Дэвид Лисс - Заговор бумаг

— Теперь, — сказал Элиас, — расскажи, что привело тебя сюда. Мало вероятно, что ты решил поправить свои финансы, положившись на удачу.

Я решил ничего не говорить Элиасу о Мириам. Мне надоело слушать его рассуждения о вдовах и красавицах еврейках. Поэтому я сказал ему, что оказался здесь, идя по следу джентльмена, показавшегося мне подозрительным.

— А почему этот человек показался тебе подозрительным?

— Он выглядел странно, — ответил я раздраженно, осматривая зал.

— В таком случае тебе придется следить за половиной жителей Лондона, — пробормотал Элиас, которого явно не удовлетворила моя отговорка. — Ну ладно, — сказал он, — для меня это может оказаться хорошей возможностью дать тебе урок философии, ибо где еще, как не в игорном заведении, можно наглядно продемонстрировать законы вероятности.

— Если эти законы настолько очевидны, почему так много людей проигрывает?

— Потому что они глупцы и не хотят учиться. Или ими, как мной, руководят страсти, а не рассудок. И все же у нас есть инструменты победить судьбу. Знаешь, эта новейшая философия меня просто восхищает. Впервые после сотворения мира у нас появилась возможность научиться думать о том, что мы видим. — Он помолчал немного. — Как бы это лучше продемонстрировать? — спросил он сам себя вслух.

Потом он извинился и исчез на короткое время, после чего вновь появился с джентльменом, изъявившим желание принять участие в простой игре на удачу, Это был человек неопределенного возраста, с впалыми щеками, сидевший, ссутулясь, за столиком, где поместилось бы только четверо. Он ограждал от нас рукой оловянную кружку с пуншем, словно опасался, что кто-то из нас на нее покусится.

— Этот джентльмен согласился сыграть с нами, — сообщил мне Элиас. Затем он обратился к нашему другу: — Сколько вы хотите получить за простую игру в монетку?

— Пятьдесят процентов, — пробубнил мужчина, — ставка — фунт. — Он отпил пунша.

— Очень хорошо. Дай мне фунт, Уивер.

Фунт! Он рисковал моими деньгами, но я не хотел с ним спорить при постороннем. С неохотой я протянул ему монету.

— Теперь наш друг подбросит монету, а ты должен угадать, прежде чем она приземлится, как она упадет — орлом или решкой.

Не успел я возразить, как монета уже была в воздухе; и я сказал: «Орел». Человек поймал монету, но Элиас попросил его не разжимать руку.

— Как ты оцениваешь свои шансы угадать?

— Я полагаю, один к двум.

— Совершенно верно.

Он кивнул игроку, тот разжал руку, и я обнаружил, что угадал правильно, выиграв тем самым десять шиллингов. Медленно и с неохотой он открыл свой кошелек и отсчитал десять монет.

— Теперь мы повторим все снова, — объявил Элиас.

Он жестом велел мужчине снова подбросить монету, и я снова сказал: «Орел». Я опять угадал правильно.

Элиас усмехнулся, словно своей удачей я был обязан его мудрости:

— Два раза подряд ты правильно поставил на «орла». Уменьшаются ли твои шансы на удачу, если в первый раз ты угадал правильно?

— Конечно нет.

— Ты полагаешь, у тебя те же шансы угадать правильно тысячу раз подряд, загадывая каждый раз «орла»?

— Мне кажется, я понимаю. Шансов, что выпадет «орел», меньше, чем что выпадет или «орел», или «решка». Но, в конце концов, у монеты лишь две стороны, и каждый раз может выпасть или одно, или друroe. Хотя подозреваю, что чем дольше подбрасывают монету, тем больше шансов, что выпадет одинаковое число «орлов» и «решек».

— Правильно, — сказал он. — Теперь возьмем твои деньги и начнем играть в карты. Игра та же самая, но будем угадывать, какая выпадет карта, черной или красной масти. — Элиас достал из своего камзола колоду карт, хорошенько перетасовал ее ипоказал мне.

Наш компаньон достал карту и попросил меня угадать. Я сказал:«Красная». Он перевернул карту, и она действительно оказалась красной масти. С отвращением он протянул мне десять шиллингов.

— Бог мой, Уивер. Да ты самый везучий из всех живущих на земле людей.

— Я тоже так думаю, — промолвил наш друг. Затем он поклонился и растворился в толпе.

Элиас с грустью наблюдал за его бегством:

— Удирает, как заяц! Однако думаю, он дал нам хороший урок. Теперь ответь: можно ли продолжать ставить на красное, как в случае с «орлом»?

Я задумался.

— Количество раз, что выпадет желаемая карта, ограничено лишь случаем, однако в колоде определенное число карт черной и красной масти.

— Точно, — сказал Элиас, явно довольный моим ответом. — Еще совсем недавно даже опытные игроки всегда прикидывалишансы как один к двум, не беря в расчет, какие карты уже были взяты из колоды. Но мы научились думать по-другому, оценивать вероятность. Если из колоды уже взяты две карты черной масти, шансы становятся ниже, чем один к двум. Если из колоды взяли двадцать карт черной масти и пять красной, шансы, что выпадет карта красной масти, увеличиваются с каждым разом. Для меня это совершенно очевидно, но двести лет назад никому этого и в голову не приходило — можешь себе представить, никому. Даже сегодня это не приходит в голову большинству игроков, но ты, Уивер, должен это понимать, если хочешь перехитрить тех, кто стоит за этими убийствами. Поскольку угадывать мотивы поведения людей мало чем отличается от того, чтобы угадывать, какой стороной упадет монета или какой масти будет карта. Просто нужно определить, что вероятно, и действовать в соответствии с этим предположением.

— А пока мне нужно не упустить вон того джентльмена. — За одним из игорных столов я увидел Делони. На его лице не было большой радости, и я мог только предположить, что ему выпали не те карты, на которые он рассчитывал. — Его-то я и искал, — сказал я.

— Черт! — вырвалось у Элиаса. — Зачем тебе понадобился Филип Делони?

— Ты его знаешь?

— Конечно. Он из тех, кто считает своим долгом посещать все самые модные развлечения. По простому стечению обстоятельств там же бываю и я. Несколько раз он пытался вовлечь меня в свои прожекты. Помнится, в одном случае речь шла о строительстве сети каналов, которые должны были связать столицу с остальными частями острова. Но он никогда не вызывал у меня большого доверия.

— Должно быть, его прожекты были совсем сомнительными, если ты не клюнул, — заметил я.

— Я хорошо его знаю. Никогда ничего не покупай у человека, который не способен управлять собственными делами. Как может такой предложить что-то стоящее?

— Может быть, ты представишь меня? — предложил я.

— Тебе придется мне дать несколько шиллингов.

— Для чего?

— Чтобы мне было чем занять себя, пока ты будешь беседовать с этим подозрительным мотом.

Я отдал Элиасу свой выигрыш, и он подвел меня к Делони, который сидел с пунцовым от досады лицом. Элиасу не сразу удалось привлечь его внимание. Наконец Делони взглянул в его сторону, и Элиас поприветствовал его поклоном: