Александр Арсаньев - Рождественский подарок

– Откуда такая срочность? – заволновался Колганов, его серые глазки нервно забегали.

– Вы имеете какое-либо отношение к исчезновению из спальни княгини индийской жемчужины? – спросил я напрямик.

– Что? – вытянутое лицо Ивана Парфеновича сначала побледнело, а потом покрылось иссиня-красными пятнами. – Вы с ума сошли? – завопил он, пятясь к стене. Я заметил, что руки у него страшно дрожат.

– По-моему, – причмокнул языком Лаврентий Филиппович, – это у вас с мозгами не все в порядке, – заметил он, намекая, по всей видимости, на ведический ритуал. – А рыльце-то у вас в пушку, – прищурил Медведев хитрые глазки.

– Да как вы смеете! – воскликнул Колганов.

– Грушенька видела, как вы вчера вечером выходили из княжеской спальни, – сказал я невозмутимо. Иван Парфенович определенно вел себя так, словно был виновен во всех смертных грехах.

– Н-ну и что? – произнес он, заикаясь. – Что это доказывает?

– Так вы брали жемчужину или нет? – Лаврентий Филиппович поставил вопрос ребром.

– Нет, – взвизгнул фальцетом Иван Парфенович.

– Тогда что вы делали в спальне? – бесстрастно продолжил я свой допрос.

– Искал бумаги, – опустив посеребренную сединами голову выдавил из себя Колганов.

– Какие бумаги? – спросил я, усаживаясь в кресло с сафьяновой ярко-малиновой обивкой.

Колганов отвернулся к окну. Он помедлил некоторое время с ответом, вглядываясь в зимний пейзаж, а потом глухо произнес:

– Долговые расписки…

– Какие расписки? – переспросил я в недоумении.

– Долговые, – повторил Иван Парфенович. – Я много проиграл князю в карты, – дряблые, пухлые щеки Колганова налились краской.

– Так, – удовлетворенно произнес Лаврентий Филиппович, – вот и мотив! Только зачем же надо было так изощряться? Вам, mon cher, следовало бы вовремя обратиться к доктору, чтобы никто не пострадал! – добавил он.

– Лаврентий Филиппович, я же просил вас не вмешиваться! – сказал я немного раздраженно. – Так вы нашли расписки? – обратился я к Ивану Парфеновичу.

– Да, – ответил он.

– Покажите! – потребовал я.

Колганов полез в секретер и трясущимися руками вытащил из палисандрового ящика ворох бумаг. Это и в самом деле были долговые расписки.

– Я думаю, что вопрос исчерпан, – заметил я.

– Ну уж нет! – воскликнул Лаврентий Филиппович. – Прежде мне придется произвести здесь обыск!

– Делайте, что хотите! – устало выдохнул сникший Иван Парфенович.

Мне тоже довелось принимать участие в этом фарсе. Медведев все в этой спальне перевернул вверх дном, но жемчужины овдовевшей княгини так и не обнаружил.

– И все равно я уверен, что Колганов – вор и убийца! – настаивал на своем квартальный надзиратель Медведев.

– Как бы он вас за такие слова на дуэль не вызвал! – предостерег я Лаврентия Филипповича.

– Тоже мне, дуэлянт! – усмехнулся Медведев. – Видали мы таких дуэлянтов в Сибири! – заметил он и вышел из комнаты, разочарованный результатом досмотра.

– Яков Андреевич, – позвал меня Колганов, когда я уже собирался последовать примеру Медведева и покинуть его обитель, – вы производите впечатление порядочного и здравомыслящего человека, – заметил он. – Неужели вы верите, что я совершил это ужасное преступление?

– Разумеется, нет, – успокоил я старика. – Но боюсь, что игра вас погубит!

– Я хотел вам сказать, – продолжил Иван Парфенович с заговорщическим видом, – что видел, как из княжеской спальни выходила мисс Браун…

– Мисс Браун? – удивился я. – Что это могло понадобиться гувернантке княжеских внуков в спальне Титовых?

– Вот-вот, – проговорил в ответ Иван Парфенович, – меня это тоже весьма заинтересовало! Я попытался ее расспросить, но мисс Мери-Энн сделала вид, что не поняла вопроса, – развел руками Колганов. – Вы бы учинили барышне допросик с пристрастием! – посоветовал он.

– Обязательно учиним, – пообещал я Ивану Парфеновичу, который по счастливой для себя случайности, стоившей жизни Николаю Николаевичу Титову, оказался избавлен от карточного долга.

– Позвольте полюбопытствовать, – вновь обратился ко мне Колганов. – А вам-то какой во всем этом интерес? Я понимаю, Медведев – по долгу службы! А вы? Что за радость в грязном белье копаться? – он, кажется, полностью обрел прежнее самообладание, словно и не был уличен в краже своих долговых векселей. Или боитесь, что Лаврентий Филиппович и вас в чем-нибудь заподозрить сумеет?

– Вы на мой счет не беспокойтесь, – улыбнулся я. – Расследование для меня вроде как забава, – объяснил я ему, – что-то наподобие детских нехитрых ребусов!

От Колганова я прямиком направился в комнату мисс Браун, которая оказалась заперта. Англичанки в комнате не было, и я справедливо заключил, что она, судя по всему, находится в детской. Поэтому-то я и поспешил туда.

Уже у дверей я услышал звуки рояля. Мелодию я тоже узнал.

Это была Дюссекова соната, которые иногда любила наигрывать Мира в часы досуга на клавикордах розового дерева. Индианка была так очаровательна за инструментом! Это признавал даже Иван Сергеевич Кутузов, бывший частым гостем в нашем особняке.

Настя и Саша сидели присмиревшие на маленькой оттоманке, низком диване с подушками. Гувернантка объяснила им утром, что дедушка отправился к ангелам на небеса. Они этого еще не могли понять, но чувствовали, что свершилось что-то торжественное и значительное.

Заметив меня, девочка встала и присела в очаровательном реверансе.

– Quelle delicicuse enfant! – заметил я.

– In fact, – ответила англичанка. – Действительно, прелестное, – и оторвалась от клавиатуры. Она устремила на меня выразительный взгляд серо-зеленых глаз. Мисс Браун была одета в изумрудно-зеленое платье, к которому был приделан корсаж из черного бархата и широкий кружевной воротник. Из чего я заключил, что князь Николай Николаевич Титов не скупился, когда речь шла об образовании для внуков, или же Мери-Энн получила наследство и работала исключительно в силу своего педагогического призвания. Или… Об этом я пока хотел умолчать! – Вы желали послушать сонату? – спросила она.

– Нет, – я покачал головой, на которой давно не носил офицерского кивера. – Мне хотелось побеседовать с вами, – ответил я.

– И чем это я заслужила такую честь? – усмехнулась англичанка. – Дети! – обратилась она к малюткам. – Ждите меня у елки!

Саша и Настя неожиданно послушались мисс и вышли из комнаты.

– Вы прекрасно научились с ними справляться! – заметил я.

– Как это ни печально, но гибель князя положительно подействовала на них! – сказала она, опустив глаза.

– Что вы делали вчера в спальне Титовых, накануне ужина? – осведомился я.

– Ничего! – вспыхнула англичанка.

В этот самый момент в детской появился Кинрю.