Эдвард Марстон - Голова королевы

— Сэмюель признает это, поэтому и стремится помочь. Исполнить роль друга для него очень много значит.

Лоуренс Фаэторн метался по своей спальне, словно тигр в клетке. Когда из соседней комнаты, которую занимали ученики, раздался взрыв смеха, он ударил в стену кулаком и велел всем заткнуться. Пришла служанка, которую супруга Лоуренса послала сообщить, что завтрак готов, и Фаэторн напугал бедняжку, оскалив зубы. Наконец он подошел к Николасу.

— Опытный, говоришь?

— Несколько лет в известных труппах. Среди них и труппа Лестера.

— Он сможет быстро выучить текст?

— Он славился этим.

— А он тоже задира? — требовательным тоном спросил Фаэторн. — Как Уилл?

— Нет, исключительно миролюбив.

— Почему же такой достойный человек сидит без работы? Должно быть, у него есть все же какой-то изъян.

— Никаких, насколько я понял. Уилл ручался за него.

— Где он в последний раз выступал?

— С труппой Банбери.

— Банбери! — взревел Фаэторн на весь дом.

Сэмюель Рафф перестал его интересовать. Граф Банбери и лорд Уэстфилд были заклятыми врагами и не упускали возможности навредить друг другу. Главным орудием в этой борьбе стали театральные труппы, между которыми быстро возникла неприязнь, граничащая с ненавистью. Сначала большую известность приобрела труппа Банбери, но теперь ее потеснили Лоуренс Фаэторн со своими актерами и не намеревались выпускать из рук пальму первенства.

— По крайней мере встреться с ним, — настаивал Николас. — Он простился с труппой Банбери не по своей вине. Его вынудили уйти.

— Я не стану нанимать его, Ник. Это немыслимо!

— Тогда необходимо как можно скорее отменить спектакль.

— Подожди! Я не хочу принимать скоропалительных решений.

— Дай шанс Сэмюелю, — прошептал Николас. — Он тот, кто нам нужен.

— Не с таким послужным списком.

— Ты знаешь, почему он ушел от Банбери? Какое преступление он совершил?

— Мне плевать, — отрезал Фаэторн.

— Он расхваливал тебя.

Повисла пауза, достаточно долгая, чтобы первые семена интереса пустили корни. Николас осторожно удобрил почву парой деталей.

— Его слова оскорбили Джайлса Рандольфа.

— Этот Рандольф — просто любитель!

— Рандольф эгоистичен. Ему недостаточно быть ведущим актером в труппе. Приходится на каждом шагу заискивать, чтобы угодить ему, а Сэмюель не желал вилять хвостом. В «Сципионе Африканском» Джайлс Рандольф играл главного героя, а Сэмюель выходил в одной сцене вместе с ним в роли трибуна. И… — Николас осекся и пожал плечами. — Ох, вряд ли тебе это интересно.

— Продолжай, продолжай!

— Возможно, это пустая сплетня.

— Что? Что там произошло, Ник?

Лоуренс Фаэторн сгорал от любопытства. Они с Джайлсом Рандольфом были непримиримыми соперниками, и каждый новый выход на сцену становился продолжением их бесконечного состязания. Все, что изображало Рандольфа в невыгодном свете, несказанно радовало Лоуренса. Он нетерпеливо ткнул суфлера в грудь:

— Ну же! Они играли вместе, и что дальше?

— Причем в кульминационный момент.

— Ну?

Николас давно работал в театре и успел научиться кое-каким актерским уловкам. Он помолчал несколько секунд, чтобы напряжение усилилось, и лишь потом продолжил:

— Сэмюель постарался исполнить свою роль как можно лучше, а Рандольф посетовал, что его коллега играл слишком уж хорошо, мол, украл лавры главного героя.

— Ха! Какой герой! Какие лавры!

— Сэмюель — человек прямой. Он сказал правду. Что ведущий актер должен вести спектакль, а не окружать себя слабыми ремесленниками, чтобы блистать на их фоне.

— А что про меня? — не унимался заинтригованный Фаэторн. — Что про меня-то?

— Сэмюель привел тебя в пример — мол, ты можешь затмить любую труппу. Чем лучше актеры вокруг тебя, тем выше ты поднимаешься над ними. Талантливые помощники вдохновляют тебя на новые достижения.

Фаэторн просиял. Нет похвалы приятнее, чем от коллеги-актера. Теперь он считал Сэмюеля Раффа весьма проницательным и даже почти простил ему работу в труппе Банбери.

Николас не преминул воспользоваться переменой настроения собеседника:

— Сэмюель очень хочет стать членом нашей труппы. Он считает это своим долгом перед Уиллом Фаулером. Рафф так сильно хочет помочь нам, что предложил даже играть бесплатно.

— Да? — Глаза Фаэторна вспыхнули.

— Но я заверил его, что вы человек чести и не станете нанимать кого бы то ни было, не предложив достойное вознаграждение.

— Разумеется, — кивнул актер, скрывая разочарование.

— Значит, решено?

Фаэторн присел на краешек кровати. Даже в ночной рубашке он умел сохранять величественный вид. Он походил на римского сенатора, размышляющего о судьбах государства.

— Скажи ему, чтобы пришел на репетицию через час.

Николас кивнул и удалился. Все получилось. Уверенный в своей способности убеждать, он уже велел Раффу прийти к назначенному часу в «Голову королевы». История о том, почему Рафф покинул предыдущее место работы, была не вполне правдива, но Николас без угрызений совести приукрасил факты.

Главное — кризис миновал, и спектакль отменять не придется.

Хоть какое-то утешение после ужасной ночи.

Сэмюель Рафф не подвел. Несмотря на усталость и печаль, он явился на репетицию с выученным текстом и пониманием характера своего героя. Рафф быстро все схватывал, когда ему объясняли, как перемещаться по сцене, и нескрываемое благоговение перед Фаэторном тоже говорило в его пользу.

Спектакль понравился зрителям. «Любовь и счастье» — романтическая комедия об опасностях необдуманной страсти, в которой одного героя ошибочно принимали за другого. Фаэторн с привычным жаром направлял труппу, Эдмунд Худ блистал в роли покинутого любовника, а Барнаби Джилл, используя свой талант комика на полную катушку, заставлял зрителей рыдать от смеха. Ученики, наряженные в роскошные парики и платья, были очаровательны в женских образах.

Рафф великолепно сыграл Лоренцо. Он не только замечательно вел роль, но и несколько раз к месту сымпровизировал: сначала — когда один из актеров пропустил свой выход, второй раз — когда другой актер забыл текст. Сэмюель Рафф был мастером, закаленным долгими годами служения требовательной музе, которая лишь недавно повернулась к нему спиной. В его игре не чувствовалось и намека на темную тоску, снедавшую его сердце.

Пьеса «Любовь и счастье» идеально походила для этого вечера. Смерть Уилла Фаулера потрясла всех членов труппы, и на репетиции царило похоронное настроение. Но стоило начаться представлению, как актеры включились в веселую возню на сцене, и для печали попросту не осталось времени.

Николас находился у кормила: он направлял актеров, подавал реплики, следил, чтобы все происходило вовремя. В обязанности Николаса входила подготовка сценария, в котором он, сцена за сценой, прописывал все детали происходящего, позы и передвижение действующих лиц, выходы и уходы. Поскольку актеры заучивали только свою роль по тексту, который каждому из них готовил писарь, то полагались полностью на сценарий, висевший в артистической уборной, и у них имелась причина возблагодарить Николаса за разборчивый почерк и педантичность.