Лесли Силберт - Интеллидженсер

— У вас ведь очень скоро еще одна деловая встреча, верно?

— Угу.

— Вы всегда отправляетесь на них… э… заправившись?

— Только когда знаю, что они будут очень-очень скучными. Не хотите ли? «Северное сияние». Не так давно выиграло Конопляный кубок.

— Конопляный… что?

— В Амстердаме каждый год устраивается конкурс. Хотя, дегустируя одного участника за другим, члены жюри, быть может, быстро утрачивают способность судить с научных позиций. Не то чтобы жюри из наркоманов вообще могло занять научные позиции, но… короче говоря, вы не против?

— Спасибо, нет, — сказала Кейт, покачивая головой с изумленным смехом. — У меня скоро встреча с подругой, и не думаю, что она обрадуется, если я предварительно накачаюсь.

— А! — сказал Медина с заметным огорчением.

— Почему такой унылый вид? Деловые неприятности?

— Нет, — сказал он и опять заулыбался. — Просто я надеялся, что вечером мы с вами куда-нибудь пойдем.

— А…

— Ну а если после вашей встречи? — не отступал Медина.

— Новой информацией я не обогащусь, и значит…

— На случай, Кейт, если вы не заметили. Я прошу вас о свидании.

— Это вы говорите, Сидро, или золотомедальная марихуана?

— Я. Вне всяких сомнений.

— О! Ну, мне не положено назначать свидания клиентам. Правило фирмы.

Это не вполне соответствовало истине: Слейд никогда ничего подобного не говорил ни ей, ни кому-либо еще, однако ничего лучше она придумать не смогла.

— А что, если я уволю вас сейчас, а завтра утром снова найму?

Кейт со смехом покачала головой.

— Ну хорошо, я соврала, и такого правила нет. Просто личная позиция. Понимаете: вдруг это не прозвучит, а я буду вынуждена общаться с вами, пока не завершу ваше дело?

— Учтено.

Кейт поглядела на часы и приготовилась уйти. Но Медина еще не закончил.

— Ну хорошо, пусть не свидание. Пока. Просто выпьем, обсуждая ваш следующий ход… в расследовании. Например, в десять? В одиннадцать?

— Если буду свободна, — ответила Кейт, направляясь к двери, — и буду изнемогать от скуки до зубной боли, то, может быть, я вам позвоню.

НАЙТСБРИДЖ, ЛОНДОН — 6 ЧАСОВ 12 МИНУТ ПОПОЛУДНИ

На Монпелье-сквер в нескольких кварталах к югу от Гайд-парка Кейт вышла из черного такси и направилась к белому кирпичному дому. Она нажала звонок Арианы Вандис, а затем поднялась к ней в квартиру.

— Приятный костюм, — сказала Кейт.

На Ариане был бюстгальтер из золотого кружева без бретелек, полоска таких же кружев на бедрах и больше ничего.

— Прости, что я так затянула, — сказала она, расцеловав Кейт в обе щеки.

— Пустяки.

— Я только что купила его в «Ла Перла». Мои груди в нем выглядят просто божественно, согласна? — спросила она, поворачиваясь, чтобы обеспечить Кейт многоракурсный обзор.

— Честно, Ана, не будь я замшело гетеросексуальной…

— Если тебе повезет, я воздержусь от того, чтобы ласкать их прилюдно.

— Не из-за меня же, надеюсь? — сказала Кейт с ухмылкой. — Я бы не прочь полюбоваться, как будут реагировать охранники «Сотбис».

Миниатюрная, но с фигурой скорее пышноватой, с черными волосами до лопаток средиземноморской жгучести, Ариана Вандис меньше всего походила на финансиста. Никто в жизни не догадался бы, что она принадлежит к самым высокооплачиваемым брокерам в Сити. И к наименее популярным. Разумеется, женщины ненавидели ее за красоту. Долгие напряженные дни в Сити выжимали их досуха — поникшие фигуры, лица такие же испитые, как у «парящего», сотворенного Эдвардом Мунком. Мужчины же, которые очень одобряли ее внешность, но предпочли бы видеть ее секретаршей, ненавидели ее за талант и невероятный оклад. И представители обоих полов ненавидели тот факт, что Ариана имела обыкновение являться с опозданием и упархивать среди дня своей фирменной походкой, сочетавшей твердую целеустремленность с сексапильной скользящей плавностью.

Банк, в котором она служила, «Сильвермен Стоун», возвысил философию своих ведущих сотрудников до религиозной мантры, что превращало Ариану в подлинного Антихриста, но поскольку она обеспечивала банку вчетверо больше денег, чем кто-либо из ее коллег, управляющий был склонен обращаться к ней дюжину раз в день, и ее положение было более чем надежным. Что Ариану вполне устраивало, поскольку она намеревалась оставаться там, пока не накопит необходимую сумму, чтобы уйти и открыть собственную художественную галерею в хипповом районе столицы.

Они с Кейт оказались на первом курсе соседками по комнате в общежитии и продолжали жить вместе до окончания колледжа.

— Тебе требуется платье или…

— Оно у меня в сумке, но если бы я могла позаимствовать туфли…

— Само собой. Душ?

— Более чем. А как прошел день сегодня?

Вытаскивая полотенце из комода, Ариана пожала плечами:

— Менее занудно, чем обычно. Несколько недель назад я принялась жонглировать экзотическими возможностями. Довольно увлекательными.

— Теперь ты имеешь дело с акциями стриптизных клубов? — пошутила Кейт, следуя за Арианой в ее спальню.

— Увы! «Экзотические» подразумевают дополнительную математику. Ну, например, вместо того, чтобы купить право на покупку конкретных акций — Ральфа Лорена, к примеру, — за такую-то цену в такой-то день, ты покупаешь право купить, скажем, акции третьестепенного дома мод за ту цену в тот день, какими бы они ни оказались.

Кейт заметила, что над кроватью висит новая картина.

— Просто прелесть!

На последнем курсе Ариана начала писать маслом и продолжала потом.

— Ты заметила, что большую часть ее лица заслоняет шляпа? Я сдалась. Лица по-прежнему мне не даются.

— Ну, видимо, ты на полпути. По-моему, этот подбородок безупречен.

— Еще бы! Когда на него ушли суббота и воскресенье, — засмеялась Ариана, покачивая головой. — Знаешь, сегодня на продажу будет выставлена акварель Сезанна. Такие же голубые и зеленые цвета. Надеюсь и ее повесить тут.

— Отличная мысль.

Ариана открыла гардероб и указала на красное платье с глубоким вырезом на спине, висящее на внутренней стороне дверцы.

— Мой новый Валентино. Что скажешь?

— Идеально. Ты вся, — сказала Кейт с восхищением, хотя туалеты от кутюрье, да и другие знамения материального успеха соблазняли ее куда меньше, чем Ариану. Кейт всегда больше интересовалась тем, что прячут блистающие фасады, чем их созиданием, но она гордилась своей подругой. Ариана росла в бедности на греческом острове Санторине, помогая своей матери убирать номера в одной из худших гостиниц. Ее мать, вдова, сожительствовала с распускавшим руки буяном по горькой необходимости. Чуть ли не первым воспоминанием Арианы было принятое решение разбогатеть настолько, чтобы купить матери просторную квартиру в доме над пляжем. Проводя летние месяцы в «Силвермен Стоунс» и приступив к службе там сразу по окончании колледжа, она смогла осуществить эту мечту в двадцать пять лет.