Дэвид Дикинсон - Спи, милый принц

Пауэрскорт приглядывался к ним, выслушивал их разговоры и решительным образом отвергал одну за другой. Но сейчас! Что бы он ни втолковывал сестрам, те просто не обращают на его слова никакого внимания.

— Право же, Фрэнсис, гости уже съезжаются. Не пора ли тебе остыть?

— Думаю, мне пора отправиться домой, — сумрачно ответил Пауэрскорт.

— Но ты не можешь так поступить. Вся семья ожидает встречи с тобой. И леди Люси тоже. Знаешь, она потеряла мужа — он был с Гордоном [5] Чарльз-Джордж Гордон (1822–1885) — английский генерал. В 1884 году правительство Великобритании послало его в Хартум для усмирения восставшего Судана. в Хартуме и погиб там.

— Да будь она хоть царицей Савской или Клеопатрой, мне-то что. Та ведь тоже теряла мужей, не правда ли? Я хочу домой.

— Право же, Фрэнсис, ты разговариваешь совсем как твой племянник Патрик. А ему всего четыре года.

— Ну хорошо, хорошо. Только не жди от меня благопристойного поведения. Ты привела меня в самое отвратительное настроение.

Возможность поговорить с леди Люси, сидевшей по левую его руку, представилась Пауэрскорту только после рыбного блюда. Два бокала «Мерсо» значительно улучшили его настроение. Леди Люси Гамильтон, высокой, очень стройной, с маленькими ушами и прелестным маленьким носиком, был тридцать один год. Темно-синие глаза ее обладали способностью — когда она открывала их пошире — повергать человека в полную оторопь.

— Леди Люси, — Пауэрскорт взял первую подачу на себя и сразу пошел в атаку, — как вы познакомились с моей сестрой?

— Так ведь город просто переполнен вашими сестрами, лорд Фрэнсис, — весело ответила леди Люси. — С леди Розалиндой я познакомилась вчера у леди Берк. Боюсь, я узнала выражение, мелькнувшее на ее лице, и поняла, что скоро познакомлюсь и с вами.

— Выражение? Расскажите-ка мне о нем, — непринужденное обаяние и красота леди Люси уже заставили Пауэрскорта забыть о недавнем гневе.

— Выражение, слишком хорошо мне знакомое. Оно говорит: вот еще одна женщина, которую стоит познакомить с моим вдовым братом или с сестрой, вдруг у них все и сладится. В моей семье я вижу его то и дело. Скажите, лорд Пауэрскорт, ваши сестры всегда пытаются женить вас на ком-нибудь?

— Ну, вообще говоря, да, пытаются, — гостей уже обносили жареной уткой, политой темно-красным вишневым соусом. — Так вас, леди Люси, тоже донимают попытки родни выдать вас замуж?

— О да, и как еще. Только в моем случае стараются все больше братья. Мужчины так незатейливы в подобных делах, по-моему, братья почти уже махнули на меня рукой. Сестры, я полагаю, более изобретательны.

— Что верно, то верно, — сказал Пауэрскорт, — к тому же, у меня их три. Они, точно троица ведьм в «Макбете», бесконечно размешивают в котле свое ядовитое варево — глаз того да волос сего. Знаете, ночами они шныряют по улицам Сент-Джеймса, и зелье булькает в их руках, — Пауэрскорт соорудил из своих длинных пальцев кубок и поднес его к свечам.

— Мне как-то не верится, что они так уж ужасны, лорд Фрэнсис. Хотя у меня тоже имеется очень утомительная тетушка, — леди Люси наклонилась к собеседнику, дабы внушить ему представление о том, насколько тяготит ее поведение родичей. — Мужчин, которые представляются ей подходящими, она приглашает к себе не по одному, а по три-четыре за раз. Отпугнуть одного вполне достойного, но ненужного тебе мужчину — дело нехитрое, а вот с тремя или четырьмя приходится туго. Но оставим это, лорд Пауэрскорт. Давайте будем серьезными, хотя бы на миг. Одна из ваших сестер сказала мне, что несколько лет назад ваша жена и сын утонули в море.

— Да, так оно и было. А ваш муж, леди Люси?

— Он отправился с генералом Гордоном в Судан. И не вернулся. Не помню уж, намеревались они завоевать эту страну или вернуть ее туземцам. Да это теперь и не важно. По крайней мере, у меня остался на память о нем сынишка.

— Что же, давайте обменяемся нашими горестями за сладким, — сказал Пауэрскорт — утку уже убирали со стола. — Сколько лет вашему мальчику?

— Роберту уже семь.

Леди Люси сообразила вдруг, что нарушила одно из золотых правил подобных разговоров. «Не говори им, что у тебя есть ребенок», — неизменно наставляли ее братья и мать. Ну и пусть, нарушила так нарушила. Лорд Фрэнсис представлялся ей человеком куда более приятным, чем занудливые охотники, с вереницей которых ее знакомили братья.

В центре комнаты царил портрет леди Розалинды, написанный Уистлером [6] Джеймс Уистлер (1834–1903) — американский живописец. незадолго до того, как она вышла за лорда Пембриджа. Сестра Пауэрскорта, изображенная в черном, казалось, светилась на сером фоне, глаза ее весело сияли.

На дальнем от него конце стола еще один зять Пауэрскорта распространялся об акциях американских железных дорог и южноафриканских долговых обязательствах. Рядом же с Пауэрскортом разговор обратился к Цицерону.

— Когда я решила заново освоить латынь, то начала именно с него. Я, видите ли, думала, что смогу помочь Роберту, — говорила леди Люси. — Цицерон всегда казался мне довольно простым для перевода, но в конечном счете он наводит скуку, вы не находите?

Пауэрскорт от всей души согласился с ней. А не пробовала она взяться за Саллюстия или Тацита? — поинтересовался он и тут же ударился в длинное рассуждение о том, насколько непереводим, ну попросту непереводим Тацит.

— Право же, милый, — говорила леди Розалинда мужу поздно вечером, когда гости уже разъехались, — Фрэнсис поднял столько шума из-за того, что я пригласила к обеду лишнюю гостью. А потом они принялись откровенно флиртовать, обсуждая какого-то давно умершего римского автора по имени Тацит. По-моему, они замечательно поладили. А вот утка Фрэнсису, похоже, не понравилась. Разве с уткой было что-то неладно, Пембридж?

— С уткой было все замечательно, дорогая моя, — ответил ей любящий супруг. — И все-таки флиртовать, обсуждая мертвых римских авторов, никак нельзя, Розалинда.

— Очень даже можно. Я мало что расслышала из его цитат, но цитаты были очень красивые. И потом, они разговаривали глазами. Я давно не видела у Фрэнсиса таких глаз.

— Кстати, — сказал муж. — По-моему, я слышал, как они договаривались встретиться послезавтра в Национальной галерее и затем позавтракать.

— Знаешь, — сказала леди Розалинда, — я вот думаю, вдруг леди Люси окажется той, кого мы искали.

— Опять двадцать пять, — простонал лорд Пембридж. — Они провели вместе всего-навсего два часа, на обеде, в гостях, а ты их уже к алтарю повела. Не так скоро, дорогая.

— Ну, не знаю, не знаю, — отозвалась леди Розалинда.

В эту ночь леди Люси, засыпая, думала о глубоком голосе и длинных, тонких пальцах Пауэрскорта. Пауэрскорт же думал, засыпая, о темно-синих глазах леди Люси, о том, как она грациозно вскидывает голову.