Евгений Сухов - Завещание старого вора

Этот вертлявый, говорливый, гибкий тип опустился на стул и в ожидании посмотрел на майора Рогова.

– О Якове Шамардове что-нибудь слышал? – спросил Александр.

– Ах, вот оно что. Тузами, стало быть, интересуетесь. Вот только кто же так гостей встречает, гражданин начальник? Вы бы меня сначала приветили, чайком напоили, колбаску нарезали, а уже потом и вопросы разные задавали.

Майор Рогов посмотрел на чайник, стоявший на примусе. Вода в нем уже гулко шумела.

– Потерпи минуту, сейчас вскипит, – сказал майор.

При контактах с осведомителями существуют определенные правила, нарушать которые не следует ни при каких обстоятельствах. К этому человеку нужно относиться уважительно и никогда не показывать неприязни, даже если он тебе крайне несимпатичен. Хочет закурить, будь добр, предложи ему папироску и огонек, захотел чайку, не поскупись на заварку и сахарок. Риск вызывает уважение, а такие люди, как Лапоть, – товар штучный.

Конечно, между оперативником и осведомителем всегда должна присутствовать дистанция, сокращать которую непозволительно. Агент должен четко усвоить, от кого зависит его судьба, а потому всякое братание следует пресекать на корню.

– Угощением могу побаловать, – проговорил майор Рогов и потянулся за холщовой белой сумкой, в которой у него лежали полбуханки черного хлеба и шматок хорошо просоленного сала с прослойками мяса.

Он аккуратно нарезал хлеб на длинные куски, сало настругал тонкими ломтиками и заявил:

– Угощайся. Сало нежное, само во рту тает. Так что пойдет впрок.

На примусе забулькал чайник, потребовал повышенного внимания к себе. Рогов положил в кружки по ложке заварки, и залил ее крутым кипятком и подсказал:

– Сахар в вазочке.

– Понял, – охотно отозвался Савелий, отхлебнул горячего крепкого чая и проговорил: – Слышал я, что Шаман в Москве, вот только сам его не видел.

Лапоть уже приговорил два куска хлеба и потянулся к третьему. Он положил на него тонкие ломтики сала и принялся картинно жевать. Савелий даже не лакомился, а священнодействовал, усиленно работал челюстями и от наслаждения закрывал глаза.

– Каков аромат! Прямо на всю комнату!.. Рисковый он, этот Шаман. Ему бы затихариться где-нибудь в медвежьем углу после побега, а он в Москву поперся. Тут патрули на каждом шагу, а этот шальной ничего не боится. Без тормозов совсем! По жизни Шаман вообще фартовый. Всегда при деньгах, и красивые бабы вокруг него постоянно увиваются. Вот только непонятно, как он по Москве ходит. Я пока сюда дотопал, меня два раза патруль прошманал. Наверное, у него документы хорошие. Сейчас в Москве есть такие мастера, которые за хорошие хрусты какой угодно паспорт сварганят. Лучше, чем настоящий!

– Ты мне вот что скажи. Как его взять? Какие у него привычки, пристрастия, что он любит, где бывает? – принялся перечислять Рогов.

– Яша из тех людей, которые никого не любят, – отвечал Лапоть. – Для него человек – расходный материал, пришить его – это как разок сморкнуться. Он обожает карты, азарт, чтобы нервы себе пощекотать. Играет всегда по-крупному, мелочиться не желает. Не в его характере. Тут мне рассказывали, что пару дней назад он заявился в один катран на Марьиной Роще и за полчаса спустил пятьдесят тысяч.

– Немало, – сказал Рогов.

– Отыграться захотел. Золотое кольцо с изумрудом с клеймом Фаберже снял со среднего пальца и на кон поставил. Красивая такая вещица, один камень с лесной орех будет. – В голосе Лаптя послышались завистливые нотки.

– Так отыгрался он?

– Сначала вроде бы ему фарт попер, а потом опять все спустил, – ответил Лапоть и махнул рукой.

– Он там часто появляется?

– За последнюю неделю два раза был.

Сало с хлебом пошло хорошо. По комнате разошелся пряный чесночный дух.

– Что собой представляет хозяин катрана?

– Это Витька Башка. Он человек непростой, с принципами. На его катране особенно не побалуешь. Если что не по нему, так у него силы хватит, чтобы самостоятельно взашей вытолкать, а то и голову открутить.

– Кем он был раньше?

– Домушником. Сейчас вот катран держит. Тоже деньги хорошие срубает, от каждой ставки ему в копилку четверть идет.

– Это ты про Витьку Голованова говоришь?

– Он самый. Знакомый?..

– Мой крестник. Это ведь я его на первый срок закрыл.

– Он обид не забывает.

– Виделись мы с ним недавно, – с усмешкой сказал Александр Федорович. – Он мне сказал, что зла на меня не держит, согласился, что за дело был взят. Ты верно говоришь. К нему просто так не подкатишь. Как у тебя с ним? Не в корешах?

Чай был допит, хлеб и сало подъедены. На столе осталась только россыпь пористых крошек.

Настроение у Лаптя заметно улучшилось. Похоже было на то, что он настроился на обстоятельный разговор.

Савелий откинулся на спинку стула, закурил, пустил тугую струйку дыма в потолок и проговорил:

– Нет у него корешей. Башка не из тех людей, которые их имеют. Он один на льдине! Сам себе хозяин. Но о чем-то попросить его я могу, он меня уважит. Я ему хорошую копейку с банка оставляю.

– Мне нужно, чтобы ты рекомендовал ему одного человечка. Пусть он тоже поиграет с вами в картишки, осмотрится, прикинет, что там к чему. Его в Москве никто не знает. Сам понимаешь, развлечений сейчас немного, а тут он хоть в картишки перекинется, познакомится с кем-то. А то я смотрю на него, все смурной ходит. – Майор улыбнулся и добавил: – Жалко мне человека.

– Все шуткуешь, гражданин начальник, – заявил Савелий. – Поговорю. Вот как раз завтра большая игра состоится. Может, и Шаман подойдет.

– Во сколько игра будет?

– Часиков в восемь и начнем.

– Давай сделаем так. Приходи сюда завтра в семь. Мой человек тебя здесь будет ждать. Потом потопаете вместе на хату. Представишь его катранщику, как оно и положено.

– И что я ему скажу?

– А он у тебя допытываться, что ли, будет?

– Витька Башка – человек сложный. Он может спросить о чем угодно, – заявил Савелий. – Если не по нему что, так тут же выпотрошит!

Майор Рогов задумался. Риск был серьезный.

– Чаю еще будешь? – осведомился он, поднимаясь.

– Можно еще с полкружки, – согласился Лапоть и черпнул из вазочки две ложки сахара. – Вот только жалко, что сало закончилось.

– Все хорошее всегда быстро заканчивается, – с усмешкой проговорил Александр Федорович. – В том числе жизнь. Так что цепляться за нее особенно не нужно.

Где-то за окошком прозвучал милицейский свисток, следом за ним послышался далекий окрик, а потом все стихло. Город понемногу погружался в сумерки.

– А скажешь ты ему вот что. Это твой задушевный кореш, в котором ты души не чаешь. Он очень надежен. Вы вместе провернули уже не одно выгодное дельце.

– А если катранщик начнет расспрашивать?