Георгий Куликов - Ход черной королевы

Затем Кудрин, нагнувшись, медленно, чтобы не потерять следы из виду, пошел к входу в дом. Следы вели к той большой луже у деревянного порога, которую они обошли с левой стороны, входя в дом. А когда Женя посмотрел прямо перед входом на порог, то и на нем увидел четко отображенный и еще не высохший след ботинка большого размера с квадратным носом. Он представил себе, как неизвестные в темноте, увидев перед собой большую лужу, просто перепрыгнули ее и вошли в дом, оставив отпечатки на деревянном пороге.

– Скажите, Сергей Петрович, – обратился Кудрин к брату потерпевшего, который все это время стоял во дворе и нервно курил, – все ли вещи на месте или каких-то не хватает?

– Конечно, все разбросано по комнатам на полу, вывернуты ящики шкафа, но вроде бы ничего не пропало, да и что было тут брать! – громко сказал он. – Брат жил скромно, ничего лишнего не имел, кому понадобилось убивать его, больного старого человека? Ведь он болел раком и говорил мне, что сами врачи считали – недолго ему осталось жить. И грабители какие-то странные, радиоприемник не взяли, часы с кукушкой, которые я ему подарил на день рождения, тоже на месте висят. А в кармане пиджака, валявшегося на полу, целым и невредимым лежал кошелек с деньгами.

– Так, значит, ничего по сути не было украдено? – допытывался Кудрин.

– Да нет, вроде ничего, – пожал плечами Валяев и вдруг на минуту застыл, задумался. – Хотя, постойте, я не увидел серебряного нательного крестика на шее брата, он висел на простой шелковой нитке. Брат был набожным человеком, часто ходил в церковь на службу, а крестик ему достался от нашей бабушки. Он был необычным, на концах четыре небольших бриллианта. Это, пожалуй, единственная ценная вещь, что была у него. Так вот этого крестика вроде и не было на шее у Ивана.

– А вы сможете нарисовать его? – как бы невзначай спросил Женя.

– Конечно, я же учитель рисования в школе, – откликнулся Валяев.

Кудрин достал из папки несколько листов чистой бумаги и протянул ему: – Вы нарисуйте на одном листе крестик, а на другом напишите все то, что мне только что рассказали, и не забудьте поставить число и подпись.

Валяев послушно забрал листочки бумаги, зашел в дом и примостился на кухне за маленьким обеденным столиком, а Женя продолжал стоять во дворе, прокручивая в голове возможные версии преступления.

В этот момент из дома вышли участковый инспектор и эксперт-криминалист, в руках которого был небольшой фотоаппарат. Они вынули свои сигареты, закурили, смачно затягиваясь сизым дымом. Кудрин присоединился к ним, прикуривая сигаретку.

– Юра, – обратился он к участковому инспектору, – нужно срочно пробить по адресному бюро Трошина Олега Ивановича, сына потерпевшего от первого брака. Ему где-то лет восемнадцать, и, он учится в каком-то техникуме.

– Конечно, – ответил Василенко, – тут рядом мой пункт охраны правопорядка, я сейчас же схожу туда и все сделаю.

– Саша, – обратился к эксперту-криминалисту Кудрин, – у меня к тебе тоже просьба есть, сфотографируй, пожалуйста, отпечатки следов, какие, я тебе покажу.

Сфотографировав следы обуви, он и Кудрин вошли в дом, а Василенко быстрым шагом пошел в сторону Нагатинской улицы.

В этот момент врачебная бригада, забрав тело потерпевшего, уехала, а Андреев продолжал составлять протокол осмотра места происшествия.

– Вот что еще, – сказал эксперт-криминалист, обращаясь к Кудрину, – когда ты опрашивал соседей потерпевшего, во дворе дома я обнаружил закрытый черный зонтик с эффектной пижонской рукояткой белого цвета, на которой, несмотря на дождь, сохранились характерные бурые пятна.

Женя аккуратно осмотрел находку и как бы невзначай произнес:

– Странно, зонтик весь мокрый, а рукоятка сухая!

– Да в том-то и фокус, – продолжал эксперт-криминалист, – что зонтик большей частью лежал на земле, как говорится, под открытым небом, а его рукоятка каким-то невероятным образом была под поленом. Чудеса какие-то!

– Да, странно все это, – произнес Кудрин.

– Ну, я, кажется, тоже закончил, – сказал Андреев, прощаясь с понятыми, – покурим, Женя, перед дорогой?

Они вышли во двор и закурили. В этом и отдых, и расслабление, и возможность обсудить какие-то рабочие моменты в процессе следственных действий.

– Ну поведай, Женя, что нарыл? – спросил Андреев. Следователю нравился этот дотошный молодой оперативник, хотелось с ним побеседовать и узнать его мнение.

Кудрин рассказал о показаниях соседки Яровой, о разговоре с братом потерпевшего и о найденных следах обуви нескольких лиц.

– Ты знаешь, Слава, – глубоко затянувшись сигаретным дымом, продолжал он, – у меня еще мало опыта в расследовании таких преступлений, но интуиция подсказывает, что, возможно, все было совсем не так, как кто-то «нарисовал» нам картину этого преступления.

– Вот оно как! Но она предельно ясна, – возразил Андреев, – во-первых, сын потерпевшего последним заходил вечером в дом отца; во-вторых, ты же сам сказал, что соседка видела, как они поссорились, и Олег выскочил из дома отца в крайне возбужденном состоянии; ну а в-третьих – в случае смерти отца сын, как единственный наследник, получает все его имущество.

– Ну да, он что, дурак, – возразил Женя, – чтобы прийти к отцу и хладнокровно убить его, оставляя многочисленные следы. Напряги свое воображение, Слава, зачем Олегу было убивать своего отца, больного неизлечимой болезнью, которому и так недолго оставалось жить на этом свете, а имущество – оно и так достается ему как единственному наследнику.

– А если Олегу в этот момент очень нужны были деньги, а отец отказал в этом? – не унимался Андреев.

– Может быть, так оно и было, – неуверенно ответил Кудрин, – но чтобы из-за этого убивать своего отца, а перед тем переворошить все вещи, да и еще сорвать с шеи нательный крестик…

– Завтра увидим заключение эксперта-криминалиста, и все, возможно, прояснится, но на этот момент я считаю, что улик против Олега достаточно, чтобы задержать его в качестве подозреваемого в совершении преступления, – настаивал на своей версии Андреев.

– А я хотел бы обратить твое внимание еще на один факт, – продолжал Кудрин, – во дворе у окна и на порожке дома я обнаружил следы от ботинок большого размера с квадратным носом и ботинок меньшего размера.

– Ну и что это за факт? – парировал следователь. – Ты фантазер, эти следы могли быть оставлены кем-то из ранее приходивших к Трошину людей.

– Да нет, следы были свежие, хорошо отпечатавшиеся на глине после прошедшего ночного дождя, – ответил Женя, – ну а глина на полу комнаты тебе ничего не говорит?

– Да, может быть, Олег с отцом сначала погуляли во дворе, а потом просто в грязных ботинках зашли в дом, – не моргнув глазом сказал Андреев, – а видимых следов обуви в комнате мы не обнаружили.