Марк Миллз - Дикий сад

Благодаря щедрости разбогатевшего внезапно брата, Адам мог позволить себе потратиться. Он купил пляжное полотенце, плавки и место на пляже, к которому прилагались шезлонг, солнечный зонтик и докучливый официант, предпринявший несколько попыток всучить гостю прохладительный напиток по заоблачной цене.

Адам лежал на песочке, глядя на зазубренные пики гор, подступавших к узкой береговой равнине. Оттуда, от тех гор, взяли когда-то огромный блок белого мрамора, из которого Микеланджело высек своего «узкобедрого Нарцисса». Адам улыбнулся — фраза удалась. Жаль только, что Гарри нет больше рядом.

Он взял катамаран и вышел в море, оставив далеко позади шумный берег. Но там его дразнило пустое сиденье. Он представлял рядом с собой Антонеллу — ее изящные ножки крутили вторую пару педалей. Они могли бы быть вместе, быть парой, как и другие, которых здесь было много и на которых сам собою задерживался взгляд. Вместо этого он болтается в одиночестве, снова и снова обдумывая детали рискованного плана. Но может быть, Гаетано нет? Может быть, он уехал куда-то на праздники? Может быть, бывший садовник, разбогатев, стал одним из тех боссов, которые предпочитают управлять издалека, появляясь в заведении лишь время от времени и уж никак не в воскресенье?

Покачиваясь на тихих средиземноморских волнах, Адам постепенно успокоился, и вечер уже представлялся ему в другом свете. Обед под звездами в рыбном ресторане, потом неспешная прогулка по берегу и здоровый сон. Он видел, как садится утром на поезд до Флоренции, зная, что сделал все возможное.

— Эй, Гаетано, как дела?

Слова эти были не первыми из тех, что услышал Адам, войдя в бар «Ла Капаннина» несколько часов спустя, но к тому моменту, как их произнес толстяк в светло-коричневом костюме, он еще не успел сделать заказ. Толстяк помахал кому-то рукой, и сухощавый мужчина, сидевший с друзьями в дальней угловой кабинке, ответил тем же и слегка качнул загорелой головой.

Гаетано был почти лыс, а то немногое, что еще оставалось, подстригал как можно короче. Приятной внешности, хорошо одетый, спокойный, он никак не соотносился с тем образом, что сложился в представлении Адама. Глядя на него, не хотелось верить, что этот человек преуспел в жизни благодаря соучастию в убийстве. Нет, в это просто невозможно было поверить.

Готовясь к встрече, Адам мысленно не раз прокручивал варианты, прикидывал, как повернуть разговор в нужное русло. Оказалось, он совершенно не подумал о том, как вообще подойдет и заговорит с Гаетано.

Проблему требовалось решить.

К тому времени, как Адам поднялся наверх, Гаетано все еще оставался в кабинке с приятелями.

Вечер выдался чудесный. Прохладный ветерок с моря принес долгожданное отдохновение от тяжелой дневной духоты. Звезды выглядели грязноватым пятном на куполе неба. Запах жареной рыбы смешивался с мягким ароматом сосен и табачным дымком, поднимавшимся с нижней террасы. Адам пил охлажденное сухое белое вино и закусывал моллюсками. Будь обстоятельства другими, он продлил бы удовольствие, а так все пришлось проглотить поскорее — ему не терпелось спуститься в бар.

— Добрый вечер.

Адам обернулся, увидел стоящего над ним Гаетано и замер с поднятой вилкой. Неужели Маурицио так сильно его опередил? Неужели предугадал его следующий шаг и передал Гаетано описание надоедливого англичанина?

— Вам все нравится? — вежливо осведомился Гаетано.

Костюм на нем был дорогой, но протянутая рука ясно говорила о том, что этот человек всю свою жизнь проработал на земле.

— Да. Спасибо.

Гаетано одобрительно кивнул.

— Здесь лучшее рыбное рагу во всем Вьяреджо.

— Очень вкусно.

— Хорошо. Я рад.

И только когда Гаетано перешел к соседнему столику, Адам понял, что тот просто работает, выполняет свои обязанности хозяина заведения, интересуется мнением посетителей, проверяет, все ли в порядке. Надо же, упустил такую возможность заговорить.

Спустившись вниз, Адам огляделся, но Гаетано не обнаружил. Может быть, хозяин уже отправился домой? Двое мужчин, с которыми Гаетано разговаривал в начале вечера, еще сидели в угловой кабинке, только теперь к ним добавилась пара, пожилой мужчина и молодая женщина, оба явно обгоревшие на солнце. Лучик надежды забрезжил, когда на столе появился пятый стакан.

Адам сидел у бара в ожидании заказа, когда из двери за стойкой вышел с коробкой сигар Гаетано и сказал что-то бармену. Тот кивнул и поставил на поднос бутылку солодового виски и несколько стаканов.

Адам выжидал и, как только один из столиков освободился, метнулся к нему и открыл книгу, уже решив, что, если потребуется, будет сидеть до конца и уйдет последним. Немного погодя к столику подошла незнакомая женщина и, положив руку на спинку свободного стула, спросила низким, с хрипотцой голосом:

— Можно?

Адам вскинул голову — высокая, с точеными чертами, красивая.

— Конечно, — сказал он, посчитав, что незнакомка хочет всего лишь забрать свободный стул и отнести его к другому столику.

Она села.

— Вы один? Кроме, разумеется, этой скучной на вид книги?

— Э… да… один.

— Американец?

— Англичанин.

— Отдыхаете?

— Изучаю кое-что.

Женщина медленно достала из пачки сигарету.

— Впервые во Вьяреджо?

— Да.

— Где остановились?

— В пансионе. Там. — Он махнул куда-то в сторону бара.

— Ах, там. — Она улыбнулась. — Меня зовут Алессандра.

— Адам.

— У вас красивые глаза, Адам.

— Спасибо.

— А зажигалка у вас есть? — Она повертела в пальцах сигарету.

— Конечно. Извините. — Он взял лежавшую на столе зажигалку.

— Оставь в покое молодого человека, — сказал Гаетано. И когда только успел подойти?

— А что, обязательно? — Алессандра надула губки.

— Боюсь, что да.

Она посмотрела на Адама и усмехнулась:

— Босс… Наверное, хочет вас для себя.

— Очень забавно, Алессандра.

Женщина мило улыбнулась, наклонилась через стол и поднесла к губам сигарету. Адам щелкнул зажигалкой.

— Испортил вечер, — пробормотала она, поднимаясь со стула.

Объяснить случившееся Адам мог только тем, что Алессандра была представительницей древнейшей профессии, а хозяин не желал видеть ее в своем заведении. Он ошибался.

— Алессандра была до недавних пор Алессандро, — пояснил Гаетано.

Неожиданная новость. Единственным, что могло вызвать подозрения, был тембр голоса.

— Неужели?

— Не верите? — улыбнулся Гаетано. — У нас уже были кое-какие… трудности с некоторыми из клиентов.

Пора. Сейчас или никогда.

— Я могу вас угостить? В знак признательности.

Гаетано замешкался на секунду, потом пожал плечами:

— Конечно.

Адам остановил выбор на солодовом скотче двенадцатилетней выдержки. Гаетано одобрительно кивнул и последовал его примеру.