Владимир Брюханов - Смертоносный призрак

– Даже так, думаете? – удивился Зауэр.

– Похоже на то…

Снова пьют. Мюллер продолжает:

– А вот Папен с Гюртнером – серьезные ребята: Папена теперь очень Гинденбург ценит и уважает – тот ему сильно помог на президентских выборах 1925 года. А Папен, говорят, Гюртнера продолжает опекать; того и гляди вытащит его в общегерманские министры юстиции!..

Они снова сосредоточенно пьют.

Зауэр:

– Ну ладно, на сегодня все ясно. Пора по домам, хотя очень с вами приятно общаться!..

Мюллер:

– Взаимно!

Встают, пожимают друг другу руки.

Из радиоприемника продолжает раздаваться речь Гитлера.

Через день. Суббота, 26 сентября 1931 года, Вена.

К Центральному кладбищу подъезжает машина Гитлера. В отдалении внимательно приглядывает за происходящим группа австрийских полицейских.

Гитлер с букетом цветов в руках выходит из машины и входит на кладбище.

Уставший Шрек откидывается на спинку сиденья и тут же засыпает. Гоффман и Шауб также не выходят из машины.

На кладбище пустынно. Гитлер в полном одиночестве подходит к свежей могиле, где похоронена Гели, над могилой – временный деревянный крест. Вокруг – шикарные фамильные склепы. Гитлер присоединят свой букет к прочим цветам, возложенным к могиле.

Стоит несколько минут, погруженный в раздумье. Собирается уходить – и видит невдалеке священника, Йоганна Панта, наблюдающего за ним.

Гитлер подходит, здоровается низким вежливым поклоном. Священник осеняет его крестным знамением. Затем говорит:

– Так уж случайно получилось, сын мой, что именно я оказался теперь настоятелем этого кладбища.

– Да, мне сообщили об этом, – говорит Гитлер.

– Это повлияло на твое решение похоронить племянницу здесь?

Гитлер (довольно с вызовом):

– Вы же знаете, что это решали другие!

Пауза.

Священник:

– Давно мы не виделись.

Гитлер:

– Да, уже почти двадцать лет.

Священник:

– Ты был в Вене в двадцатом году, но ко мне не зашел.

Гитлер молчит.

Священник:

– Давно ли ты был на исповеди?

– Не был с тех пор, как мы с вами не видались! Да и в чем мне исповедываться? – Гитлер криво усмехается.

На этот раз молчит священник.

Гитлер круто поворачивается и уходит.

Священник крестит его вослед.

10 октября 1931 года, Берлин. Кабинет рейхспрезидента фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга.

За столом двое напротив друг друга: Гинденбург (84 года) и Гитлер. Гитлер напряженно вглядывается в непроницаемое лицо рейхспрезидента.

Гинденбург завершает паузу:

– Ну ладно, благодарю за ваш визит, всего хорошего!

Гитлер встает, его лицо растерянно. Пытается как-то попрощаться, но Гинденбург даже не приподнимается и не подает руки. Гитлер отвешивает неловкий поклон, поворачивается и уходит, споткнувшись на выходе об край ковра и потеряв из-за этого равновесие. Дверь за ним закрывается.

Гинденбург тяжело смотрит ему вослед, затем сам с трудом набирает номер и говорит в трубку:

– И не присылайте ко мне больше этого богемского ефрейтора! Что вы вообще в нем нашли, фон Папен?

Слушает ответ. Говорит с иронией:

– Ах не богемский, а австрийский! Ну, это – совсем другое дело!

Завершает решительно:

– Но и при этом я едва ли переменю свое мнение о нем!

Вешает трубку.

Через несколько дней. Гитлер в своем кабинете в Мюнхене. Сидит в полной прострации с отрешенным выражением лица.

Слышен звонок в квартирную дверь. Затем дверь в кабинет приоткрывается, кто-то просительно заглядывает. Гитлер делает вялый приглашающий жест рукой. Входит пресс-атташе Гитлера Эрнст Ханфштангль (44 года), у него в руках пачка газет.

Ханфштангль:

– Здравствуйте, господин Гитлер!

Гитлер кивает в ответ.

Ханфштангль, сочувственно:

– Все переживаете? Ничего: в первый раз канцлером не стали, в следующий получится!

Продолжает после паузы, с долей насмешки:

– А вот я сейчас могу вас повеселить: у вас в Англии племянничек обнаружился! Что же вы мне о том никогда сами не говорили?

Гитлер, мгновенно встрепенувшись:

– Как так?

Ханфштангль:

– А вот так! Смерть вашей племянницы (делает скорбную сочувственную мину) растревожила-таки весь этот международный журналистский курятник. Кто-то из англичан тоже подсуетился – вот они племянничка и отыскали. Пишут, что это сын вашего старшего брата, который как будто еще в 1895 или 1896 году бежал из дому – от вашего отца и вашей матушки. В 1909 году он оказался в Ирландии – там и женился, на англичанке. Вот вам и племянничек: натуральный англичанин Уильям Патрик Гитлер! Он теперь и раздает интервью о своем знаменитом дядюшке – о вас, значит! Да и его папаша ныне здравствует – не то в Гамбурге, не то в Берлине!

Гитлер (в крайнем беспокойстве):

– И что же он рассказывает?

Ханфштангль:

– Племянник? А что он может рассказывать? Он же ничего не знает: с вами никогда не знался, да и своего папашу невесть когда видел!

Пауза.

Гитлер задумывается, затем говорит с нетерпением:

– Спасибо вам, Ханфштангль. Вы меня действительно взбодрили. А у меня срочные дела: нужно готовить новую речь.

Гитлер встает, они прощаются рукопожатием.

Ханфштангль выходит из кабинета и из квартиры.

Гитлер, дождавшись чтобы за Ханфштанглем захлопнулась дверь, набирает телефонный номер:

– Привет, Гесс! Пожалуйста, немедленно ко мне!

Гесс стоит в кабинете Гитлера, а тот бегает по комнате и кричит во гневе:

– С какой осторожностью я постоянно скрывал свои личные дела от прессы! Эти люди не имеют права знать, кто я такой. Они не должны знать, откуда я и из какой семьи происхожу... Даже в своей книге я не позволил себе ни слова об этом, и тут вдруг они случайно находят моего племянника. Начинается вынюхивание, подсылаются ищейки, которые выискивают следы моего прошлого!..

Пауза.

Гитлер несколько успокаивается. Останавливается, говорит:

– Рудольф! Немедленно организуй доставку сюда этого племянничка. Пригласи вежливенько от моего имени, сорганизуй деньги на дорогу, пообещай еще – только пусть он сразу же едет! Нечего ему там торчать, распинаться перед англичанами!.. Заодно разыщи и моего братца – Алоиза Гитлера. Его тоже поскорее сюда доставь!

Примерно через неделю.

В кабинете Гитлера: сам Адольф Гитлер, Гесс, Алоиз Гитлер (49 лет) и Патрик Гитлер (около 21 года). Все, кроме Адольфа Гитлера, стоят; Адольф прохаживается по комнате.

Алоиз Гитлер крайне напряжен и сосредоточен. Патрик Гитлер расслаблен; ситуация явно доставляет ему удовольствие.

Адольф Гитлер (обращаясь к Алоизу):

– ... и ты прекрасно знаешь, что ты не брат мне: мой отец женился на твоей матери, потом родилась законная дочь – Ангела, вот она-то моя сестра. А тебя он усыновил, уже женившись, а от кого ты родился – не известно!