И Паркер - Адская ширма

Кобэ выждал несколько мгновений.

— Во всяком случае, для вас точно дурные. Я раскусил ваш хитрый замысел. И как только вы посмели компрометировать меня как сыщика, подсылая ко мне своих шпионок?! Теперь вот извольте незамедлительно выдать нам свою сообщницу. Она подлежит аресту. Жаль, я не могу поступить точно так же и с вами по причине вашего высокого положения. Но я в самое ближайшее время обязательно напишу официальный отчет об этом деле, где укажу на превышение вами власти. — Сжав по бокам кулаки, он подался вперед, испепеляя Акитаду свирепым взглядом. — Я был о вас лучшего мнения и никогда бы не подумал, что вы станете подсылать женщину туда, куда вас самого не пускают. На этот раз, Сугавара, вы зашли слишком далеко. И на этот раз, черт возьми, я сделаю все возможное, чтобы прекратить ваши вечные вмешательства!

Акитаде оставалось только гадать, что это там еще за новые неприятности случились. Кобэ явно был взбешен каким-то происшествием в тюрьме. И это, конечно же, было какое-то досадное недоразумение, потому что до сих пор он как раз надеялся дружески обсудить с Кобэ свои последние открытия в монастыре. Кобэ, похоже, был не на шутку разъярен и мог осуществить свои угрозы.

— Я ни малейшего представления не имею, о чем вы говорите, — сказал Акитада.

Кобэ вконец рассвирепел и ударил кулаком по столу. Коробочки, шкатулочки, вода в банке и каменные дощечки с тушью подпрыгнули и загремели.

— Только не надо мне лгать! — заорал он. — Прекрасно знаете, о чем идет речь. Сегодня мы выследили ее, и она пошла прямиком в этот дом. Это было меньше часа назад.

Ёсико! От этой мысли у Акитады на душе заскребли кошки. Уверенность только укрепилась, когда он вспомнил женщину с корзиной, даже издалека показавшуюся ему знакомой, — она шла тогда из тюрьмы, где сейчас содержался брат Нагаоки. Но что же такого натворила Ёсико?

— Я вижу, вы знаете, о чем я говорю! — рявкнул Кобэ. — А ну-ка зовите ее! Я хочу поговорить с ней. И мне наплевать, кем она вам приходится. Женой, надо полагать. Сначала она расскажет мне все, а потом мы ее арестуем.

Акитада весь похолодел от страха. Он хорошо знал Кобэ и его взрывной характер и боялся, что тот осуществит свою угрозу. Надо было срочно что-то придумать, чтобы как-то утихомирить гнев полицейского.

— Вы ошибаетесь, господин начальник, — как можно более высокомерно сказал он. — Я по-прежнему пребываю в полнейшем неведении относительно того, в чем вы меня обвиняете. Разве что могу допустить, что это как-то связано с делом брата Нагаоки. Что же касается ваших угроз в мой адрес, то вынужден вам напомнить, что в таких случаях принято сначала проверять факты, прежде чем выдвигать обвинения против официального лица. Я только недавно вернулся из…

Кобэ перебил его:

— Ну уж нет, господин хороший! Даже ваши служебные подвиги на севере не смогут оградить вас от этих обвинений. Вопиющее превышение власти и вмешательство в работу правовых органов скажутся самым наихудшим образом на вашей будущей карьере.

Несмотря на весь свой пыл, Кобэ, похоже, был уже не так уверен в себе. Акитада призадумался. Кобэ все-таки мог испортить ему жизнь здесь. У него по-прежнему имелись враги при дворе, к тому же, несмотря на все недавние успехи, он не очень-то умел подчиняться установленным правилам. Обвинение в нарушении служебных полномочий в столь короткий срок после возвращения могло нешуточным образом обернуться против него.

Но в настоящий момент Акитаду меньше всего заботило собственное положение. Он не чувствовал за собой никакой вины, зато его беспокоила опасность, грозившая Ёсико. В ее нынешнем состоянии она могла попросту не пережить того, что затеял против нее Кобэ. Поэтому Акитада решил попробовать другую тактику.

— Должен напомнить вам, что моя семья сейчас переживает дни траура по моей недавно почившей матери, — проговорил он голосом тихим и решительным. — Моя супруга с сыном прибыли всего несколько дней назад, буквально за несколько часов до кончины моей матери. Помимо моей супруги, в этом доме из женщин есть только моя сестра, а также повариха и две служанки. И я с трудом могу допустить, что кто-то из них мог бы быть причастен к делу об убийстве.

Кобэ молча смотрел на него. Понять, что творилось в этот момент у него в голове, было невозможно. Акитада знал только одно — даже нечего ждать, что он сейчас извинится и уйдет. Сейчас ему любой ценой нужно было избежать ареста Ёсико и не допустить, чтобы ее подвергли допросу. Ведь женщинам не делали исключения и наравне с остальными избивали бамбуковыми палками, если следствие было не удовлетворено их ответами. Акитада мог только надеяться, что Кобэ не решится навлечь такой позор на члена его семьи.

А между тем начальник полиции заметно смягчился.

— Да, я забыл, — сказал он, отводя взгляд в сторону. — Я слышал, что госпожа Сугавара умерла. Ваша матушка, говорите?

Акитада кивнул, стараясь не выказывать эмоций.

— Да. Хм… Я очень сожалею. Да, на воротах и впрямь висела траурная табличка. Хм…

Акитада выжидал.

Кобэ пребывал в нерешительности; уже не такой напряженный, он теперь барабанил пальцами по коленкам, потом наконец проворчал:

— Ну-у… ситуация неловкая, и я сожалею, что явился так некстати. Но вы должны понимать, что я вынужден разобраться с этим делом незамедлительно. Неоднократные посещения посторонней личностью заключенного, находящегося в ожидании суда, скорее всего только усложнят разбирательство дела. Я как лицо официальное обязан буду дать объяснения в суде, или меня и моих людей попросту уволят с работы. А я вовсе не намерен допустить этого.

Акитада снова кивнул:

— Я вас хорошо понимаю. Ваши мысли целиком и полностью сосредоточены на рабочих обязанностях, как мои — на моих семейных делах. Нам с вами надо постараться прийти к компромиссу. Быть может, вы согласились бы рассказать, что же там все-таки произошло и в чем именно вы нас подозреваете? Сколько этих посещений было?

Лицо Кобэ уже не багровело от ярости, и голос приобрел нормальные интонации:

— Эта женщина приходила каждый божий день с тех пор, как мы с вами встретились у ворот Нагаоки. И всегда по вечерам.

Акитада напряг память. Упоминал ли он в присутствии Ёсико о деле Нагаоки? Да, он, кажется, и впрямь поделился с ней кое-какими своими соображениями на этот счет именно в тот день за обедом. И она в том разговоре, помнится, вступилась за брата Нагаоки. Не слишком ли порывисто и страстно? Уж не знакома ли Ёсико с подозреваемым… как там его по имени? — Кодзиро?

— И как же она проникала внутрь? — спросил Акитада у Кобэ.

— Она назвалась его женой и говорила, что носит обед. А я только вчера узнал об этом и сказал этому придурку-стражнику, что Кодзиро не женат. Вот ведь проклятый болван! — Кобэ сердито запыхтел носом.