Алексей Ракитин - Неоконченный пасьянс

— Выслали? — догадался Шумилов.

— Да, убрали из столицы по-тихому. С необходимыми сопроводительными письмами. Так что присмотр за ним будет… — заверил Путилин и примолк, не окончив фразы.

— Хотя это весьма слабое утешение, — со вздохом закончил Гаевский.

— Потому-то я и сказал: когда Анисимов замахивался сапёрным тесаком на Иванова, надо было стрелять, — подытожил Иван Дмитриевич.

Шумилов снял с безымянного пальца левой руки массивный золотой перстень с довольно большим куском тусклого чёрного камня в оправе и подал его Путилину:

— Поглядите-ка, Иван Дмитриевич, это память о моём участии в расследовании убийства Александры Васильевны Барклай.

— Н-да? И что же это? — не понял бывший начальник Сыскной полиции.

— Чёрный диорит. Кусочек статуи богини Таурт, расколотой Иваном Трембачовым. — пояснил Шумилов.

Перстень пошёл по рукам. Владислав Гаевский долго рассматривал украшение, крутил его в руках и, возвращая его владельцу, пробормотал:

— Вот она, овеществлённая история. Глядишь, лет через сто об этом будут писать романы…