Анна Барт - Венец Государя

Мы еще недолго постояли около пирамиды и отправились назад. Обратный путь не занял много времени.

– Катрин, а вы работаете на Майка, да? – неожиданно спросил меня Карлос, когда мы приостановились на плазе, чтобы подождать Полонского, который фотографировал развалины храма Луны-Солнца и дворец-колоннаду.

– Я увидела его в первый раз три дня назад, – честно ответила я. – Сюда я приехала по приглашению профессора Кронина. Он… задержался… Наверное, скоро тоже приедет… – Я запнулась и неловко закончила: – На родине я занималась средневековой Русью и мало что знаю о цивилизации майя.

– А я хорошо знаю Майка, – внимательно глядя мне в глаза, сказал Карлос. – Мой младший брат работал на него несколько лет. Майк часто приезжал к нам… Чтобы пополнить свою коллекцию.

В голосе Карлоса отчетливо прозвучала ненависть. Я удивленно посмотрела на него, но он уже отвернулся. Через минуту к нам подошел Полонский, грязный и уставший. Карлос посмотрел на него, потом на меня и предложил отвезти нас на дикое побережье искупаться и отдохнуть. По словам Карлоса, побережье находилось всего в нескольких километрах от раскопок, и мы с радостью согласились.

Не успели мы залезть в джип, как засигналила машина справа, и я увидела в ней сладкую парочку: Линду и Майка. Тут же затренькал мой мобильник.

– Вы все еще здесь? – раздался сварливый голос Майка, и он медленно помахал нам рукой из своей машины. – Я пытаюсь дозвониться кому-нибудь из вас целый час. Неужели так трудно держать включенным мобильник? Вы же все-таки на работе. Надеюсь, не забыли? Ровно в семь, форма одежды – парадная.

– Форма одежды – парадная, – повторила я, в недоумении глядя на замолкшую трубку.

Куда здесь можно надеть парадную одежду и зачем? Но Майк уже дал отбой, и его машина вылетела с парковки, оставив за собой облако пыли. Отплевываясь, я вопросительно посмотрела на Карлоса.

– Прием у губернатора острова, – бодро отрапортовал он.

Я бросила взгляд на часы: половина пятого! Катастрофа!

Надо ли говорить, что побережье отменилось, и мы на предельной скорости понеслись в отель.

– Майк всегда был любителем экспромтов? – возмущенно спросила я Карлоса по дороге домой.

– Он всех предупредил утром. И вас тоже.

Это когда же? Хм, совершенно не помню. Я с надеждой посмотрела на Вадима, но тот равнодушно пожал плечами и отвернулся к окну.

– Если вы знали о приеме, то зачем предложили побережье?

– У нас куча времени, Катрин, не волнуйтесь вы так, – беззаботно ответил Карлос.

В отеле начался кошмар. У меня было всего сорок пять минут, чтобы успеть принять душ, накраситься, привести в порядок голову и так далее, но уже ровно через двадцать минут после приезда Полонский, неумолимый как статуя Командора, стоял у открытой в коридор двери и монотонно бубнил:

– Нам пора, Катя… Нам пора… Нам пора…

Я судорожно наводила красоту в полуголом виде: одной рукой пытаясь накрутить кудри, а другой – закончить макияж. Наконец поняла, что с кудрями не успеваю, и быстро скрутила балетный пучок. Надо бы сделать макияж поярче, но и на это времени нет…

– Что ты наденешь? – Полонский поймал мой полубезумный взгляд в зеркале.

– Платье, – я показала на кучку черной материи, лежащей на кровати.

– Это? – возмутился Вадим. – Такое мятое?

Я отстранила его от кровати, взяла платье, встряхнула его и стала натягивать на себя, радуясь, что в самый последний миг впихнула его в дорожную сумку. Это платье выручало меня несчетное количество раз – оно не мялось совершенно. Черное, прямое, короткое, открытое, простое, элегантное – моя палочка-выручалочка на все времена и во всех странах.

– Нам пора, – бубнил Полонский у двери.

Мы выскочили из комнаты и резво побежали вниз, где уже ждал неизбежный Карлос, похваливший нас за пунктуальность. Где располагался особняк, я не вспомню, но доехали мы быстро. Невысокий, седой, полноватый и лысоватый губернатор острова стоял рядом с очаровательной молоденькой дочерью и приветствовал гостей. Церемония приветствий одинаково скучна во всем мире:

– Сеньор губернатор…

– Мадам…

– Позвольте представить моих друзей…

– Очень приятно… очень приятно… очень приятно…

Диссонансом прозвучала только одна фраза:

– Анджелина… Моя жена…

Молоденькая брюнеточка оказалось не дочерью толстяка, а его женой. Хорошо, что я не владею испанским и не ляпнула сомнительный комплимент престарелому Казанове: «Какая у вас очаровательная дочка!»

Не успели мы войти в зал и выпить по бокалу шампанского, как вокруг Полонского стали крутиться дамы. Карлос не закрывал рта, работая личным толмачом московского гостя, Майк и Линда не отходили от губернатора, губернатор намертво приклеился к своей молоденькой жене, а я оказалась предоставленной самой себе на весь вечер.

К середине приема у меня отсох язык, и я впервые в жизни пожалела, что хорошо говорю по-английски. Как здорово было бы сказать всем присутствующим: «No English» [1]и спокойно и молча попивать шампанское! Гости сеньора губернатора оказались на редкость любопытны. Они закидали меня бесконечными вопросами самого разного толка. Меня приглашали танцевать, мне предлагали еду и выпивку, меня расспрашивали и рассказывали что-то сами, хохотали, тормошили, не оставляли в покое.

После целого дня лазания по руинам под палящим мексиканским солнцем стоять на двухметровых шпильках, бодро общаясь с жизнерадостными гостями, было крайне утомительно, и я совершенно выбилась из сил. Неужели есть женщины, которым нравится подобное времяпрепровождение? Я подумала о спокойном одиноком вечере дома, когда после вечерней прогулки на Цезаре я могла налить огромную чашку чая и завалиться на диван с воспоминаниями о Елизавете Ксаверьевне Воронцовой или с выученным почти наизусть любимым романом Булгакова…

Когда шквал вопросов о Москве, моих родителях, муже, работе, образовании, политике, международном положении России, правах животных, нетрадиционных браках, усыновлении детей из Африки, падении курса доллара, махинаций с акциями, чудесной погоде, достопримечательностях острова Козумель и нарастающей опасности терроризма утих, я думала меня оставят в покое. Не тут-то было!

Я валилась с ног от усталости, но гости разошлись не на шутку. Часть их не захотела париться в душной зале и обосновалась на танцевальной площадке, устроенной рядом с огромным бассейном. На площадке играл маленький ансамбль, но один сеньор из группы гостей решительно оттеснил музыканта от рояля и застучал по клавишам неизвестную мне песню, а стоявшие рядом гости дружно и, надо отдать должное их музыкальным способностям, стройно подхватили мелодию. Я стояла, как дура, глупо улыбаясь и раскачиваясь с ними в такт песни. Мелодия сменялась мелодией, гость, сидящий за роялем, оказался неутомимым тапером. Наконец он встал, я обрадовалась, что теперь-то смогу уйти, но он быстро подскочил ко мне и сказал на чудовищном английском буквально следующее: