Мария Грин - Рубины Блэкхерста

— Тсс… — Хезер нетерпеливо тащила за собой своего озабоченного здоровьем лошадей спутника: нельзя было терять драгоценное время.

Наконец они добрались до каретного сарая. Хезер с удовольствием про себя отметила, что они оказались единственными посетителями этого мрачноватого и довольно высокого строения. Проходя между разного рода экипажей, девушка случайно выглянула из окна. На улице все было засыпано снегом, она заметила в стороне еще одну постройку, напомнившую ей по форме сарай.

Хезер отворила запачканную грязью дверцу экипажа, на котором она приехала сюда. Тео помог ей опустить на землю ступеньки и забраться внутрь.

— Сомневаюсь, чтобы вы что‑нибудь нашли, но чем черт не шутит. Все это очень забавно! — воскликнул молодой человек, забираясь в дилижанс вслед за ней. Следуя примеру смелой женщины, он тоже стал переворачивать кожаные сиденья, внимательно рассматривая все щели. Ничего, кроме травинок и пыли.

— Извините, я могу запачкать ваш костюм, но мне необходимо заглянуть под сиденья, — попросила Хезер и вновь громко чихнула, затем еще несколько раз, лицо ее искривилось гримасой: — Как мне это надоело!

— Позвольте помочь вам, мисс Максвелл. Лазанье под сиденьями не очень к лицу такой леди, как вы.

Хезер захихикала, и сразу же поймала себя на мысли, что бренди делает веселым даже то, что в принципе веселья не содержит.

— Однако висеть в петле — также время провождение не для воспитанной леди. Боже мой! У меня такое ощущение, что мой нос вот‑вот лопнет от усилий.

Последнее замечание вызвало у Тео взрыв хохота.

— В вашей речи уже появились простонародные словечки, мисс Максвелл. Вы с каждой минутой становитесь все более похожей на крестьянку. Фалько будет очень тронут этим, если он продолжает считать вас виновной в воровстве.

— Ваш оборот «он будет очень тронут» вызывает у меня смех. Мистер Блэкхерст показался мне педантом и женоненавистником.

— Вижу, что вы уже успели выслушать его лекцию о женщинах. Он им перестал верить, и в этом вина только Дафни, его жены. Дядюшка не понимает, что не все женщины такие бессердечные, как Дафни.

Тео встряхнул головой, затем растянулся плашмя на полу дилижанса, всматриваясь в затянутую паутиной темноту под сиденьями. Затем молодой человек показал Хезер свою находку, лицо его при этом приобрело брезгливое выражение: это был всего лишь комочек скомканной липкой коричневой бумаги.

— Вот все, что удалось найти. Хезер, вспоминая, нахмурилась.

— Похоже на листок бумаги, в который я заворачивала сладкую булочку, купленную в Лондоне. — Она села и задумалась. — Я совсем забыла об этой булочке. Ее не было в корзине в тот момент, когда обнаружилось ожерелье. Где же именно лежала эта бумажка?

Тео указал на угол, в котором во время поездки сидел мистер «Член»:

— Вон там, в дальнем углу.

— Он, должно быть, украл ее из моей корзины! — воскликнула Хезер, — а я ничего не заметила.

— В тот день, когда надвигался буран, наверное, рано стемнело, — напомнил ей Тео. Он похлопал себя по карманам и достал металлическую фляжку. — Вот, посмотрите, что я нашел! То, что в такую холодную погоду нам нужнее всего.

Он сел, выдыхая клубы мерзлого пара, затем открутил колпачок фляжки и понюхал ее содержимое.

— О, это «Голубые руины», если я не ошибаюсь. — Тео пожал плечами и сделал пробный глубокий глоток. У него перехватило дыхание, и он с гримасой подал фляжку Хезер, мысли которой были полностью поглощены загадкой булочки. Автоматически девушка приложила фляжку к губам, у нее тоже перехватило дыхание, но она не поняла, от чего именно: от напитка или от того, что перед ней возникло полное ярости лицо Блэкхерста.

— Какая наглость с вашей стороны, мисс Максвелл, увлечь этого молодого щенка сюда, напоить «Голубыми руинами» и наговорить ему черт знает что. Какие цели преследуете вы теперь, уважаемая «кошечка»? Заставить Тео помогать вам в вашем новом побеге?! — воскликнул мистер Блэкхерст.

Хезер икнула, а затем опять несколько раз чихнула. Когда она наконец успокоилась и смогла что‑то сказать, то голос ее охрип:

— Я разрешаю вам называть меня просто Хезер. Мне не нравятся ваши кошачьи имена.

Тео рассмеялся:

— Оригинальная защита, мисс Максвелл. — Он повернулся к своему дяде: — Зачем вы сделали такое зверское лицо?

Мистер Блэкхерст поочередно смотрел на них в наступившей зловещей тишине.

— Тео, мисс Максвелл совершенно пьяна. Что это значит? — потребовал он объяснения, жестом драматического актера поставив одну ногу на ступеньку дилижанса.

— Я беру всю вину на себя, Фалько. Я напоил ее чересчур крепким ромом. Как вы уже знаете, она очень сильно простудилась, — прояснил ситуацию Тео. Он жестом друга и защитника легонько хлопнул девушку по плечу, а она блаженно улыбалась, ее голова наклонялась из стороны в сторону.

— Что вы оба здесь делаете? Планируете побег? У вас тайное свидание? — Мистер Блэкхерст нагнулся и вошел внутрь, чтобы помочь Хезер выбраться из дилижанса. — Я же специально просил вас подождать меня. — Он вполголоса ругался. Было очевидно, что Хезер сама, без посторонней помощи, не доберется до таверны. Она не сопротивлялась, когда Блэкхерст взял ее на руки.

Тео соскочил с подножки дилижанса и пустился в объяснения случившегося.

— Хезер подумала, что сможет найти здесь какие‑нибудь улики для поиска настоящего вора. Она убеждена, что кто‑то из ее компаньонов по путешествию подбросил ожерелье ей в корзину. — Юноша внимательно и серьезно смотрел на сердитое лицо дядюшки.

Фалько нес Хезер легко, как перышко. Ей было хорошо на его руках. Это напоминало что‑то приятное из ее прошлой жизни.

— А я верю ей, Фалько. Мисс Максвелл — человек редкой честности и душевной силы. Кроме того, она обнаружила, что кто‑то украл у нее сладкую булочку на пути от Лондона сюда, — добавил Тео.

— Украл булочку? Похоже, за эту кражу теперь кому‑то грозит виселица, — саркастически заметил Фалько. Он посмотрел на свою ношу, которая у него на руках начала вертеться и извиваться.

У Хезер кружилась голова, она трясла ею, пытаясь этим придать четкость своему взору.

— Какая булочка? — спросила девушка заплетающимся языком. Увидев лицо мистера Блэкхерста так близко, она вздрогнула и, улыбнувшись, инстинктивно подняла вверх руки и обвила ими его шею. Пальцы ее стали перебирать его черные локоны. — О, такие жесткие и такие красивые, — произнесла Хезер, удовлетворенно вздохнув. Ее голова прижалась к плечу Блэкхерста, прическа растрепалась, и она с трудом удерживала свои локоны от полного беспорядка — но безуспешно.

— Клянусь небесами, мне кажется, что эта девушка влюбилась в вас, дядюшка, — восторженно заключил Тео.