Александр Бушков - Ковбой

— Браво, — сказал Лоренс с безмятежно улыбкой, пару раз беззвучно хлопнув в ладоши. — Поздравляю, вы за короткое время стал настоящим американцем… Вы правы, друг мой. Именно так и обстоит. Если я привезу только бумаги, мое вознаграждение будет гораздо скромнее. Если мы договоримся добром, часть денег я и в самом деле рассчитываю… получить в качестве законного процента со сделки. Это Америка. Каждый зарабатывает, как может, как у него получится…

— Бизнес? — усмехнулся Бестужев.

— Ну да, — безмятежно кивнул Лоренс. — Каждый делает свой маленький бизнес, это и есть Америка. Однако, обращаю ваше внимание… В случае, если придется поступить с вами плохо, я все же получаю вознаграждение, остаюсь живым, здоровым, благополучным. А вот для вас обернется вовсе уж скверно… Верно ведь? Давайте по-хорошему, а? Плюньте вы на свои обязанности, на далекое начальство… Вы здесь уже неплохо прижились, как я слышал, получили возможность сделать нешуточную карьеру в кино. Это очень перспективный бизнес, скоро в нем будут вертеться миллионы… Кстати, вам, часом, не нужен толковый адвокат, который защищал бы ваши интересы перед этими двумя акулами, Голдманом и Мейером? Мы могли бы поладить… Я, конечно, готов предоставить вам время на раздумье, но вынужден его ограничить до предела, ну скажем, несколькими минутами. — Он демонстративно извлек из кармана массивные золотые часы, отстегнул их от цепочки и положил на стол. — К чему затягивать? Все уже было обговорено раньше, ситуация вам понятна, вы неглупы и сможете принять решение быстро. Ну что, засекать время?

— Может, вам и револьвер отдать?

— Вот это ни к чему, — серьезно сказал Лоренс. — Вы же понимаете — один выстрел в кого-то из нас, и парни вас изрешетят прямо-таки на законном основании… Оставьте игрушку при себе. Ну, засекаем время?

— Подождите, — сказал Бестужев. — Вы человек умный и пронырливый, признаю… но вы не приняли во внимание одного-единственного, но крайне важного и интересного документа… Который вы просто не могли предусмотреть. Соизвольте сбросить ноги со стола и открыть верхний ящик. Он лежит на виду. Как только вы его прочитаете…

— Интересно, — сказал Лоренс с застывшим лицом. — Что я мог упустить?

— Откройте ящик, — сказал Бестужев, улыбаясь насколько мог наглее и насмешливее.

Нахмурясь, Лоренс отодвинул стул, открыл ящик. Вряд ли он успел удивиться, увидев, что ящик совершенно пуст, — Бестужев метнулся к нему и, как только что адвокат сам предсказывал, сокрушил его ударом, не столь уж и могучим, погрузившим в беспамятство. Подхватил обмякшее тело и осторожно уложил его на пол, стараясь не производить шума. На цыпочках подкрался к окну.

Ага… Внизу, на заднем дворе, удобно устроившись на половинке старой бочки, прислонившись спиной к стене, вытянув ноги и нахлобучив шляпу на нос, сидел еще один субъект, крайне похожий на тех, что засели на веранде — ну конечно, Лоренс постарался обезопасить все возможные пути бегства клиента…

Другого выхода не оставалось. Тихонько-тихонько Бестужев принялся поднимать раму. Извернулся, протиснулся в окно ногами вперед и прыгнул, приземлившись аккурат перед встрепенувшимся стражем. Тот не успел вскочить — Бестужев, не прибегая к хитроумным японским приемам, оглушил его ударом кулака по голове. Пробежал меж гостиницей и сараем, припустил прочь по улице, безлюдной и пустой, совершенно не представляя, что ему делать дальше. Дороги по сухопутью отрезаны — и в самом деле, крайне рискованно удирать бездорожьем, блуждать в окрестностях, будучи не в состоянии даже расспросить дорогу. В Париж пробиваться бессмысленно, там ему придется еще хуже. Река? Черт его знает, где искать лодку — да и с лодкой попадешь и ловушку, если по берегу за тобой пустятся вооруженные верховые.

Мысли проносились во вэбудораженной голове с немыслимой быстротой, как частенько случается в минуту смертельной опасности. Приходится горько сожалеть, что человек не умеет летать… Не умеет?!

Шальная мысль, идиотская… или нет?

Бестужев наддал — далеко позади послышался конский топот. Оглянувшись, он увидел двух всадников, они были еще далеко, но расстояние с каждой секундой сокращалось, и это при том, что они еще не пустили коней в галоп. Тяжело человеку состязаться в беге с лошадью… Рискнуть и открыть огонь?

Что, северные шпики?

Бестужев приостановился, услышав справа этот громкий возглас, увидел полковника де Вилламбура — тот привстал, потом и вовсе подошел к перилам веранды, с живейшим интересом присматриваясь к происходящему.

Нетерпеливо топчась, Бестужев воскликнул не раздумывая:

— Да, черт возьми, это они!

Худое лицо полковника озарилось хищной усмешкой. Прямой, как палка, он во мгновение ока оказался на земле, у веранды, расстегнул кобуру и холодно процедил:

— Долго же я ждал… Бегите, юноша, бегите, оставьте эти счеты нам, старикам…

Бестужев кинулся прочь, оглядываясь на бегу. Всадники были уже близко — ну, посмотрим, хватит ли у них нахальства нападать не на бесправного иностранца, а на одного из столпов здешнего высшего света…

И тут раздался пронзительный хриплый вопль, перешедший в жуткий, нескончаемый вой, ледяные мурашки прошли от него по спине, и в животе неприятно похолодело. Кто бы мог подумать, что семидесятилетний старик способен исторгнуть столь долгий и страшный крик…Кони шарахнулись.

Бестужев, знакомый с военной историей не понаслышке, еще успел догадаться, что собственными ушами слышит знаменит боевой клич южан, приводивший противника в ужас, тот самый, о котором он только читал.

Полковник де Вилламбур вытянул прямую, нимало не трясущуюся руку, отягощенную длинным черным револьвером. «Пешком пойдете, голубчики, — злорадно подумал Бестужев. — Если ничего себе не свернете и не сломаете, когда он угодит в ваших лошадок, а он может и угодить, не зря же упражняется каждый день не менее часа…»

Револьвер в руке старика, все еще испускавшего клич его славной молодости, дважды выплюнул пламя. Кони без седоков, храпя, выкатывая глаза, промчались мимо шарахнувшегося Бестужева — а всадники, вылетев из седел, рухнули наземь без малейших признаков жизни. Раздался хриплый вопль:

— Да здравствует Конфедерация!

«Ой-ей-ей!» — удивленно охнул Бестужев, сворачивая в переулок. Кто бы мог подумать, что‚ старикан окажется настолько полон боевого духа… Ну, вряд ли у него будут неприятности — как уже неоднократно подчеркивалось, мы на Юге, господа, а здесь свои нравы…

Приостановился, прислушался. Никто за ним пока что не гнался — но вскоре и Лоренс очухается и другие, услышав выстрелы, кинутся сюда… Нужно поторопиться. Мысль, конечно, почти безумная… но ведь ничего другого не остается! Тем более что там никто не догадается устраивать засаду…