Валерий Пикулев - Клад Наполеона (1812: неизвестные страницы)

Гвардеец должен являться по приказу командира в полном вооружении и походной экипировке, – одним словом, готовым к выполнению задания. Ну что ж, – сборы недолги: протёр ладонью орден Почётного Легиона, красовавшийся на доломане… а надо сказать, орден этот, полученный за Прейсиш-Эйлау, был для меня прямо-таки палочкой-выручалочкой! Мало того, что он приносил доход в 250 франков, что для солдата совсем недурственно, так ещё и в трактирах поднесут бесплатно, ежели не слишком наглеть, да и жандармы документа не спросят, а часовые – так те аж на караул берут, вытягиваясь по струнке! – Вона как!

Затем, осмотрев збрую и закрепив на лошади лёгкое кавалерийское седло, приторочил к нему гренадерский карабин с длинным (почти до среза ствола) деревянным ложем, пару пистолетов An XIII с обеих сторон седла, патронную сумку… нацепил новую, только что выданную шефом нашего эскадрона, саблю «а ля Монморанси» с изогнутым клинком… – делов-то!

Захватил с собой, правда, и недельный денежный запас, – всё, что было на руках! – 15 франков, 10 су и 4 сантима, – да лошади пуд овса на пару дней (в мешках с обеих сторон седла), ну а сена можно раздобыть по дороге… – И в путь!

– Куда мы направляемся? – спросил я посыльного с удивлением, когда палатка полковника осталась в стороне, а мы, тем не менее, продолжали путь. Немногословный посыльный, молчавший всю дорогу, словно воды в рот набравшись, на этот раз «снизошёл», удостоив меня ответом:

– Терпение, мой друг, терпение… – и вновь углубился в молчаливо-глубокомысленное изучение разбитой Великой Армией ухабистой дороги, толчками ложившейся под копыта наших лошадей.

Вскоре мы подъехали к Вильно, – всюду следы пожаров и опустошения! На окраине городка я сразу приметил домишко, чудом не разорённый русскими, – его нельзя было не заметить: пикет гвардейских конных егерей гарцевал, красуясь, на породистых скакунах, окружив халупу со всех сторон. Это была Ставка Верховного Главнокомандующего!

«Баловни Императора», – а их не спутаешь ни с кем по меховым медвежьим шапкам с красно-золотым шлыком и красно-зелёным султаном… по расшитым золотом зелёным чакчирам и сюртукам с красными воротниками и обшлагами, с золочёными контр-эполетами и аксельбантом… по красным жилетам с золотыми шнурами… по мягким гусарским сапогам… – составляли эскорт Императора: лейтенант, сержант, два капрала, трубач и двадцать два рядовых!

А надо сказать, что под рукой у Бонапарта постоянно был отряд конных егерей-гвардейцев, состоявший из четырёх эскадронов, сменявшихся во время дежурства по очереди. В зданиях, где Наполеон размещался на ночлег, всегда рядом с Императором находился офицер эскорта, остальные же располагались на улице, не рассёдлывая лошадей, включая и императорскую. Пикет менялся каждые два часа, – и так в течение суток.

Предметом же особой зависти была парадная форма конных егерей-гвардейцев, надеваемая ими в особые дни! Схожая с гусарской, – зелёный доломан и отороченный мехом красный ментик (носимый летом на одном плече), расшитые золотом… белые лосины и мягкие сапоги, красноверхая меховая медвежья шапка с красно-зелёным султаном… – она, эта парадная форма, никого не могла оставить равнодушным! Ну а если добавить ещё и золочёную егерскую саблю да зелёную ташку, расшитую золотым галуном…

В дверях показался небольшого роста человек, – слегка полноватый, одетый в походную егерскую форму, дополненную серой шинелью и шляпой-бикорном, напяленной «по фронту». Лейтенант, капрал и четверо рядовых тут же спешились и заняли свои места: лейтенант – позади, а все остальные (с карабинами и примкнутыми к ним штыками) – вокруг человека в бикорне, образовав каре. Человек в серой шинели, обернувшись к лейтенанту, отпустил, видимо, какую-то остроту: все разом громко расхохотались. Процессия двинулась к стоявшей неподалёку осёдланной лошади, которую держали под уздцы два конюха. Пикет конных егерей тут же последовал за ними.

– Император… – произнёс посыльный, кивнув во след удалявшегося пикета, – с ним можно запросто перемолвиться о чём пожелаешь, – необидчив.

Мы прямёхонько направились к домишке, в котором располагалась Ставка Верховного Главнокомандующего.

В этой уцелевшей литовской избе собрались почти все наши командиры: граф Фредерик-Анри Вальтер, майор полка бригадный генерал барон Луи Лепик, адъютант командира полка капитан Талон и шеф нашего второго эскадрона шевалье Мемер. Среди них я не сразу разглядел адъютанта маршала, полковника барона Луи Сеганвиля…

«У них было совещание и, видимо, куда-то придётся доставить депешу и довольно важную, – иначе бы сержанта-конногвардейца не вызвали…» – подумал я. А дело в том, что меня частенько вызывали для подобных поручений, когда дело касалось особо важных заданий.

– Вот и наш самый надёжный курьер! – воскликнул генерал Вальтер, завидев меня. Все собравшиеся тут же обернулись в мою сторону. Я салютовал и заверил генерала в полной готовности выполнить любой приказ командования!

Ко мне подошёл адъютант маршала, оглядел с головы до ног, поправил зачем-то орден Почётного Легиона и, удовлетворённо хмыкнув, как-то буднично и небрежно сунул в руки сложенный в несколько раз лист плотной гербовой бумаги, скреплённый сургучной печатью.

– Доставить маршалу Николя Удино, лично! Далее, остаться в его распоряжении до выполнения сего приказа. Под Вашу команду передаются два конных егеря. К исполнению приступить немедля! Всё! – грубовато произнёс он, хлопнув меня по плечу. И я, засунув депешу за обшлаг доломана, салютовал и отбыл для выполнения задания.

И откуда мне было знать тогда, что это поручение командования, вроде бы ничем и не отличавшееся от многих подобных, круто изменит мою судьбу, а жизнь разделит на «до» и «после»! – И не скоро, очень не скоро мне доведётся – да и при каких обстоятельствах! – вновь увидать своих боевых товарищей из нашего второго эскадрона конных гренадер…

Как-то так сложилось в представлении потомков, что Великая Армия, будто бы послушная воле русских полководцев, не польстясь на Петербург – столицу Империи (который, кстати, был и на 350 километров ближе), – «мирно поплелась» за ними почему-то в Москву, как стая крыс за волшебной дудочкой Крысолова, да и сгинула на обратном пути! Ну а если принять во внимание, что русские полководцы – и это неоспоримый факт! – не выиграли ни одного крупного сражения… то без участия высших сил тут не обошлось! Неужто воинственных французов очаровала, затмив рассудок, ширь бескрайних русских полей или… «загадочность русской души»?!

– Это величайшее заблуждение проистекает из того, что в Мировой Истории внимание обычно уделяется грандиозным и ярким событиям, будто бы влияющим на её ход, тогда как истинные причины порою кроются совсем за другими деталями, быть может, и не столь значительными на первый взгляд.