. – Если у вас есть вариант спасения, вы должны взять нас с собой.

– Я никому ничего не должен, – ответил ей господин Конев, которому, как сообразил Степан, и предназначалась доставка. Конев впервые улыбнулся, видимо, потому, что его-то беда уж точно миновала. – Вам туда нельзя, это частная территория. Адам, закрывай дверь!

Но кудрявый мужчина, который как раз и вспомнил про тринадцатый этаж, застыл в нерешительности.

– Или мы спасаемся вместе, – сказал доктор твердо, – или вы погибаете с нами за компанию.

– Интересно, кто же помешает мне уйти? – хозяин кабинета откровенно издевался. – Вы или вон та почтенная дама?

– Я, – сказал молчавший до этого мужчина, который пришел с секретаршей. – Чемпион России по самбо вас устроит?

Константин Конев перестал закрывать дверь и молча оглядел предполагаемого чемпиона в пальто и с футляром за спиной, словно прикидывая, сможет он это сделать или нет и, видимо, поверив тому на слово, отпустил ручку двери.

– Значит так, – раздраженно начал давать указания хозяин кабинета, – на этаже все садятся на черный диван и ничего не трогают. Там даже салфетки стоят дороже всех ваших вещей.

Он открыл дверь шкафа-купе и внутри оказалась еще одна. Она была похожа на сейфовую. Степан видел такие двери в кино, когда преступники пытались ограбить какой-нибудь банк. Что-то нажав на дисплее рядом с дверью, так, чтоб люди, стоявшие за ним не увидели комбинацию, господин Конев первым стал подниматься по широкой белой лестнице, словно ведущей в светлое будущее.

– Мы что, оставим его здесь? – вдруг спросила рыженькая секретарша, показывая на охранника, лежащего у двери. После того, как появилась возможность спастись от пожара, она успокоилась и лишь тихо всхлипывала, стараясь отдышаться от истерики.

– Он мертв, – сказал доктор без капли сомнения в голосе. – Ему уже не помочь, и не известно, сколько нам придется там просидеть. Если долго, то лучше не стоит рисковать, ведь там не холодильная камера. Пойдемте, надо спешить – черный дым от проводки уже просачивается в приемную, а он убивает практически мгновенно, вы даже не успеете ничего понять. Поторопитесь.

После таких слов все засуетились и стали подниматься по крутой лестнице. Степа шел последним, так и не расставшись со своим огромным рюкзаком службы доставки, стараясь никого не задеть. Он наблюдал, как неуклюжий электрик все же оттащил мертвого охранника к панорамному окну приемной и, плотно закрыв дверь в коридор, с усилием затолкал под нее свою рабочую куртку. После, запыхавшись, словно бежал кросс, он неуклюжей трусцой направился в сторону входа на спасительный этаж, боясь, что про него забудут.

– Проходи, дружище, – Иваныч дыхнул на него сильнейшим перегаром. – Как тебя зовут?

– Степа, – представился он, и от волнения его голос прозвучал как-то по-детски.

– Ну, привет, Степашка, – вновь улыбнулся электрик и надел очки, которые до этого болтались у него на груди, чтобы рассмотреть парня.

Степану сразу вспомнилась его классная руководительница – у той была такая же привычка носить свои окуляры, правда, вместо грязного шнурка у нее была красивая цепочка.

– Меня можешь звать Иванычем. Ну-ка, помоги мне прикрыть эту дверь! Может, она и вправду нас спасет.

Степа снял рюкзак, примостив на ступени, но окрик сверху остановил их:

– Я велел вам ничего не трогать! Поднимайтесь сейчас же, здесь все делается автоматически. Никакой инициативы, запомните раз и навсегда, иначе я вас отправлю обратно в приемную к дебилу-охраннику! – И тут же скомандовал коренастому мужчине: – Адам, пересчитай их, чтоб никто тут у меня нечаянно не затерялся.

Степан вместе с Иванычем послушались приказа и стали аккуратно подниматься по лестнице. Дверь за их спиной, будто неповоротливый монстр, медленно и плавно захлопнулась, оставив людей в безопасном пространстве. Но молодому человеку почему-то показалось, что захлопнулась ловушка, и от этого стало некомфортно. Он даже расслышал шуршание множества замков в толще этого чудовища, словно оно было голодным и теперь присматриваясь к людям, что забрались в его логово.

Поднявшись на один пролет, Степан понял, что дверь сделала это не сама, а управлялась с большого пульта, похожего декорацию из фантастического фильма. Над ним сейчас колдовал Константин, отдавая при этом команды голосом, что только увеличивало сходство с приборной доской какого-нибудь межгалактического корабля. Степан залюбовался – ему всегда нравились новинки техники. Их огни словно бы давали надежду, что человечество может все.

Степа по-прежнему плелся последним, волоча за собой огромный ярко-желтый рюкзак, пропустив вперед даже Иваныча с его убийственным перегаром. Когда все поднялись уже по второй лестнице, электрик, шедший перед ним, вдруг остановился в проеме без дверей и громко воскликнул:

– Костик, а где же туалет?!

Степану вновь стало стыдно, но уже не за себя и свою громоздкую поклажу, а за Иваныча. После того, как тот уважительно отнесся к погибшему охраннику, молодой человек как бы взял его в команду, ведь все не так страшно, когда ты не один. Иваныч же показался ему простым и добрым, таким, как его семья, таким, как он, в конце концов. И вот теперь его новоиспеченный товарищ позорит его перед остальными.

Но когда Степа поднялся и огляделся, то понял Иваныча: тринадцатый этаж представлял собой обширное пространство, квадратов триста без перегородок и окон. Пространство, где не было ни единой двери, а значит, и места для санузла.

Молодому человеку тут же захотелось в туалет. Нет, до этого он не хотел и, возможно, еще долго бы об этом не вспомнил, но когда тебе говорят, что туалета нет и в ближайшее время не предвидится, то подсознательно сразу же начинаешь искать возможности.